Я хочу жить в приличной стране. Еще раз о национальном вопросе

- Друг мой, Вова, я не могу спокойно работать, я волнуюсь. Я волнуюсь, когда мой постоянный соавтор Саша Адабашьян выходит к ночному киоску за сигаретами. Когда у оператора Эдика Гимпеля ломается автомобиль, и он спускается в метро. Когда художник-гример Ира Саркисова идет на рынок за продуктами. Я очень переживаю, вернутся ли они домой здоровыми, и вернутся ли вообще. И так за большую половину моей съемочной группы, ведь кинематограф - многонациональное искусство. А еще  в моем письменном столе лежит сценарий, в котором главная роль предназначена для русского темнокожего актера Коли Сиятвинды. Кто гарантирует, что он со своей внешностью доживет до конца съемочного периода? Только ты, мой друг, гарант Конституции моей страны. И это будет самым лучшим подарком ко дню рождения!

Я очень ждал от Никиты Сергеевича этих слов. Но так и не дождался, по крайней мере, в эфире. Дальше был Русский марш, убийства иностранных студентов на межнациональной почве, отвратительный предвыборный ролик от партии «Родина», многочисленные телевизионные эфиры с участием радикальных националистов и прочее, прочее. Апофеозом этого шабаша стала карельская Кондопога. Как ушат холодной воды на голову умиротворенной власти, которая, наконец, осознала, что времена декларированного интернационализма канули в лету. Почему декларированного? Да потому что на бытовом уровне он жил все 70 лет советской власти. И не только на бытовом, высылки целых народов или «дело врачей» прямо говорили устами «кремлевского горца», что бывают не только плохие люди, но и плохие национальности. Того «горца» уже осудили и даже прокляли, но дело его живет. В 2006 году мэр Архангельска высылает из города цыганский табор, осенью того же года на государственном уровне идет проверка документов у «лиц грузинской национальности». Сосо может гордиться...

Кстати, о «лицах». Этот термин является порождением нового времени, я совершенно не помню примеров его употребления во времена СССР. Тогда мы все назывались одинаково - советские люди, обозначая свою государственную, но не национальную принадлежность. Сегодня «пятый пункт» убран даже со страниц паспорта, зато под определение «лицо кавказской национальности» подпадают не только граждане Армении и Грузии, юридически - иностранцы, но и жители Дагестана и Чечни, юридически - россияне. Но правовой статус уже не имеет значение, само понятие ЛКН  несет опасность. Придумали его чиновники и наш брат, журналист. Те, кто по должности и определению должны бороться с проявлениями ксенофобии.

Сегодня государство одумалось. Руководитель ДПНИ Александр Белов и вождь «Славянского Союза» (СС) Дмитрий Дёмушкин больше не являются желанными гостями телевизионного прайм-тайма. Совсем недавно был арестован видный антисемит, бывший министр печати РФ Борис Миронов, дальнейшая судьба его, хочется верить, незавидна. Но это на «верхнем» уровне. Российская провинция должна контролировать националистические настроения самостоятельно, они не всегда видны из-за кремлевских зубцов. Та же Карелия до известных событий считалась неконфликтным регионом, кровавые события в Кондопоге были сродни разорвавшейся бомбе. Кто следующий? Об этом говорили на заседании Совета национальностей Архангельской области 17 января 2007 года.

У меня создалось четкое ощущение, что официальные лица, приглашенные к «круглому столу», рано успокоились. Особенно подобная благостность в отношении к проблеме настораживает со стороны представителей правоохранительных органов. Конечно, номинально у них есть поддержка от министра МВД Нургалиева, отметившего наш регион, как традиционно спокойный. Это-то и опасно! К нему меньше внимания со стороны Центра, соответственно, больше возможностей для работы различных «кукловодов». Вы заметили, с какой скоростью отреагировал на кондопожские события уже упоминавшийся Белов? Все дни конфликта он находился в центре событий с мегафоном в руках, хотя из Москвы до карельской глубинки путь не близкий. Такое впечатление, что он там был задолго до приснопамятного погрома ресторана. Маленький город на севере России, а какую дал волну! Где гарантия, что Белов или его сторонники не окажутся в нашей области? Мотивы? Пожалуйста, та же высылка табора котлярских цыган из Архангельска, все происходило под эгидой мэра и преподносилось, как «выполнение наказов избирателей». Я не раз писал на эту тему, и, все равно, приходится возвращаться. Самое отвратительное в этой истории даже не то, что граждан Российской Федерации лишили права свободно выбрать в своей стране место для проживания, которое им гарантировано Конституцией, читай, президентом Путиным, но мотивировка, высказанная первым лицом города:

- Цыгане ни на что хорошее не способны!

