Когда пирог испёк сапожник. «А зори здесь тихие» Рената Давлетьярова

Наконец-то руки (вернее, глаза) дошли до третьего «женски-военного» фильма, на которые таким щедрым оказался этот год - http://rusnord.ru/cinema/33283-34743.html, http://rusnord.ru/cinema/33627-voyna-s-kosichkami-recenziya-na-film-bitva-za-sevastopol-sergeya-mokrickogo.html. Впрочем, давно пришёл к мысли, что лучшее «про войну» я видел во времена своего детства. И по качеству кино, и по уровню актёрского мастерства, и по масштабности. Да и по правде показанного… пусть не исторической, но человеческих отношений.

Теперь мой (и не только) удел выискивать редкие зёрна пшеницы в куче новомодного гумуса, отделять терпимое от безнадёжного. Увы, и этот ремейк советской киноклассики не стал исключением.

Мы ходили на «А зори здесь тихие» Станислава Ростоцкого по несколько раз. Честно признаюсь, не в последнюю очередь из-за хрестоматийной сцены в бане, из-за светящегося даже в ч/б тела Остроумовой. Но одновременно мужественно сопели и хлюпали носами, когда иссечённый ветками и осколками старшина Васков обнимает двух оставшихся в живых зенитчиц. Настоящий урок мужества… а не пустая говорильня с трибуны очередного съезда или у школьной доски.

Хочется, чтобы и сын-школьник испытал те же эмоции. А для чего иначе снимаются ремейки киноклассики? Сократить по метражу, добавить экшна, убрать «сопли», вмонтировать то, чего не было в оригинале. Вы станете такое смотреть? Только из интереса к тому, как можно испортить первоисточник.

Но сначала о личности режиссёра-постановщика. Она примечательна, о карьере Давлетьярова отдельное кино можно снимать. Про голливудскую мечту. Появился Ренат на «Мосфильме» в роли постановщика. Не фильмов, декораций, низшая категория в киношном табеле о рангах (пропуская дежурного реквизитора по павильону). Правда, он своим видом выделялся и не квасил до одурения… но мы все в те годы были не пальцем деланные.

Повезло Ренату попасть в группу к Никите Михалкову, кажется, оператор Павел Лебешев его туда привёл с какой-то другой картины. Он приглянулся мэтру, надо сказать, что в те далёкие года Никита Сергеевич был демократ из демократов, либерал из либералов, проталкивал своих и во ВГИК, и по карьерной лестнице, за что ему, тогдашнему, почёт и уважуха.

У Рената уже была «вышка» (частая история, когда дипломированные инженеры уходили в кино абы кем, лишь бы подальше от заводской рутины). Талантов (кроме человеческого общения) у него не просматривалось, вот и определили в администраторы (сфера, кстати, традиционно еврейская). Но у него пошло… быстро вырос до директора картины, несколько раз сам где-то снялся. Уже в команде сегодняшнего Михалкова-барина организовывал Московский международный кинофестиваль, а это офигенные связи. Продюсировал, заматерел и воспарил. В какой-то момент решил, что сам снимет не хуже многих, как сейчас многие снимают, это совсем не сложно. Может и жадность сказалась, ибо совмещать в кино две профессии легче лёгкого (я сам кода-то взял камеру в руки на своих авторских телепередачах, чтобы отдельно не платить оператору). В общем-то, получается также средне, как на картинах, где он только продюсер, но денег в кармане остаётся больше.

Здесь и таится главная засада на пути творчества. Для продюсера характерно думать, прежде всего, не о качестве картины, а об её коммерческом успехе. Как вы думаете, думал о нём фронтовик Ростоцкий, снимая свои «А зори…»? Уверен, что нет, для него главным было рассказать о своей военной юности. Оба результата налицо…

Итак, всё та же история (рассказанная ещё одним фронтовиком Борисом Васильевым). Май 1942 года. На севере от блокадного Ленинграда в маленькой деревушке базируется тыловая зенитная часть. Размещена она в этих местах на всякий случай, самолёты противника до неё почти не долетают, а потому бойцы шалеют от безделья, спиваются и вступают в небрачные отношения с женским гражданским населением. Об этих нюансах было сказано и в советской версии, но как-то вскользь. Я, кстати, тоже задавался по молодости вопросом - не рано ли солдатки вразнос пошли, про мужей и их память забыли, ведь год всего войне? Потом сам пожил и узнал – такова правда жизни. У Давлетьярова она усилена всеобщим мордобоем, за который в то время прямой путь в штрафбат. Нужна нам такая правда, вернее, молодёжи, для которой всё это с снималось? Не знаю, не уверен.

