Дело об украденном наследстве Александра Донского-младшего. Семья надеется на беспристрастность правосудия

В 20-х числах февраля в Архангельском областном суде будет слушаться дело, касающееся наследства Александра Донского-младшего. Напомним, сын экс-мэра столицы Поморья и сам известный бизнесмен в области развлекательных индустрий скончался в ноябре 2020 года в Ижевске при весьма странных обстоятельствах. Ближайшие (кровные) родственники покойного сомневаются, что в данном случае виновато тяжелое заболевание (инфекция, привезенная Александром из африканской страны) и провели собственное частное расследование, результаты которого были переданы в Следственный комитет России.

На их основании и после многочисленных публикаций в СМИ глава СК РФ Александр Бастрыкин инициировал дополнительную проверку обстоятельств гибели Александра Донского-младшего, которая в настоящий момент продлена до 10 мая текущего года.

Параллельно открыто дело по наследству Донского-младшего, где сторонами выступают упоминавшаяся выше семья и экс-супруга бизнесмена. Мы уже рассказывали об этом «эзоповым языком».

А теперь конкретика. К сожалению, редакция не может назвать фамилии участников процесса, дабы это не было воспринято как давление на суд со стороны прессы. Но наблюдатели за этим делом без труда поймут - кто есть кто. Особенно прочитавшие этот материал.

Решением районного суда г. Архангельска отказано в удовлетворении исковых требований Истца о признании Ответчика, наследника по завещанию после смерти наследодателя, недостойным наследником, отстранении от наследования, признании за Истцом права собственности на квартиру в г. Архангельске.

Решение суда является подлежащим безусловной отмене, поскольку оно вынесено с нарушением норм материального и процессуального права, при искажении фактических обстоятельств дела, установленных в ходе судебного разбирательства.

 При рассмотрении настоящего гражданского дела председательствующим судьёй допущено нарушение п. 2 ст. 8 главы 3 Кодекса судейской этики, утверждённого VIII Всероссийским съездом судей 19.12.2012 (в ред. Постановления Всероссийского съезда судей от 08.12.2016 № 2), предписывающего судье обязанность придерживаться независимой и беспристрастной позиции в отношении всех участников процесса, уважая процессуальные права всех участвующих в деле лиц.

Однако председательствующий судья при рассмотрении настоящего дела своим поведением и высказываниями дала недвусмысленно понять, что она отдаёт предпочтение стороне Ответчика, а к стороне Истца относится предвзято.

Об этом свидетельствует приведение в обжалуемом решении доводов, сформулированных за Ответчика самим судьёй, в то время как сторона Ответчика фактически за всё время судебного разбирательства ни одного довода, опровергающего позицию стороны Истца, подкреплённого хоть каким-нибудь объективным и достоверным доказательством, так и не привела.

Непосредственно в судебном заседании 08.11.2023 г. председательствующий судья в адрес стороны Истца высказывала своё недовольство тем, что ей приходится рассматривать данное гражданское дело, что стороне Истца следовало бы определить иным образом территориальную подсудность, а затем и вовсе предложила стороне Истца рассмотреть его в месте проживания Ответчика (непосредственно в его жилом доме).

Председательствующий судья даже пошёл на очевидное нарушение положений ст. ст. 56-57 ГПК РФ, незаконно обязав Истца в судебном заседании 25.10.2023 г. представить весь объём имеющихся доказательств Ответчику по электронной почте до решения вопроса о приобщении их к материалам дела, чтобы Ответчик заблаговременно подготовил свои контрдоводы. 

Что это, если не проявления предпочтения Ответчику и предоставления ему процессуальных привилегий?

         Также председательствующий судья при рассмотрении настоящего гражданского дела допустила нарушения процессуальных прав стороны Истца. 

Это касалось права Истца на увеличение исковых требований, права представлять суду те доказательства и в том объёме, которые Истец считает имеющими существенное значение для рассмотрения дела по существу, права представления дополнительных доказательств, подтверждающих достоверность ранее представленных доказательств, в приобщении которых судом неосновательно и незаконно было отказано.

