Правило левой руки. Ответный ход – Марина Донская о себе, о муже, о чиновниках

- Кто вам сказал, что я захожу в мэрию, как в свой «Де фанс», и вызываю на ковер подчиненных мужа?

- Известно кто, Удалкин, директор департамента информации.

- А с чего вы взяли, что он друг нашей семьи?

- Мне так кажется.

- Креститься надо. Мы вообще люди закрытые, что касается дружбы домами с коллегами по работе. Естественно, за два с лишним года Сашиного мэрства он бывал у нас несколько раз по делам. Но чтобы «дядька» для детей, такого не было (извините, Евгений Евгеньевич, обмишурился. - прим. автора). У нашей семьи по большому счету нет близких друзей. Их и не может быть в серьезном бизнесе, нам вполне хватает общения друг с другом, сын тоже практически на равных...

...Вот она, разгадка, почему у Донского с самого начала не было своей команды. Он из армии сразу шагнул в бизнес, где друзья - исключение. Другая жизнь осталась на городских сульфатовских задворках, для которых Донской - большая новорусская мечта. Какие же там партнеры и, тем более, чиновники для городской управы?..

- Так вот, в мэрию без мужа я заходила дважды. Один раз пришла с Татьяниной на «горячую телефонную линию». Не за мужа отвечать, а чтобы остальные постеснялись говорить о нем гадости. В кабинете были депутаты, Моисеев, кажется, Юрков, еще кто-то, я их в лицо плохо знаю. Поздоровались приветливо, интересовались, как дела семьи. Как будто сами не знают. А вот Удалкин позеленел, дело пошло не по его сценарию. Начал под любым предлогом приглашать присутствующих в коридор на «пару слов», обратно они не возвращались. Потом журналистов убрал в приказном порядке. И подвел резюме: с вами никто не хочет общаться. Сел напротив Татьяниной и начал говорить.... Нет, повторять не хочу, противно. Светлана вспыхнула, убежала. Я спрашиваю: и не совестно вам так обращаться к женщине, как вы потом моему мужу в глаза смотреть будете? А Евгений Евгеньевич елейным голоском, в котором много чего было: возвращалась бы ты, мать, домой к плите, да и кто тебе сказал, что муж выйдет? Было похоже на угрозу, или я не права?

Второй раз действительно встретились в кабинете мужа. Он попросил предложить Удалкину уйти до поры - до времени в отпуск, чтобы потом расстаться цивилизованно. Такие разговоры на людях не ведут, я ожидала его в приемной мэра. Но там тоже проходной двор, секретарь любезно открыла мне дверь кабинета, все-таки я не совсем посторонняя. Упаси боже, на мэрский «трон» даже не покушалась, села за переговорный столик в углу. Через полчаса позвонила Удалкину, сколько можно ждать, у меня дети, работа? Влетел весь красный, начал говорить о секретных бумагах с государственной тайной. Каких, все давно прокуратурой изъято. Быстро сменил электронный замок, и объявил мне для мэрии персоной нон-грата. На предложение уйти только пожал плечами, у него совсем другие планы. Зато появился повод обвинить меня в захвате власти по наследственному признаку...

...Я слушал и, зная Удалкина, верил, разводка в его стиле. Выяснились подробности присвоения съемочной техники. Опять приходится просить прощения - идея создания Мэр-ТВ принадлежит не УЕЕ, а лично Донскому. Он был недоволен качеством репортажей, хотелось динамики, телеобъектива в затопленных подвалах и забитых мусором колодцах. Действительно, кадры стали динамичнее, что отнюдь не отменяло остальных штампов и безвкусицы, делали репортажи все те же руки. Зато, когда появилась возможность «прихватизировать» добро, Удалкин ее не упустил. Готовился заранее, по словам Марины, под аппаратуру даже не создавали отдельное ООО, просто записали личной собственностью директора департамента. Эх, Александр Викторович, неужели вы не догадывались, что чиновничьи законы еще более жестокие, чем в бизнесе?..

