Президентские выборы в Турции. Больше мечетей, меньше школ?

Действующий премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган победил на президентских выборах, о чём стало известно уже в ночь с воскресенья на понедельник. Оппозиция говорит о массовых фальсификациях и грозится акциями протеста по всей Турции (пока тишина). Эксперты считают, что победа Эрдогана была предсказуемой, но отнюдь не в первом туре. А тут такие цифры - 51.8 % от общего числа избирателей. Понятно, откуда взялись и сомнения, и подозрения.

Ближайший преследователь Реджепа, экс-генсекретарь Организации Исламская конференция Эхмеледдин Ихсаноглу отстал от победителя на 13%, набрав 38,8 %. Тут, надо сказать, сыграла свою роль консолидация оппозиционных сил. У самого Эхмеледдина и рейтинг, и личная известность гораздо ниже. Замкнул тройку лидеров сопредседатель прокурдской Партии мира и демократии Салахаттин Демирташ. У него 9,1% голосов. Ну, у этого шансов на победу вообще не было. Только задача обозначить, что идея единого Курдистана жива и в Турции. Явка избирателей составила свыше 76 %, проголосовало больше 38,7 млн. турков. Да-да, я сам удивился, насколько небольшая страна эта Турция в цифрах.

А вот что будет дальше, пока неясно. Во-первых, неизвестно, как сложится дальнейшая судьба нынешнего президента Турции Абдуллы Гюля. Некоторые пророчили ему место премьер-министра при Эрдогане-президенте и говорили о комбинации, которую опробовали в России с рокировками по линии премьер-министр - президент (Путин-Медведев-Путин). Однако Гюль заранее отверг такие предположения, отмечая, что имеет существенные разногласия с Эрдоганом. К тому же, в не столь политизированном и относительно демократичном турецком обществе (по сравнению с российским) соглашения с Реджепом могут серьёзно отразиться на репутации Абдуллы, что для состоявшегося политика может иметь гораздо большее значение, чем пост премьер-министра. Впрочем, это может оказаться очередной восточной уловкой. Тандем Гюль-Эрдоган зарекомендовал себя за последние годы весьма конкретным образом и у значимой части населения ассоциируется со стабильностью, консерватизмом и умеренным исламизмом.

Во-вторых, Турция пока остаётся парламентской, а не президентской республикой. Это нам с вами понятно, что Эрдоган, у которого не осталось ни одного свободного премьерского срока (три он уже использовал), подался в президенты, чтобы потом изменить конституцию страны и продлить безраздельное царствование. Но что произойдёт, когда в это врубится простой турецкий народ, привыкший к другой форме госуправления, пока непонятно.

Цель же Эрдогана - многократно увеличить полномочия главы государства и победить также на следующих выборах в 2019 году, чтобы встретить 2023 год - год столетия Турецкой республики - на посту главы государства и лидера турецкой нации. Достижение именно этой цели авторитарный правитель считает своей главной задачей и ориентиром для возглавляемой им исламистской Партии справедливости и развития.

Аналитики уже не сомневаются, что после победы на выборах Эрдоган постарается максимально сосредоточить в своих руках всю полноту власти и продолжит традиционное для него закручивание гаек, что неминуемо столкнётся с сопротивлением оппозиции и будет подогревать протестные настроения похлеще, чем на площади Тахрир. То, что Эрдоган не изменит своему авторитарному стилю, стало ясно во время его предвыборной кампании, когда он пообещал ещё более жёстко решать курдский вопрос. «Жёстко» в его устах означает - душить сепаратизм любыми способами, физическими в том числе.

«Если народ Турции выберет меня президентом, я продолжу борьбу с «параллельным государством». С этим грязным образованием мы покончим быстро и в правовом поле, снисхождения не будет. Также я не позволю застопориться процессу урегулирования курдского вопроса. Я буду президентом всей Турции, каждого гражданина, неважно, отдаст он мне свой голос или нет. Десятого августа не только будет избран президент. В этот день начнётся новый период в истории Турции», - заявил он в своей основной предвыборной речи.