Идём далее. Опытный старшина Васков, прошедший Финскую войну и списанный в тыл после ранения, просит прислать солдат, которые бы не пили и по бабам не бегали. Понимающее начальство (такое чудо природы) идёт ему навстречу, и заменяет дебоширов-алкоголиков на подразделение молодых зенитчиц. Пока старшина и девушки притираются друг к другу, одна из зенитчиц замечает в лесу двух немецких диверсантов с взрывчаткой. Понимая, что враги могут подорвать стратегическую железную дорогу, старшина немедленно собирает маленький отряд и устремляется на поиски лазутчиков. Однако, настигнув их, Васков обнаруживает, что диверсантов не двое, а шестнадцать, и что бой предстоит неравный – пятеро едва умеющих воевать зенитчиц, и их командир против спецназа СС.

В общем-то, сюжет классический и почти всегда выигрышный (тут и «Великолепную семёрку» впору вспомнить, и «Соломенные псы»), сила духа побеждает машину для убийства. С одним очень важным условием – личности героев при всей кажущей надуманности ситуации должны быть яркими и реалистичными. Как в «Зорях-1». В новой версии с этим как раз проблема…

Начнём с Васкова. В этой роли Андрей Мартынов был достоверен и внешне, и внутренне. Не в последнюю очередь потому, что сам из простой пролетарской семьи. У его «преемника» Петра Фёдорова родословная будь здоров – двоюродный внук самого Александра Збруева. В итоге его нарочитый вологодский говорок, больше уместный при исполнении фольклорных частушек, превращает героический образ старшины в лубок, выставленный на прилавке торговца сувенирами со Старого Арбата.

С девушками ещё худшая беда. Обратите внимание, что и актрисы, исполнившие главные роли в фильме Ростоцкого, большими звёздами экрана так не стали (одна, правда, прорвалась в депутаты, но это не из-за большого актёрского таланта). Единственная звезда – Остроумова-Комелькова, но она и до этого звездлила после «Доживём до понедельника».

В новой версии Комелькова провалена полностью, Осянина-2 по фактуре обходит её минимум на полтора корпуса. Поэтому совсем непонятно, что смакует режиссёр, вставля в картину, кроме хрестоматийной бани, которую по целомудренности впору проходить в начальных классах (на фильм Ростоцкого, к слову, пускали до 16-ти), ещё парочку откровенных обнажёнок. Да, это мы ломились посмотреть, а нынешние школяры такое откровение получат одним кликом «мышки», что долго ворочаться будут перед сном.

Причём все новенькие зенитчицы, вроде бы знакомы внешне, но не вспомнишь, где их видел раньше. Кроме Агнии Кузнецовой, ни разу не еврейки, но играющая Соню Гурвич, которая и в «Грузе-200» в интересную позу ставят, и в «Все умрут, а я останусь» наркотой обкуривают… нет, лучше не вспоминать.

Досталось от Давлетьярова в флэш-бэкам. Утопленница Лиза Бричкина, оказывается, не просто дикая сибирская девушка, а сосланная подкулачница. Хорошо, я допускаю, что писатель Васильев имел это ввиду, но не мог написать по причину суровости своего времени. Тем более что данное дополнение усиливает трагизм войны – представляете, какого было воевать за советскую власть тем, кого эта власть и гнобила. Но к истории Гали Четвертак у меня есть вопросы. В варианте Ростоцкого она просто детдомовка, в варианте Давлетьярова она ещё и дочь врагов народа. Я и тогда удивлялся – как такая мечтательная рохля и неумеха смогла выжить в условиях жесточайшей конкуренции, среди вчерашних беспризорных. А уж в специнтернате, где прессинг шёл ещё и со стороны воспитателей – «у-у, вражеское семя!!... нет, не верю.

Однако есть и удачные моменты, например, флэш-бэк Гурвич, связанный с Холокостом. Ростоцкий смог лишь намекнуть в диалоге Сони со старшиной о страшной участи еврейского народа:

- Наверное, сиротствую.

- Родители… еврейской национальности?

- Естественно.

- Было бы естественно, не спрашивал бы.

Ещё повезло, что фильм выпускался на экраны в 72-м, в самом начале массового отъезда в Израиль… а то Гурвич точно бы переименовали в Иванову.

Флэш-бэк Осяниной мне, скорее, понравился, хотя он практически один в один содран у Юрия Озерова («Битва за Москву»), при этом лишившись эклектичности первого варианта. О Комельковой просто говорить не хочется… везде провал. Ну, не верю, чтобы красный командир, орденоносец, рискнул ломать жизнь и карьеру ради такого фригидного ничто.

Отдельное фи хочу сказать насчёт немцев. Если советские кинематографисты частенько выставляли их придурками, то здесь они на лица настоящие монстры… типа канадских хоккеистов из «Легенды № 17». Ренатик, нельзя же так, право…

Теперь о кульминации. Здесь настоящий экшн, почти «Охота на пиранью». То, что так любят наши дети. Но нашим детям повезло, они совсем не задумываются, откуда у армейского старшины, прошедшего недолгую финскую кампанию, взялись навыки спецназовца ГРУ? А я над этим до сих пор думаю…

…поэтому умолкаю.

Леонид Черток