Своя Голгофа. Рецензия на фильм «Довлатов» Алексея Германа-младшего.

Фильмы, где присутствует Сергей Довлатов, для меня, абсолютного поклонника творчества писателя, всегда испытание. Первая попытка снять «по мотивам» - «Комедия строго режима» - скорее удачная, смешная… но не довлатовская. Да, юмор, очень своевременный для 90-х, когда вождя мирового пролетариата уже нужно было высмеивать, а не демонизировать, но не Сергея Донатовича. В его «Зоне» смех переходит в ужас, а в картине больше эксцентрики.

Ещё была парочка невнятных попыток. Последняя, Станислава Говорухина, «Конец прекрасной эпохи», почти привёл к мысли, что не стоит и пытаться. Слишком много авторского, закадрового, которое не представляешь, как перенести на экран. Впрочем, вполне допускаю, что мы просто ещё не знаем того гениального режиссёра…

Но Алексей Герман-младший и не пытался ничего экранизировать. Просто представил себе несколько дней из жизни писателя и снял. Ничем особо не выдающихся дней, разве что, не пьёт, как обычно (хотя, мне кажется, в его описаниях собственных попоек много авторской гиперболы). Но именно такие дни привели его к мысли об эмиграции. Ещё будет впереди Таллин, попытка что-то поменять в своей жизни в самой западной из советских республик. Однако исход один – чемодан-аэропорт-Вена-Нью-Йорк… сколько моих знакомых прошли по этому тоннелю…

Вспомним 71-й. XXIV-й съезд КПСС, полный одобрям-с брежневской политики. 19 апреля 1971 года, ракетой-носителем «Протон-К» на орбиту Земли с космодрома Байконур была запущена первая в мире долговременная орбитальная станция (ДОС) «Салют-1». На Балтийском заводе в Ленинграде заложен атомный ледокол «Арктика». Наконец-то увековечен подвиг защитников Брестской крепости (открыт мемориальный комплекс).

В это же время по Ленинграду ходят-бродят неприкаянные лишние люди. Пьют дешёвый портвейн, читают друг другу собственные вирши, от которых под разными предлогами отказываются издательства, непризнанные художники устраивают подпольные выставки своих непризнанных работ (хрущёвское клеймо пи…асы в действии), музыканты устраивают квартирники. Так было и в Москве… за остальные советские города не скажу, но в какой-то мере.

Объединяющее именно непризнанность (андеграунд), портвейн, дай бог, на втором месте. Очень бережное отношение к друг другу, гонений им от власти вдосталь. Бедность (часто расхристанная), неухоженность, неустроенность, как показатель бескомпромиссности в собственном творчестве. Нет, не хиппи, это другое движение, хотя в определённых точках пересекающееся. Все в той или иной мере диссиденты, так как власть им благодарить не за что. Но сопротивление это пассивное. На уровне анекдотов, нехождения на выборы и «Собачьего сердца» под копирку. Как это всё знакомо, то же самое было и в окружении моих родителей.

Все дни, показанные в фильме, Довлатова поучают, как жить. Поучают от желания помочь – «ты напиши что-нибудь советское, пусть признают в тебе писателя, а уж потом потихоньку своё». Увы, прошли те времена, когда своё хоть как-то пролезало.

Не самое страшное, надо сказать время. За книги уже не сажали. Могли выслать из страны… но так везло тем, кто успел набрать популярность в оттепель. Начинающих просто не замечали. Как Довлатова. Удел их – заводская многотиражка как надёжный путь к идеологическому исправлению. Сколько там платили? Рублей 90… чтобы задумался – а не лучше ли к станку?   

Примерный диалог той власти с начинающим писателем:

- Кто вам сказал, что вы писатель?

- Ну, я же пишу...

- Но вас же не читают...

- Так вы же меня и не печатаете!

- Правильно. И запомни, сука, ты весь в наших руках.

Странное время. Средняя зарплата по стране 150-200, у министров 600, а мой друг, сотрудник провинциального литературного журнала, написал идеологически выдержанную туфту о комсомольских стройках, издался 25-тысячным тиражом, и гонорара хватило и на новенький «Жигуль», да обмывал он его в течении года. Важное уточнение, выплатили деньги сразу по выходу книги из печати, не дожидаясь продаж. Друг тоже своё мечтал писать… но бабки затянули. Так тогда приручали. Сегодняшние условия да в те годы… Довлатов был бы долларовым мультимиллионером. И уезжать никуда не надо…

Туманное время. Это передано работой оператора. Краски приглушены, хотя и не ч\б. Вроде залито светом… но всё зациклено – одни и те же люди перемещаются из буфетов в редакции, а оттуда в тусовочные коммуналки. Те же разговоры, восторги, проклятия. Совершенно неживой Ленинград, как будто специально выстроенный под стилистику Германа-младшего (уже пора сына отделять от папы… заслужил). Власть как бы не замечает, что существует иная жизнь, контролирует её, но старается лишний раз не соприкасаться. Странные съёмки странного фильма народными силами на заводской территории. Главные персонажи – русские классики. Могло такое быть в реальности? Почему нет, если партком одобрил.

«Какое надо иметь мужество, чтобы быть никем, но оставаясь самим собой», - вот о чём «Довлатов» (устами героини Светланы Ходченко). У творческих людей того времени были разные пути, кто-то выбрал путь на Голгофу. Впрочем…

 Сербский актёр, конечно, хорош. Но из воспоминаний друзей Сергея Донатовича я знаю, что он был шумным заводилой, душой любой компании. А мы видим типичного меланхолика. Возможно, это последствия резкой завязки. Ещё один мой друг, поэт-песенник, в такие дни вообще лежит на кровати, повернувшись ж…й к миру, но через двое суток встаёт и выдаёт что-нибудь хитовое. Типа «Играй, музыкант».

Ещё что резануло по глазам. На одной из коммунальных тусовок, где Бродский читает новые вирши, Довлатов демонстративно уходит, не дослушав до конца. Я так понимаю, что позавидовал. Ну, совсем не вяжется с реальным писателем, как я его себе представляю.

Меня всегда интересовало, как в жизни выглядит довлатовская жена Лена. Обсуждал это с друзьями, пришли к мнению, что очень мудрая женщина, понимающая, что в своих книгах гениальный муж пишет не её портрет, а некий собирательный и утрированный образ. «Моя жена Лена уверена, что супружеские обязанности это, прежде всего, трезвость».… куда уж дальше. Но ту, что показал на экране Герман-младший… типичная серая мышь, и внешне, и по внутреннему содержанию. Куда ещё такой, как не в декабристки. Честно говоря, я расстроен.

Странен мне и Давидик (Козловский), неудавшийся художник, нашедший себя в спекуляции. В какой-то мере перепродажами тогда занимались многие, у кого была родня в границах хотя бы соцлагеря (странно, но в их число опять же в основном попадала творческая интеллигенция). Но делать из этого профессию, доставать (принципиальное отличие спекулянта от благородного фарцовщика) – это надо иметь особый склад ума и души. Никак не совместимые с рисованием. Впрочем, допускаются исключения.

И всё-таки, перед нами не байопик, а талантливый рассказ о талантливом рассказчике и его времени. Лучшее, что я видел с участием Довлатова, хотя бы в качестве образа.

А экранизацию я буду опять ждать… а вдруг у кого-то получится?

Леонид Черток