Путешествие в Исакогорку. Как отдыхали архангелогородцы в 1914 году

В архангельских газетах начала прошлого века наряду со стихотворными публиковались и прозаические сочинения. Увы, неизвестных ныне авторов. Вспомним одного из них. 

Сергей Вьюгин - автор сатирических заметок. Другой информации о нём отыскать не удалось. Пусть за автора говорит его текст. Итак, публикация в номере газеты «Архангельск» от 8 мая 1914 года (в современной орфографии): 

НА «МОСКВЕ». 

(Архангельск ins Grune).

Вскрылась река, пригрело солнце и в первый праздничный день наиболее пылкие любители природы потянулись за город – май встречать. Чего удобнее «Москвы»! Сел на пароход, доехал до Исакогорки, побродил по полям и лесам, и обратно в город. 

 У кассы на «Москву» нарядная толпа. Тут и отъезжающие и провожающие и мающиеся (от слова – май). - Дайте мне две билеты, - важно спрашивает акцентированный импрессарио дамской капеллы.  «Здесь только на Москву» - робко отвечает продавщик мальчик.- А то мне в Америку? – ещё важнее роняет импрессарио – ну и распорядки! – и победоносно смотрит взглядом европейца на дикаря, и сдвигает свой традиционный котелок к рулевидному носу. 

 Мне два билета! Мне -три! – Ой, задавили! – Нельзя ли поделикатней?! – Не н-напиррай! 

 Получили билеты; пробрались на «Москву»; один-два-три свистка; отвалили, пересекли полоску плывущих талых льдинок и на речном просторе.  Вода! Вода! Целое море зеркальной сияющей воды!!  

 Начали рассаживаться и приглядываться к соседям. «Тесно как сельдей в боченке», - думает, что острит дева в шляпе с красным пером и южным говорком.

 Белокурый молодой человек в технической фуражке всё не может успокоиться, что ему в суматохе кто-то наступил на ногу и демонстративно с высоты своего подвыпившего величия бубнит нечто ругательное. С ним заискивающе  ведёт речь что-то вроде мелкого подрядчика «под шафэ». «У вас д-д-дробовка? А я возьму карабин!»   - Карабин дорого, -  изрекает белокурый техник. «Ни черта-с, хватит» и начинающий стяжатель трясёт мошной. 

 Какой-то пьяный мужиченко усиленно старается быть деликатным, рассуждает на высокие темы и всё извиняется: извините, пожалуйста? нониче, извините? русский народ стал много хитрее! Простите! Извините?!

 Прошла тангообразная дама с злыми губами и пламенным вуалем, и загадочно улыбнулась.

 Герои дня и положения – юноши с лесными кантами, все они «веселы» и потому развязны и радостны. Герои стараются выглядеть демократами (особого рода кокетство), а сопровождающие их бырышни в прическах «кек вок» претендуют на нарочитую изящность. Получается ряд занятных юморесок.

 Звенит, шумит вода вдоль бортов, светит ярко солнце, радостно купаясь в зеркале тихих вод. 

 Идём мимо вокзала – всё затоплено, и из открытого окна какого-то домика прямо из реки воду черпают.

 Мимо Глухого идём – нестройная разноголосица несётся: празднуют ледоплав глухохоны – звенят стаканчики, булькает водочка. 

 Проходим у Бакарицы. На берегу праздничная толпа, качаются на качелях и довольно стройно поют хором какое-то путанное попурри из «Пожара московского» и частушки «подоиаши же коров».

 За Лисестров завернули (здесь не топит) и в речку Исакогорку вошли. Речная ширь позади сверкает; слева зимовавшая баржа, справа брёвна, брёвна и брёвна без конца вплоть до самой железнодорожной насыпи.  С горного берега ребятишки кричат что-то вроде ура! и машут рубашонками.

 Причалили к пристани и полегоньку стали выходить. Вот и на крутом, обрывном берегу – куда не глянешь вода, вода, вода, ликующая вешняя вода, и сзади вырисовываются башни радиостанции, стройные, кружевные, смело в небо взлетают и чутко слушают.  

 Весёлой, праздничной толпой рассеиваются пассажиры «Москвы» кто куда.

 Горожан встречают. Железнодорожные барышни перед приезжими кавалерами выкручиваются, фасон держат, щеголяя особенной развязностью. 

 Деревенские кокетки – скромнее, и «из тиша» судят и рядят всё больше по части городских нарядов. 

 На полотне на встречу два разбойно-образных парня. Пьяным-распьяно! Становится жутковато.

 Воздух прозрачный, нежно-влажный; кое-где одуванчики желтеют, верба барашками кивает, урчат томно лягушки, но ни травинки ещё. 

 На станции Исакогорка небывалое оживление. В буфете столпотворение вавилонское: буфетчица окончательно потеряла голову и делает бутерброды из шоколада и апельсинов; услужающий, весь мокрый, сбился с ног; места не хватает, подоконники и ручки кресел заменяют столы.  

 - Кто даст мне чаю! Жажду чаю! Тщетно вопиет барственным баритоном некто столичный. Охотники, охотницы, пассажиры, любители природы, местные туземцы, юноши в лесных фуражках, барышни…пьют…нет! только пьют…в воздухе реет призрак возможных скандалов. 

На «Москву»

 На обратном рейсе оживления меньше, но возможность скандала возможнее. 

 Ближе к городу.  Причалили. Вышли на берег и разбрелись: кто по домам, а кто в поисках за новыми ощущениями и…приключениями.

 Сергей Вьюгин

 Газету прочитал Александр Чашев

***

Предыдущая публикация о неизвестных северных авторах прошлого:  https://vk.com/wall345088026_1865