         При этом, суд руководствовался не нормами процессуального закона, а личной заинтересованностью в скорейшем окончании рассмотрения настоящего дела, поскольку судье необходимо было уезжать на учёбу.

         Так, в судебном заседании 25.10.2023 г. судья лично заявила об ограничении ею времени для предоставления Истцом доказательств по настоящему делу, поскольку ею уже принято решение о завершении рассмотрения дела на следующем заседании, и она готова удалиться в совещательную комнату. 

Немного позже, судья добавила, что у неё нет больше времени на рассмотрение данного дела, так как она должна уехать на учёбу сроком на один месяц с 13.11.2023 г. (решение вынесено 08.11.2023, мотивированное – 10.11.2023).

         Важно при этом отметить, что данные заявления судья сделала на стадии предоставления доказательств, то есть ещё даже до непосредственного их исследования судом.

         Данное обстоятельство прямо указывает на то, что судья высказалась о фактическом принятии ею решения по существу дела ещё до завершения его рассмотрения, то есть о принятии данного решения во внепроцессуальном порядке, вне зависимости от рассмотрения дела по существу непосредственно в зале суда и безотносительно к доказательствам (без их учёта), представленных стороной Истца и исследования их (доказательств) в полном объёме непосредственно судом.

         Особо обращает на себя внимание и то, что в протокол судебного заседания от 25.10.2023 г. данные заявления судьи включены не были, а к материалам дела аудиозапись данного судебного заседания вообще не была приобщена. 

Нарушение судьёй процессуального и иного законодательства умышленно было сокрыто. 

По данному факту Истцом поданы письменные замечания на протокол данного судебного заседания, которые частично были удовлетворены.

         Следует отметить, что в материалах дела также отсутствует и аудиозапись судебного заседания от 04.09.2023 г. 

         По озвученным выше причинам, в судебном заседании 08.11.2023 г., судья отказал Истцу в реализации его права на увеличение исковых требований, мотивировав свое решение только тем, что расценивает такое заявление Истца как умышленное затягивание рассмотрения дела.

         Подобное заявление суда полностью не соответствует действительности, поскольку в каждом судебном заседании стороной Истца разумно использовалось отведённое судьёй время, беспрерывно представлялись доказательства по делу, а также давались пояснения по существу дела.

         Тот факт, что Истцом за несколько лет собрано большое количество доказательств, свидетельствующих об обоснованности его исковых требований, и их планомерное представление суду ни при каких обстоятельствах не может быть расценено как умышленное затягивание рассмотрения дела.

         Обратное бы свидетельствовало о воспрепятствовании Истцу со стороны суда в реализации её процессуальных прав, что, в конечном итоге, и произошло.

          По тем же причинам, в судебном заседании 08.11.2023 г., судья после отказа в удовлетворении ходатайства стороны Истца о приобщении к материалам дела письменных пояснений свидетеля, поскольку она (судья) высказала сомнение в их достоверности (даже не ознакомившись с ними и не допросив самого свидетеля!), отказала стороне Истца в предоставлении дополнительного времени для обеспечения явки данного свидетеля непосредственно в судебное заседание для дачи показаний суду.

         По тем же причинам, судья в судебном заседании 08.11.2023 г. несмотря на то, что фактически она не была готова к исследованию материалов дела (все письменные материалы не были сформированы в отдельные тома, на тот момент были сброшюрованы только 3 тома), поспешила всё-таки объявить об их якобы исследовании.

         Однако, при ознакомлении с протоколом судебного заседания от 08.11.2023 г., Истцом было обнаружено в протоколе судебного заседания указание на то, что, оказывается, судья в судебном заседании исследовала не 3 сформированных тома материалов дела, а якобы целых 8 (!), при этом в протоколе были указаны даже конкретные листы дела томов   №№ 4-8. Поскольку данное обстоятельство полностью не соответствует действительности, оно было включено в письменные замечания на данный протокол.

Таким образом, официальный процессуальный документ – протокол судебного заседания был умышленно сфальсифицирован путём внесения в него заведомо ложных сведений. 

