«Из сундука судебного пристава». 1922 год. Дело о признании права собственности на дом

Второй рассказ из серии «Из сундука судебного пристава», посвящён необычному делу происшедшему в Архангельске в сентябре 1922 года.

 Сначала небольшая историческая справка о том времени и состоянии исполнения решений суда.  

 «В первые месяцы после Октябрьской революции происходило полное разрушение царского государственного аппарата, власть сосредотачивалась в руках местных Советов. Отчасти последние пытались адаптировать к новым реалиям старую государственную структуру, отчасти создавали новые органы управления, действовавшие по законам революционного времени, что приводило в ряде случаев к хаосу и произволу государственно-административного аппарата. Естественно изменения не могли не затронуть судебную власть и систему принудительного исполнения.  В ноябре 1917 года советской властью был издан Декрет о суде № 1, который официально упразднял всю дореволюционную судебную систему [30, с. 71]. Таким образом, ликвидировались и должности судебных приставов. 

Устранение старых судов и органов исполнения вызвало необходимость организации новой судебной системы, причём первоначально суды создавались местными органами. Так же организовывалось и принудительное исполнение. Решения и приговоры судов, таким образом, приводились в исполнение различными методами и различными государственными структурами (судебными исполнителями, органами милиции, волостными, деревенскими исполкомами и т. п.). В некоторых губерниях полномочия по принудительному исполнению сосредотачивались в руках судов.

В первые годы советской власти в России действовали разнообразные органы принудительного исполнения судебных решений. Причём в отдельных губерниях за основу организации принудительного исполнения принимались старые дореволюционные принципы: при судах образовывались специализированные органы – судебные исполнители (их статус был сходен с правовым статусом судебного пристава), наряду с которыми действовали и другие административные органы».

 В Архангельском областном архиве , за номером: Ф 116  опись 1  дело 11, есть дело , которое начинается с заявления Татьяны Егоровны Розановой (на фото внизу) в Архангельский городской суд Первого участка  о признании за ней прав собственности на дом по адресу Чумбарова- Лучинского № 48 (на фото вверху).

«Прошение.

Весной 1920 года, умирает моя мать - Ирина Федоровна Лукичёва, которая проживала в данном доме долгое время . Дом ветхий , никто после её смерти не жил, поэтому был муниципализирован.  Затем был освобождён от муниципализации Губкомхозом за № 14313 в пользу моего сына  - Юрия Розанова. Ввиду того , что я являюсь единственной дочерью, не трудоспособная, на что имеется свидетельство от 16 августа с/г года , заверенная самаркандским врачом Затулиным».  ( орфография оригинальная сохранена). К «Прошению»  прилагается «Духовное завещание Ирины Лукичёвой от 14 мая 1919 года», заполненное на гербовой бумаге, где дом и имущество завещается её дочери Татьяны Егоровны.

В то время в Архангельске было Временное правительство Чайковского и интервенты. 

А вот здесь, в продолжении заявления, начинается логическая и юридическая коллизия, которая не мешала рассмотрению дел в этом далёком 1922 году. 

Хотя, я не юрист и могу ошибаться, возможно есть здесь своя логика…

Так, вот, в своём Прошении Татьяна Егоровна, наверняка воспользовавшись услугами юриста, далее продолжает:

«Прошу передать в мою собственность дом и движимое имущество на основании ст. 9 «Декрета об отмене наследования».

 27 апреля 1918 года

ВЦИК ПРИНЯЛ ДЕКРЕТ "ОБ ОТМЕНЕ НАСЛЕДОВАНИЯ" - 

"1. Наследование как по закону, так и по духовному завещанию отменяется. После смерти владельца имущество, ему принадлежавшее (как недвижимое, так и движимое), становится государственным достоянием Российской Социалистической Советской Федеративной Республики. 

2. Впредь до издания декрета о всеобщем социальном обеспечении, нуждающиеся (т.е. не имеющие прожиточного минимума) нетрудоспособные родственники по прямой нисходящей и восходящей линии, полнородные и неполнородные братья и сестры и супруг умершего получают содержание из оставшегося после него имущества. 

3. Если оставшегося имущества недостаточно для доставления содержания супругу и всем оставшимся родственникам, перечисленным в предыдущей статье, то в первую очередь удовлетворяются наиболее нуждающиеся из них. 

4. Размер подлежащего выдаче супругу и оставшимся родственникам содержания из имущества умершего определяется учреждением, ведающим делами социального обеспечения при губернских, а в Москве и Петрограде - городских Советах рабочих и крестьянских депутатов, по соглашению с лицами, которым предоставляется право на получение содержания, а в случае спора между ними, в общеисковом порядке местным судом. Дела этого рода подведомственны Советам рабочих и крестьянских депутатов и местным судам по последнему местожительству умершего. 

5. Всякое имущество умершего, кроме перечисленного в ст.9 настоящего декрета, поступает в заведывание местного Совета, который передает его в управление учреждений, ведающих на местах соответственными имуществами Российской Республики, по последнему местожительству умершего или по месту нахождения оставшегося имущества. 

9. Если имущество умершего не превышает десяти тысяч рублей, в частности состоит из усадьбы, домашней обстановки и средств производства трудового хозяйства в городе или деревне, то оно поступает в непосредственное управление и распоряжение имеющихся налицо супруга и родственников, перечисленных в ст.II настоящего декрета. Порядок управления и распоряжения имуществом устанавливается по соглашению между указанными супругом и родственниками, а в случае спора между ними - местным судом. 