Я еще могу допустить подобные высказывания на кухне в кругу собутыльников, хотя за такое же в присутствии детей лишал бы недрогнувший рукой родительских прав. Вот когда Александр Донской имел все основания лишиться своего поста. За пропаганду ксенофобии, а не за президентские амбиции и поддельный диплом. Но откуда было знать руководителям страны о подобном безобразии, когда молчало областное телевидение и печатные СМИ? Только голая информация, а если народ безмолвствует, какой смысл вмешиваться? Сопредседатель Совета Валерий Гауптман в своем выступлении правильно подсказал возможное развитие темы - рассказать зрителям и читателям о трагической судьбе цыганского народа, который фашисты уничтожали с тем же усердием, что и еврейский. На  сайте ИА «RUSNORD»  эту тему поднимал журналист Алексей Герасимов в своей статье «Дело о депортации», но круг читателей Интернета ограничен, а больше нас никто не поддержал. В итоге, сегодня у непосвященных может сложиться превратное впечатление, что правоохранительные органы просто придираются к Александру Донскому, когда на деле люди с подобными взглядами во власти всех уровней просто опасны.

Еще пример? Пожалуйста, 8 июля этого года в северодвинской газете «Северный рабочий» была опубликована статья экстремистского содержания. Обнародовать ее название сейчас не имеет никого смысла, она была предусмотрительно снята с Интернет-версии газеты. Вкратце, речь там шла о том, что неплохо бы взять русским людям бейсбольные биты в руки и разогнать либералов, «дерьмократов» и «пгавозащитников» во главе с Путиным. Представьте, попадает подобный опус на экран монитора ультра правого экстремиста. Он быстренько прочесывает Интернет и выясняет, что в городе корабелов Северодвинске все спокойно, статью Георгия Знаменского читатели восприняли, как должное. И едут в город у Белого моря эмиссары, благо кордоны давным-давно сняты. Вы можете только представить, насколько подобный сценарий опасен в центре атомного кораблестроения? Даже не он, сам факт опубликования подобного материала, это тот плюрализм, который равносилен преступлению. У меня и раньше было ироничное отношение к редакторским талантам Николая Кочурова, теперь оно упало ниже плинтуса. Но и этот вопиющий случай журналистской безответственности мог спокойно дожидаться своего взрывоопасного часа, если бы всё тот же Валерий Гауптман не подал иск в прокуратуру на автора и редакцию, подтвердив его заключением эксперта Татьяны Сидоровой, доцента ПГУ, определившей вышеозначенный материал, как экстремистский. Суд признал претензии к «Северному рабочему» обоснованными. Пусть маленькая, но победа, лишний звонок различным «ультра», что в Архангельской области им делать нечего.

На «круглом столе» еще много говорилось о том, что национальные вопросы - очень деликатная тема, что принципы толерантности нужно закладывать со школьной скамьи. Омбудсвумен Архангельской области Нина Дитятева вообще назвала сегодняшнее молодое поколение «упущенным». А я все вспоминал свое воспитание. Действительно, иногда дело доходило до маразма, слово «еврей» в присутственных местах говорили полушепотом, как что-то неприличное. Но лично для меня главным учителем человеческих взаимоотношений стала старенькая прабабушка. Потомственная дворянка, воспитанная французскими гувернантками, все детство проведшая на швейцарских «водах», она стоически переносила совместную жизнь с зятем-армянином, с которым ее дочь, моя внучатая тетя, работала во фронтовом госпитале. Ей, человеку определенного воспитания и этикета, трудно было мириться с ежегодным наездом многочисленной шумной родни из горных районов Армении. Но это я понял намного позже и только по выражению глаз. Когда мы, дети, начинали исподтишка посмеиваться над непривычной  нашему слуху гортанной речью гостей, тот нас останавливал ее суровый взгляд и только одна фраза:

- Дети, это не прилично.

Этот критерий остался со мной на всю жизнь. Я хочу жить в ПРИЛИЧНОЙ стране.

Леонид Черток