С чего же произошла столь разительная перемена в отношениях? Марина вспоминает, что первая размолвка произошла еще в марте, Донской собирался уволить Удалкина. Она сама мужа остановила: не руби с плеча, так ты совсем один останешься. Прав был Хайям: «Уж лучше будь один, чем вместе с кем попало». Хотя Хемингуэй ему возражал: «Человек один не может ни черта!». Вот и думай...

Последний «кризис жанра» у Удалкина Марина Донская объясняет так: уже собирался скрыться в Москве, да подходящей должности пока нет. Тут ФСБ и провела с «мастером телеэфира» разъяснительную беседу, пообещала вытащить на свет парочку «скелетов» из рабочего сейфа, он и сдулся.

- Да я не сержусь на них всех. Эти люди, и Пачин, и Назаров, и Павленко - бабочки -  однодневки, им бы урвать свое и перепорхнуть на другой цветок. Первые дни в СИЗО муж волновался, помогают ли мне, не обижают? К этому моменту все пошло наперекосяк, он почувствовал это по распечаткам с сайта мэрии. Я передавала через адвокатов, что все в порядке, о нас не думай. Потом спрашивать престал, сам все понял. Научили мэрские годы.

...Я смотрю на Марину и понимаю, эта женщина пойдет до конца. Даже нет смысла переубеждать ее, что ничего не вижу позитивного ни в пряничной Чумбаровке, насильственные взносы на которую она оправдывает тем, что потрачены были не на Мерседесы, ни в высылке цыган, больше похожей на депортацию по этническому признаку, ни в карикатурных снеговиках, на мой вкус, они были убоги и жалки. Если женщина любит ушами, то глаза ей застилает розовый туман. Да и культурный уровень у супругов одинаковый, что с этим поделать? Но если Донскому не повезло с мэрством, с женой подфартило однозначно.

- Я помню слова батюшки, сказанные на венчание: будьте вместе и в горе, и в радости. Я хочу только одного, чтобы он не сдавался, остался самим собой, каким я его полюбила. Резким на людях, но нежным наедине. Два года из армии ждала, еще подожду, сколько надо. Уж такой муж с юности, старается казаться хуже, чем есть на самом деле. «Левша» по жизни...

...Стоп, а вот об этом надо было предупреждать в марте 2005 года. Оказывается, Донской скромнейший человек, ценитель высоких искусств, любящий цыганских детишек и хоккей с мячом. А мы-то и не знали. Вот только сил ждать, когда он станет самим собой, лично у меня не осталось...

- Наверное, сложно жить с таким?

- Ничуть, интересно. Главное, найти свое место рядом. У меня два любимых образа: чеховская «Душечка» и пятиклассник из «Ералаша», ведущий к финишу дылду-старшеклассника. Стараюсь это в себе совмещать.

...Вот он, момент истины! Марина похожа на «душечку» только прической, не может быть у трепетных барышень такой стали в глазах, тем более, невозможно представить в образе бизнесвумен. По отношению к Донскому, да и внешне тоже, она больше ассоциируется с французской модисткой, отправившейся за любимым поручиком-декабристом в Сибирь. С той только разницей, что та дуреха не понимала, за что страдает возлюбленный. А вот «Ералаш» ставит многое на свои места. Передо мной скрытый лидер, идущий в тени ведомого и подталкивающий его к свершениям. Еще раз извиняюсь перед чиновниками, похоже, не вы сбили мэра спанталыку. Это не значит, что жена зудила мужу в оба уха: иди в мэры, иди в президенты! Просто он старался соответствовать, а Марина не возражала и не останавливала. Только с гордостью смотрела, вот Александр и пустился во все тяжкие со своим «особым видением».

Ох, уж мне это «правило левой руки»...   

Леонид Черток

Фото Н.Гернета, архив