10. Настоящий декрет имеет обратную силу по отношению ко всем наследствам, открывшимся до его издания, если они еще не приобретены наследниками, или, хотя и приобретены, но еще не поступили в их владение. 

Все находящиеся в производстве суда споры о наследствах, дела об утверждении завещаний к исполнению, об утверждении в правах наследства и т.п. считаются прекращёнными и соответственное наследственное имущество немедленно переедается в заведывание местных Советов или учреждений, указанных в ст.5 настоящего декрета". 

1. - «А так же Распоряжения Правительства № 34 от 1918 года  ( найти не удалось) и закона « Об основных наследственных правах», признать за мной право собственности на вышеуказанное строение и плохую движимость». (Орфография сохранена) .

 Комментарии: 

Постановлением ВЦИК РСФСР от 22 мая 1922 г. "Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых её законами и защищаемых судами РСФСР" было признано наследование по закону и по завещанию. Супруг и нисходящие родственники умершего гражданина могли наследовать имущество стоимостью не более 10 000 золотых рублей (ст. 6). Эти положения были вскоре закреплены в первом советском Гражданском кодексе РСФСР, который был принят ВЦИК РСФСР 31 октября 1922 г. и вступил в силу с 1 января 1923 г. Он устанавливал возможность наследования указанными лицами имущества, не превышающего 10 000 золотых рублей, за вычетом долгов наследодателя (ст. 416). Имущество, превышающее эту сумму, переходило к государству (ст. 417). 

 Институт наследования был возвращён в правовую систему РСФСР, но в ограниченном виде. Правом получения наследования по закону и завещанию обладали супруги и прямые нисходящие родственники, но  не превышающие 10 000 золотых рублей. 

Дом и движимое имущество, который Розанова хотела вернуть в свою собственность, оценивалось  в 4 000 рублей. 

Далее истец предложила показания двух свидетелей, которые жили неподалёку и подтверждали её право собственности. 

А именно А.И . Понамерёв и П.М. Прохоров, сказали в суде, что действительно , Розанова являются дочерью Лукечёвой  и жила в этом доме ранее. 

Свидетели , которые проживали рядом, а именно на улице Энгельса и проспекте Чумбарова - Лучинского, (интересно тем, что уже в 1922 году, состоялось переименование улиц в городе Архангельске, так быстро после Революции и обозначили новый быт и топонимику города) , были знакомы хорошо с Розановой давно.  

Определением Народного суда Р.С.Ф.С.Р. в составе народного судьи ,  двух заседателей , секретаря  и делопроизводителя :

 - «было решено : 

- признание права собственности ПОДТВЕРДИТЬ (офография сохранена), иск Розановой признать правильным и подлежит удовлетворению. Все судебные издержки за счёт истца». 

Документ составлен в письменной форме, подписи расшифровываются плохо, идентификация фамилий невозможна доподлинно. 

А далее самое интересное - как было осуществлено решение суда. 

Из подшитых в деле документов не понятно, кто в момент вынесения решения суда проживал в этом доме.  

 Сын Розановой?  

Но почему тогда она пошла на этот судебный процесс? 

А может он был просто прописан по «муниципализации», т.е. без права собственности? 

Скорей всего. Сын там проживал, с соседями по «муниципализации», т.е. с «подселенцами», так как дом был большой по площади. 

Возможно, там были прописаны другие люди, по «муниципализации»? 

Из материалов дела этого не понятно. 

Вернёмся к службе исполнения решений суда , по современному - службы судебных приставов.

Решение суда произошло. 

Следовательно,   исполнение должно было состояться, но в то время, должно было взять на себя, по существующему законодательству, судебный исполнитель при суде.

Это я рассуждаю по логике, исходя из существующего тогда законодательства. Как было в практике - из материалов дела, непонятно (извините политический строй менялся, что Вы хотите).

В любом случае, получив решение суда истец, Розанова, обратилась к судебным исполнителям, а те в в свою очередь обратились в Губкомхозом, за исполнением того , что решил суд .

Скорее всего, вероятных «подселенцев» должны были выселить, с помощью судебных исполнителей и работников Губкомхоза.

Как Розанова получала в свою собственность дом и движимое имущество, по материалам дела непонятно.  

Однако само решение суда и действия судебных исполнителей понятны - дом перешёл в её собственность, вместе с движимым имуществом. 

Вопрос в том, что документы, представленные в суд, были не однозначны и противоречивы.

Во-первых - дарственная. Составленная ещё при находящихся у власти белогвардейцев и интервентов. 

Во-вторых - решение Советской власти об аннулировании всех прав наследования.

В третьих - решения Советской власти об исключении из правил наследования и результатов муниципализации...

Но всё же здесь прослеживается определённая логика.  Решать вам. 

Во всяком случае, это вполне исторический пример,  как решались имущественные вопросы в то переломное время смены эпох. Каковы и были действия службы судебных исполнителей, которые грамотны и пытаются приспособиться к новым реалиям. 

В заключении хочу обратить внимание на кадры - они профессиональны. Поэтому можно сделать вывод, что люди, работавшие тогда в системе исполнения решений суда, да и самого суда,  оставались одни и те же при смене эпох. Других просто не было. 

Михаил Скоморохов