"В архангельских колониях мне ломали позвоночник". Из интервью с Сергеем Мохнаткиным

Сергей Мохнаткин – правозащитник, недавно покинувший исправительную колонию, расположенную в Архангельской области.

Парадоксальный человек – по его собственным словам он закончил МГИМО, но выглядит как бомж.

Невезучий человек – опять же по его собственным словам, он случайно в первый раз оказался  внутри митинга несистемной оппозиции в Москву – шёл в гости с тортом и шампанским, случайно был впихнут в автозак, случайно получил срок…

Теперь он икона протестного движения.

Но он ЧЕЛОВЕК. И если то, что он рассказывает, хотя бы на треть правда… то наша пенитенциарная система серьезно больна. Впрочем, кто бы сомневался.

Предлагаем вниманию читателей отрывок из интервью Сергея Мохнаткина для радио «Свобода» ( министерство юстиции России внесло корпорацию РСЕ/РС и некоторые ее проекты в свой реестр зарубежных средств массовой информации, объявленных «иностранными агентами»):

–​ В колонии (ИК-4, Котлас) вы также были возмутителем порядка?

– Избивали меня за то, что я отказывался выполнять незаконные требования. Они отлично знают, что нельзя переводить осужденного из колонии обратно в СИЗО. Это нарушение приговора. Меня переводили в отсутствие судьи, его подпись была подделана. Я попытался возражать: "Ваши незаконные действия. Зачем? Хватит уже". Меня все равно скрутили, так отмочалили, что сломали позвоночник.

–​ Зачем хотели из колонии перевести в СИЗО?

– Было возбуждено против меня уголовное дело (в 2016-м Мохнаткин получил 11 месяцев за оскорбление начальника отряда колонии. – РС). Меня с ним не ознакомили, что обязательно по УПК, и передали в суд. Нужды меня переводить не было, там есть видео-конференц-связь. Для всех осужденных она используется. В СИЗО обратно не выводят. Но для меня решили сделать исключение.

–​ Когда это произошло?

– Четвертого марта 2016 года. Мне сломали позвоночник. Несколько сотрудников попинали хорошенько на полу, а один здоровый (килограммов сто) коленом рухнул на спину, на поясницу – я сразу почувствовал перелом. Боль сильная. Лучше все-таки руки ломать или ноги, чем позвоночник. Даже мечтал сознание потерять, пока он этим коленом на моем уже переломанном позвоночнике стоял.

–​ Если бы согласились поехать в СИЗО, уберегли бы позвоночник?

– Беспредел надоедает. Думал, применят силу, но не предполагал, что меня так испинают и сломают позвоночник. Такое озлобление и такие последствия…

–​ Чем закончилась эта история?

– Меня закинули со сломанным позвоночником, как мешок с костями, в автозак, перевезли в СИЗО. Там отказались оказывать медицинскую помощь, вызывать скорую. Я кричал: "Сделайте рентген, чтобы не было – симулянт или не симулянт". Его сделали много позже. Попытались, в том числе судмедэксперт, скрыть дату перелома и обстоятельства. Сейчас приходится по этому вопросу работать.

–​ Фамилии, имена, должности, звания этих людей вы знаете?

– Там были сотрудники Веселков, Араксин, начальник колонии Зинин, исполнял обязанности в это время Большаков, зам по безопасности. Ответственность должен нести он, как начальник колонии, "хозяйка", как называют заключенные, или "хозяин". Все делается по указке начальника.

–​ Но бил не начальник, а другие люди?

– Я вам назвал несколько фамилий – это те, которые конкретно пинали на полу и ломали позвоночник в ИК-4. Я вообще не мог стоять на ногах, меня переносили в камеру. Заключенные заставили администрацию вызвать скорую помощь.

– Это единственный раз, когда вас избили?

– Сломанный позвоночник не стал индульгенцией для того, чтобы меня не "мочили" снова. В ИК-21, куда меня перевели –поселок Икса Плесецкого района, – ко мне неоднократно прикладывали руки и ноги. Плесецкий район, Мирный, Архангельская область.

–​ В зоне воспринимали вас как уголовника или как политзаключенного?

– Сотрудники колонии – как очень плохого уголовника из-за моих политических устремлений. Для них "политический" хуже любых других уголовников – тех, которые и по 10, и 20 лет сидят. Политический – особое пятно. Если вы попадаете с убийством, вы можете быть чуть ли не другом администрации. Вы же не сотрудника полиции убили, не государственного служащего. Здесь сразу разбираются, независимо от существа дела. Статья – твое клеймо. "Ах, ты на наших товарищей полез, значит, и на нас можешь таким образом..." По этой статье ты враг сотрудников, враг администрации.

–​ Прессовали часто?

– Каждый день. Линейка различная: от минус бесконечности до плюс бесконечности. Придирок много. У нас закон и практика так построены, что их всегда можно повернуть против осужденного, если он не понравился. Даже без рукоприкладства могут просто замучить. Психика человека не железная. Это оскорбления, глумление, еще не просто со злобой и ненавистью, а творчески – даже сам до такого не додумаешься.

(фото Мумина Шакирова)