Константин Добрынин, сенатор от Архангельской области: Про тетеньку Тэтчер

Это иностранное имя я знал со второго класса. Таких имен было несколько. Тэтчер, Индира Ганди и Рейган. Последний был олицетворением сакрального зла, и его я, второклассник, боялся. Про плохого Рейгана я знал еще с детского сада. Помню 1982 год. Ленинград. Детский сад «Незабудка», где меня учат выговаривать букву «Р». Обед. Отрывается дверь и заходит заведующая детсадом, что-то тихо говорит на ухо воспитателю, та испуганно смотрит на нее, потом тихим и торжественным голосом говорит: «Дети, встаньте, пожалуйста». Мы, естественно, встаем. Заведующая делает шаг вперед и хорошо поставленным голосом говорит: «Дети, у нас в стране случилась большая беда…» В этот момент в моей пятилетней детской душе все опускается, я про себя думаю: вот, проклятый Рейган сбросил на нас атомную бомбу, и теперь началась война. Заведующая, подержав небольшую театральную паузу, выдыхает и говорит, что умер Леонид Ильич Брежнев. Мне становиться смешно и радостно, ведь войны-то нет. Хотя Брежнева немного жалко, так как про него слышал столько смешных, ноне очень понятных анекдотов.

Еще слышал про Индиру Ганди. Она напротив, символ абсолютного святого добра. Я знаю, что она очень добрая и из Индии. Той самой, где живут плохие раджи и золотая антилопа из мультика. Эта Индира тоже героиня анекдотов, но она хорошая. Я еще не знаю, что ее скоро убьют. Про Тэтчер я узнаю на первом уроке английского, где нам рассказывают про Англию. Удивляюсь, что там до сих пор короли и королевы, но они ничего не решают, а все решает эта тетя— Маргарет. Ее почему-то называют железной. Англия на уроках всегда казалась другой планетой. Почти такой же, как Америка, ноне запретной. Оттуда приезжали делегации, и у нас были открытые уроки. Мы знали, что если будем хорошо учить английский, то есть шанс поехать туда. В заграницу.

Английский мне давался категорически плохо, и Англия не светила. Но Тэтчер периодически материализовалась. Однажды ее даже показали в черно-белой программе «Время». Там она беседовала с какими-то нашими скучными дядьками, и я не понимал, почему так хохочет мой папа-милиционер и приговаривает: «Ну, дает, тетка!». Понял только недавно, когда в ютьюбе нашел тот самый ролик, где она, в перестроечном 87-м, практически «размазала» цвет советской журналистики вовремя интервью. Такое ощущение, что они с ней играли в словесные шашки, а она— в шахматы.

Тетенька-гроссмейстер была с другой планеты. Перестройка в Союзе набирала ход. Рейган уже не был страшным зверем, Тэтчер во второй раз встретилась с Горбачевым и не знала, что через лет 20 ее сына арестуют за переворот где-то в жаркой Африке, а он не знал, что впереди август 91-го и Форос. Оба улыбались. Недавно, смотря фильм с американкой Мерил Стрип в роли Маргарет Тэтчер, я вспоминал свое детство и думал, что таких, как она, в политике мало осталось. Или не осталось вовсе. Но она ведь была, и это железная аксиома, а значит, железо еще будет. Просто надо закаляться.