Я шатаюсь по Москве. «Исчезнувшая империя» глазами очевидца

В эпоху оттепели молодые строители коммунизма гордой поступью шли по столичным улицам, веря, что всеобщее счастье и благополучие за ближайшим углом арбатского переулка, это хорошо видно по черно-белым, но очень солнечным кадрам хрестоматийного «Я шагаю по Москве» Георгия Данелия. В расцвет застоя их походка изменилась на расслабленную и вихляющую. Слишком много пафоса, лжи и двойных стандартов. С такими разве построишь? Скорее, разрушишь великую империю.

Режиссер Шахназаров решил разобраться с прошлым? Вопрос не праздный, многие критики сравнивают «Исчезнувшую империю» с гротескно-мрачным балабановским  кино-памфлетом «Груз-200». То кино мне активно не понравилось, о чем и написал год назад в рецензии «Препарированная молодость». А Карену хочу сказать спасибо. И вот за что...

В первой сцене фильма трое молодых оболтусов-первокурсников разводят снятых в кафешке пэтэушниц на койку. Случай, характерный для любого исторического периода. С одной оговоркой, Серега, главный герой картины, выдает себя студента, внука известного археолога с мировым именем, за рабочего паренька. Я кулак себе укусил от восторга, ведь это был мой фирменный прием, проверенный годами! Представьте себе, сидит на московской кухне 70-х компания патлатых и джинсовых студентов, КПСС ругают, Галича поют, антисоветские анекдоты рассказывают. И тут я, подмигнув дружкам, на полном серьезе заявляю, что недавно вступил в члены партии, собираюсь идти служить на китайскую границу и, вообще, ВЕРЮ. Какие бы навороченные плейбои меня не окружали, но одна из девчонок - точно моя! Из банального интереса - как там у таких идейных реликтов в штанах устроено. Очень точная примета времени. Пусть сегодня сын олигарха попробует выдать себя за рабочего с ЗИЛа. Хрен ему чего обломится!

Весь фильм состоит из этих примет. Прошло всего-то тридцать четыре года, а попробуй-ка, воссоздай все до мелочи. Сегодня в реквизиторских «Мосфильма» легче мебельный гарнитур мастера Гамбса откопать, чем магнитофон «Соната». Однако Шахназарову это удалось, что, в принципе, немудрено для генерального директора киноконцерна. У меня есть сомнения в форме воротничков тех лет, и выпускался ли уже «Москвич-2141», но прощается. В конце концов, в михалковской «Рабе любви» ретро-трамвай летит в неизвестность на фоне современного города, и казаки за ним скачут по вполне современному асфальту, а мы не замечаем. Здесь, главное, настроение и мотивация поступков. Такая нелепая сегодня и обыденная вчера.

Три друга живут обычной московской жизнью. Специально подчеркиваю географические координаты, в середине 70-х в столица, в отличие от провинции, жида сытнее. Колбаса еще лежала в свободной продажи, очереди были только за разливным пивом. Но уже хотелось большего. «Райфл», «Биттлз» и денег. Главный герой Серега начинает с того, с чего и мы - потихоньку распродает семейную библиотеку. Причем не на книжной толкучке у памятника первопечатнику Федорову, а через букинистический магазин, так спокойнее и быстрее. Следующий этап «первичного обогащения» - грампластинки (диски, «пласты»...), потом джинсы, потом.... А вот далее начинается выбор жизненного пути. Или комсомол-аспирантура-карьера, или валюта-суд-Сибирь. На этом перепутье Сергей и тормозится. Опять виной всему любовь...

Какие девушки нравились нам в те годы? Те, с кем проще, те, кто долго не ломается, и уж точно не тургеневские барышни. Но бывало так, что зацепит. Остановился взгляд на чистой Люде Белецкой и пропал. А внутри червячок сомнения - на таких, конечно, женятся, а мне это еще рано. Остается за кадром, случилось ли ГЛАВНОЕ между главными героями, или обошлось «Иваном Васильевичем» пополам с хроникой чилийской хунты и невинными поцелуями на фоне вечерних московских новостроек? Не суть важно. Зато начинаются знакомые метания «молодого Вертера». Поколобродил с бл... прямо на полу аудитории, и обратно, в тихую гавань, там простят. Опять же самоутверждение, вот какой я орел!

А параллельно проходит хорошо знакомая мне жизнь. Портвейн «Три семерки», полуподпольные «сэйшены» в студенческом ДК под «шизгару», первый косяк с «травкой». И во всё это не вписывается чистая любовь. Не знаю, как проходит у сегодняшних молодых, сын не расскажет, ему только шесть, но у меня было именно так. Второй раз я прикусил себе кулак, когда Серега променял таганковского «Гамлета» с Высоцким и любимой на дружескую пьянку. Прекрасно помню, как моя достаточно продвинутая матушка удивлялась, глядя на сына, отменяющего свидание из-за рядового похода с приятелями в пивную: «Вы перекошенное поколение! Мои однокурсники ночевали в подъезде, чтобы только проводить девушку до института. И откуда это?..».