Впрочем, и ранее Эрдоган жёстко разгонял любые акции протеста, будь то граждане, недовольные вырубкой парка Гези или протестующие после аварии на шахте в Соме. Жёсткий автократ, он всё-таки порой был вынужден отступать после критики со стороны президента Абдуллы Гюля. Однако теперь у него не будет никаких сковывающих его факторов для полномасштабного закручивания гаек.

А вот его слова, произнесённые сразу после выборов: «Это победа демократии, это исторический день, спасибо всем - кто голосовал за меня или не голосовал. Спасибо всем, кто голосовал за рубежом. Всем областям страны. Кто читал за нас молитвы. Сегодня победил не только Реджеп Тайип Эрдоган, сегодня ещё раз победила демократия, народная воля, выиграли те, кто нас любит или не любит, голосовал или нет. Выиграла Турция! И не только Турция, сегодня победа Багдада, Бейрута, Скопье. Босния выиграла. Сегодня выиграли Газа, Рамалла, Хамас, Хомс, Иерусалим». Причём тут Багдад, Бейрут, Босния и Хамас? Для меня это означает только одно - Эрдоган претендует на звание объединённого лидера исламского мира. Достаточно агрессивного мира...

А что, собственно, происходит сегодня в этой самой прозападной из восточных стран, претендующей на вступление в ЕС (благо география позволяет - три процента территории Турции находится в Европе)? Увы, но президентские выборы показали, что идеологическое поле в Турции продолжает оставаться агрессивным. Там правят бал два идеологических течения националистического толка. Кемалистский национализм, который сотрудничает с ультранационалистами в лице политического крыла организации «Серые волки». Вполне светский, но тоже очень непривлекательный. На этих выборах его адепты объединились и выдвинули единого кандидата - Эхмеледдина Ихсаноглу. Также есть исламистский национализм, который представляет Реджеп Эрдоган. По сути, в борьбе за президентское кресло в Турции одержал победу исламистский национализм. И тут возникает турецкий парадокс - премьер, с чьим именем связаны надежды Турции на вступление в семью европейских государств, говорит о том, что мечети важнее школ, а женщинам строго наказывает не смеяться громко в присутственных местах и вообще, держаться скромнее, чему учит Коран.

В итоге такая гостеприимная на своих курортах Турция получает на ближайшие 5 лет (в худшем случае) достаточное резкого, агрессивного и во многом непоследовательного политика. Ведь в своём желании доминировать в исламском мире Эрдоган только пугает Европу. Впрочем, он и сам это понимает, начиная ориентироваться в своей политике на ШОС, даже ходят разговоры о вступление Турции в Таможенный союз. Кстати, во время известной кампании «КрымНаш» не раз раздавались голоса с предостерегающими нотками - «не возьмёт полуостров Россия, обязательно придут турки». И ведь Эрдоган не возражал... подыгрывал?

Но и вторая турецкая сила тоже не представляет из себя ничего хорошего. За неё голосовали знакомые нашим курортникам Анталия, Алания и Измир, те, кто вкусил и привык к благам западной цивилизации. Однако, по сути своей, кемалисты - те же младотурки, резавшие армян, национал-радикалы с фашистским уклоном. Что лучше - эти или религиозные ортодоксы, пусть уж эстеты решают. По мне, так все они нелюди и бесы...

Что ожидает Россию при таком турецком выборе? Ничего... дурного. Отношение Эрдогана к Москве было всегда вполне терпимым. Новый президент его использовал, чтобы лишний раз позлить Брюссель с Вашингтоном. Да и сейчас идут интенсивные переговоры о поставках в обход санкций. В Турции экспорт сельхозпродукции отнюдь не на последнем месте.

Так что - «скажи мне, кто твой друг...». У нас, увы, исламист Эрдоган.