Данное обстоятельство также свидетельствует о том, что председательствующим судьёй вынесено обжалуемое решение в нарушение положений ч. 2 ст. 195 ГПК РФ, поскольку основано оно на материалах дела, не исследованных непосредственно судом (материалы дела, сформированные в томах №№ 4-8, судьёй в судебном заседании не исследовались).

         Также были поданы письменные замечания на протокол судебного заседания от 10.10.2023 г., поскольку судьёй в него не были включены существенные обстоятельства, установленные в судебном заседании, включая личные пояснения Ответчика.

         Данные замечания были удовлетворены в полном объёме.

         Тогда о какой законности вынесенного решения можно говорить? Данное решение основано на подложных официальных документах (протокол судебного заседания от 10.10.2023, не соответствующий по содержанию действительности).

         Отдельно необходимо отметить, что именно в судебном заседании 10.10.2023 Ответчик лично заявила, что она знала о незаконности её действий по снятию денежных средств с банковских карт наследодателя после его смерти, то есть по обращению исключительно в свою собственность части наследственной массе, подлежащей разделу между Истцом и Ответчиком в равных долях.

         Также Ответчик лично заявила, что она присвоила и распорядилась по своему усмотрению денежными средствами наследодателя, оставшимися после его смерти в его жилом доме, а именно в сейфе, закрытом на кодовый замок, и рюкзаке, то есть заявила, что безвозмездно присвоила в свою пользу часть наследственной массы, подлежащей распределению между Истцом и Ответчиком в равных долях.

         Относительно банковских карт Ответчик вообще заявила, что это были семейные карты, в то время как иной федеральный суд ранее уже установил на основе объективных доказательств, что данные заявления Ответчика полностью ничтожны.

         Однако председательствующий судья в обжалуемом решении относительно снятия денежных средств с банковских карт указала на отсутствие у Ответчика осознания незаконности своих этих действий, а обстоятельства присвоения денежных средств из сейфа и рюкзака и вовсе обошла стороной.

         Попросту говоря, председательствующий судья самостоятельно сформулировал доводы Ответчика, приведя действительные пояснения самого Ответчика полностью с противоположным правовым смыслом, поскольку истинные пояснения Ответчика в данной части, приведённые в обжалуемом решении, однозначно противоречили основной правовой позиции суда первой инстанции.

         Более того, председательствующий судья в обжалуемом решении указал, что Истец так и не доказал само существование указанных денежных средств.

         Также в указанном судебном заседании Ответчик, отвечая на прямые вопросы Истца, лично заявила, что раздала личные предметы одежды наследодателя (после раздела имущества между супругами и заключения брачного договора эти вещи перешли в разряд индивидуальной собственности), то есть распорядилась, перед этим безвозмездно их присвоив, по своему усмотрению частью наследственной массы, которая подлежала разделу между Истцом и Ответчиком в равных долях.

         Особое внимание обращает на себя тот факт, что Ответчик так и не смогла ответить на вопрос Истца, куда она (Ответчик) дела многомиллионные по стоимости коллекции, драгоценности, премиальные гаджеты наследодателя, находившиеся на момент его смерти в его жилом доме. При этом Ответчик даже не пыталась возражать против утверждения Истца о существовании данного имущества наследодателя.

         Ответчик вообще не представила в суд ни одного доказательства, опровергающего хоть как-нибудь доводы Истца, да и сама появилась непосредственно в суде только один раз.

Таким образом, Ответчик попросту присвоила себе и эту часть наследственной массы.

Однако председательствующий судья и данное обстоятельство обошла стороной в своём решении. 

         В этом же судебном заседании Ответчик, отвечая на прямые вопросы Истца, лично заявила, что до смерти наследодателя она (Ответчик) никакого отношения к имуществу наследодателя, располагающемуся в помещениях здания в г. Казани, не имела, но после смерти наследодателя единолично завладела указанным имуществом, присвоила его себе и стала использовать в своей предпринимательской деятельности, то есть присвоила себе часть наследственной массы (увеличила свою долю в ней) противоправным путём, в то время как это имущество также подлежало разделу между Истцом и Ответчиком в равных долях.