Оттуда, мы уже чувствовали, что где-то есть совсем другая жизнь. Не такие приглушенные краски, как в картине у Шахназарова, не убогие «Жигули» с многолетними очередями, не облупившиеся стены домов, задрапированные «Нашей целью - коммунизм». А яркая цветовая гамма с «Мерседесами» и небоскребами из стекла и бетона. Уж простите старого развратника, но и с девушками нам хотелось свободных отношений, где конфетно-букетный период сведен до минимума.

Но не все же такие нигилисты? Не все, есть у Сергея друг Степа, чей внешний вид прямо говорит - он, если и не из пролетариата, то точно из семьи рядовых ИТРовцев. И к двум своим приятелям, среди которых есть сын дипломатов, он примкнул из интереса к другой жизни со всеми комплексами примака. Иногда его прорывает, особенно когда начинают чихвостить советскую власть - мне и здесь хорошо, я горжусь! Заметим, над ним лишь слегка подшучивают, но не превращают в «шестерку». Но я знал таких, использующих любую возможность доказать свое превосходство над более успешными. Степан и доказал, при первой возможности обрюхатил чистую Люду, что не принесло ни счастья, ни удовольствия им обоим. Одни страдания Сергию, пришедшиеся на самый непростой период его жизни.

Карен Шахназаров не революционер и не обличитель, ЦКовское происхождение и сегодняшняя должность к этому не располагают. Зато ему не безразлична слава создателя образа «героя наших времен», проявившаяся еще в «Курьере», в «Империи» он продолжает традицию. С одной оговоркой, Иван из 80-х более ярок и неординарен. У него впереди полная неизвестность - армия, афганская кампания в самом разгаре. У Сергея 70-х выбор более ограничен. Если выперли из института - прямая дорога в солдаты. Без особой интриги, можно не только в десантники, но и в стройбат залететь, хотя неизвестно, где труднее и опаснее. Но и этот самый простой путь познания жизни у него судьба отнимает - никто не забреет сироту, оставшегося кормильцем при деде-пенсионере и малолетнем брате. И где искать истину?

Дедушка подсказал - в Хорезме, исчезнувшей в песках времени империи. Сюжетный ход легко просчитывается после фразы старого археолога - Чингисхан стер с лица земли прекрасную землю, лишив ее живительной влаги. Кстати, по-другому в истории и не бывает, ведь губительна не только физическая жажда, но и духовная. А еще на этих руинах дана была жизнь самому герою родителями-археологами, где ему еще искать свои истоки? Повезло, нашел, не каждому дано.

Вот такое созерцательное кино, по большому счету, ни о чем. Легкие мазки художника-импрессиониста. Иногда очень точные, в этом я ощутил особый кайф. Например, развеян миф, что москвичам сразу бьют морду, где бы они ни появились. А вот и нет, если пьют из горла без закуски водку посреди улицы, в любой деревне примут за своих. Или сцена в Гаграх, в легендарном ресторане «Гагрипши» (неужели восстановили?!). Подрались с местными, а их даже не пристрелили, только деньги менты отобрали. Можно такое сегодня представить? Или, что студентов не волнует отсутствие денег на обратные билеты, и так доберутся? А ведь было, я свидетель.

Если бы финальные титры пошли на развалинах Хорезма, я бы расстроился - не удалась песня. Впечатление спасла сцена в современном аэропорту, где расшифровывается будущее героев. Уж слишком навязчиво звучал у них, двадцатилетних, вечный вопрос без ответа - интересно, что с нами будет через 30 лет? Ну, что им тогда можно было предложить? Тебя, дипломатов сын, родители от всего отмажут, в МГИМО поступят (других тогда туда не брали), в какую-нибудь Бисау вторым секретарем посольства поедешь. Ты, внук деда-академика, диссидентом станешь, жизнь свою испортишь, потому что слишком много думаешь и рефлексируешь. Ну, а тебе, потомку пролетариев, интеллигенту в первом поколении, прямой путь наверх по партийной лестнице, если хорошим семьянином будешь.

Все вышло не так. Самый успешный спился, не найдя себя в эпохе перемен. Самый простой и идейный бежит подальше от родины. А самый думающий докопался до своих корней и переводит с фарси. Как хорошо, что выросшего Серегу нам так и не показали. В фантазии одних он может выглядеть преуспевающим топ-менеджером нефтяной компании, у других - полубомжом с мизерной зарплатой. Вот и гадай себе, почему у него  спокойный и уверенный голос, такой может быть в обоих случаях.

Пока шел фильм, все думал - наверное, эта история только мне интересна своей узнаваемостью. Однако жена, родившаяся в Архангельске через год после описываемых событий, тоже не скучала, поиски истины близки вне времени и пространства. Сын по малолетству уже спал. Но и у него есть любимая игра - папа, а чего у тебя в детстве не было? Да много чего. Йогуртов, видеомагнитофонов, стикеров и пазлов. А еще была скука, и не было ВЕРЫ, сейчас, хоть какая-то, но появилась. Наверное, у кого-то наоборот.

Так ведь это для меня кино снято. Уж извините...

Леонид Черток             

Фото: http://www.okino.org/gallery/image/1090,9728.html