         Кроме того, в указанном судебном заседании Ответчик, отвечая на прямые вопросы Истца, лично заявила, что она обратилась в суд штата Калифорния США для вступления в права наследования относительно движимого имущества наследодателя, при этом предоставила суду недостоверную правовую информацию относительно сущности своих наследственных прав, указав, что она является пережившей супругой и ей причитается большая доля в наследстве, забыв поставить данный суд в известность о заключении между ней и наследодателем ранее договора о разделе имущества с элементами брачного договора, согласно которому она добровольно отказалась от прав на супружескую долю.

         То есть Ответчик в судебном заседании открыто призналась в том, что она предприняла попытку в суде штата Калифорнии США путём сокрытия существенных сведений ввести суд в заблуждение и увеличить свою долю в наследстве в ущерб наследственным правам иного наследника – Истца.

         Однако председательствующий судья облачил указанные пояснения Ответчика в иную правовую форму, исказив при этом их суть, что позволило судье сконструировать иные, чем исходило из установленных обстоятельств и исследованных доказательств и иных материалов, выводы по делу. 

         При этом в указанном судебном заседании Ответчик, отвечая на прямые вопросы председательствующего судьи, заявила о признании ею (Ответчиком) ряда оснований, заложенных Истцом в обоснование своих исковых требований.

         То есть Ответчик признал часть приведённых Истцом обстоятельств, свидетельствующих об обоснованности исковых требований, что в силу закона освобождало Истца от доказывания данных обстоятельств.

         Однако председательствующий судья не только не включила данные признания Ответчика в протокол судебного заседания, но и «забыла» дать им правовую оценку в обжалуемом решении, попросту умолчала (сокрыла?) об этих существенных установленных непосредственно судом обстоятельствах дела, при этом сослалась на недоказанность Истцом данных обстоятельств.

Подобное положение дел, безусловно, нарушило процессуальные права Истца на беспристрастное и объективное рассмотрение её искового заявления, что обязательно должно повлечь отмену обжалуемого решения.  

         Несмотря на заявления стороны Истца о наличии у неё дополнительных доказательств по делу, на предоставление которые требуется дополнительное время, а также неготовности дела к завершению судебного разбирательства и переходу к судебным прениям, неготовности стороны Истца к участию в судебных прениях, на что объективно требовалось достаточное время в виду значительного объёма материалов гражданского дела, подлежащих правовой оценке в прениях, судья объявила о завершении рассмотрения гражданского дела, перешла к судебным прениям, после чего удалилась в совещательную комнату.

         Подобное положение дел, безусловно, нарушило процессуальные права Истца на беспристрастное и объективное рассмотрение её искового заявления, что обязательно должно повлечь отмену обжалуемого решения.  

         Особо обращает на себя внимание то обстоятельство, что при ознакомлении с материалами настоящего гражданского дела Истцом было обнаружено: доказательства, которые были Истцом представлены в суд и в том виде, в котором Истец их представила в суд, в материалах дела отсутствуют.

         В материалах дела Истец обнаружила фрагменты её доказательств, которые находятся в разрозненном состоянии (доказательства Истца расшиты; фрагменты разных доказательств перемешены между собой; фрагменты одного доказательства находятся в разных томах и т.п.), не позволяющем даже оценить их полноту, тем более оценить их правовой смысл.

         Истцом все письменные доказательства, состоящие из более, чем из 2 листов, представлялись в суд в прошитом и пронумерованном виде, при этом концы нитей с задней стороны подшивки всегда Истцом проклеивались фрагментом нелинованной бумаги. Истцом данные доказательства, а, точнее – листы в них, формировались в определённом порядке, придающем каждому доказательству тот правовой смысл, который Истец стремилась донести до сведения суда. 

         Истец разрешения судье на вмешательство в её доказательства, на их переформатирование, изменение и искажение не давала.

         Таким образом, председательствующим судьёй по настоящему делу допущена фальсификация письменных доказательств, представленных стороной Истца. 

Именно уже сфальсифицированными доказательствами, не исследованными в суде, председательствующий судья обосновала вынесенное ею обжалуемое решение.

Таким образом, председательствующим судьёй нарушены положения  ч. 2 ст. 195 ГПК РФ, а также проявлена личная заинтересованной в исходе дела, поскольку оставление доказательств Истца в исходном виде не позволило бы принять решение, угодное судье.

Данное нарушение закона является более существенным ещё и потому, что при таких обстоятельствах в настоящее время судьи судебной коллегии апелляционной инстанции судьёй суда первой инстанции фактически лишены даже самой возможности оценить доказательства Истца, определить правильно ли оценил доказательства Истца суд первой инстанции, все ли он доказательства исследовал, а самое главное, какие именно доказательства суд первой инстанции исследовал.

Такой возможности судьёй суда первой инстанции лишена и Истец, которая лишена даже самой возможности проверить, не изъяла ли судья первой инстанции из материалов настоящего дела какие-то доказательства.

Также обращает на себя внимание то обстоятельство, что председательствующий судья незаконно, в нарушение положений                ст. 3 Конвенции о правах ребёнка, одобренной Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989, вступившей в силу для СССР 15.09.1990, ст. ст. 2, 46, 118 Конституции РФ, ч. 2 ст. 64 СК РФ, ст. 37 ГПК РФ, поскольку при наличии очевидного конфликта интересов, председательствующий судья привлекает к участию в деле несовершеннолетних наследников, а их законным представителем к участию, в деле привлекла их родную мать, которая одновременно с этим является и Ответчиком по настоящему делу.   

Стороной Истца заявлялось ходатайство судье об исключении из участников по делу всех третьих лиц, но оно было отклонено, поскольку, по мнению судьи, любое решение по настоящему делу, безусловно, затронет права и интересы всех наследников, которые ею и привлечены в качестве третьих лиц, даже тех, кто отказался от наследства и не принял его.

Таким образом, судья сама выявила наличие прямого конфликта интересов между Ответчиком и третьими лицами – несовершеннолетними наследниками.

Однако, преследуя цель вынесения незаконного решения по делу, судья и в данном случае преступила нормы закона, а именно – нарушила конституционные права детей, лишив их права на представление их интересов в суде, конкретно – органом опеки и попечительства.

Одно и то же лицо (в данном случае – Ответчик) не может иметь два процессуальных статуса – Ответчик и Законный представитель третьих лиц, действуя в пределах компетенции которых, она должна в процессуальном смысле выступать с двух различных позиций, которые не могут совпадать – иначе следовало бы вести речь о наличии соответчиков. 

Однако, по рассматриваемому делу малолетние дети не могут выступать в роли соответчиков своей матери, которая может быть признана недостойным наследником, т.к. данная гражданско-правовая характеристика имеет личностный характер и в рамках одного гражданского дела может относиться только к одному лицу.

Более того, по отношению к предмету рассматриваемого гражданского дела малолетние сыновья наследодателя с точки зрения гражданского законодательства Российской Федерации являются совершенно посторонними лицами, как и его отец, и сестра.

Составляя завещание в полном и строгом соответствии с действующим законодательством Российской Федерации, наследодатель разделил всё завещаемое имущество на два вида:

1. Имущество, завещаемое конкретно каждому из предполагаемых наследников.
2. Имущество, завещаемое исключительно Истцу и Ответчику с соблюдением равенства долей – каждой по 50% имущества, не указанного в завещании и не входящего в состав имущества, обозначенного пунктом 1.

Привлечение отца наследодателя (вовсе отказавшегося от принятия наследства), сестры и малолетних детей наследодателя (не имеющих никакого – даже предполагаемого – отношения к наследованию имущества, обозначенного пунктом 2) к участию в рассмотрении гражданско-правового спора, возникшего между Истцом и Ответчиком на основе в том числе и межличностных отношений между ними, является незаконным обеспечением доступа третьих посторонних лиц к обстоятельствам личной жизни Истца и Ответчика без согласия последних, что недопустимо.

P.S. Редакция нашего издания надеется получить аккредитацию от Архангельского областного суда на присутствие при слушании дела о наследстве Александра Донского-младшего в качестве представителей прессы.