«Сухое» лето. О кружечке пива замолвлю я слово

Зато у нас был особый ритуал, вернее, джентльменский набор болельщика. А именно: городская булка по семь копеек, двести грамм нарезной ветчинки (такая в середине 70-х еще ловилась в центральных московских гастрономах), плюс две бутылочки «Жигулевского» по 37 коп. Иногда к этому лукулловому пиршеству добавлялся «шкалик» по 2.14, но только при холодной погоде. Сидишь среди друзей и единомышленников на центральном стадионе страны, откусываешь, прихлебываешь, болеешь. Хорошо...

Что характерно, разумная доза прохладительного хмельного напитка никогда не приводила к пагубным последствиям. Наоборот, независимо от результата друзья-соперники собирались после матча в знаменитой лужниковской пивной «Под двумя раками», и мирно обсуждали перипетии игры. Никаких разборок, сплошная спортивная дружба и взаимопонимание. А уж милиция, если и заходила, здоровалась со всеми, как со старыми знакомыми и не гнушалась принять участие в разговоре. Видимо, работа в Лужниках, несмотря на погоны, несла в себе особый, болельщицкий вирус.

И все это благолепие осенял плакат на стене той пивной, текст которого для меня на всю жизнь остался образцом рекламного слогана:

Нет в мире вкусней и полезней закуски,

Чем сельдь с лучком и картошка по-русски.

Прочувствовали всю глубину поэтического образа? Теперь мысленно представьте сопровождающую картинку, написанную в духе социалистического реализма: янтарная, истекающая жиром селедочка из северных морей, украшенная кольцами белоснежного лука, к ней блюдо с дымящейся рассыпчатой картошкой, оплывающей кусочком вологодского маслица. И рядом, царица царицей, покрытая капельками влаги, запотевшая пузатая кружка все того же «Жигулевского», истинного секс-символа советской эпохи, увенчанная борзой шапкой пены, которую так и тянет сдуть. Да, чуть не забыл, был на том шедевре еще и солидный кусман черняшки, без которого русский стол не стол, а одно название. Ну, как, слюна потекла, в животике заурчало? А я вам что говорил!

Потом пиво запретили проносить на трибуны, и футбол как-то потускнел. Потом появился Горбачев. Вместе с его явлением куда-то исчезло пиво, а любимое место встреч «Под раками» трансформировалось в невнятную диетическую столовку. Плакат тоже исчез. Наверное, был репрессирован, как идеологически вредный...

Что характерно, именно в те безалкогольные годы появились первые фанатские ватаги, с остервенением молотящие друг дружку. Конечно, с трезвых глаз такое не сделаешь, большинство «футбольных гладиаторов» было или под «газом», а то и под клеем «Момент». Вот только мы до такого озверелого состояния никогда не допивались, несмотря на алкогольный либерализм середины эпохи застоя. Знаете, почему? Растянув свой дежурный литр пива на полтора часа матча, мы твердо знали, что на выходе со стадиона всегда найдем еще бутылочку, чтобы освежить радость победы или умаслить горечь поражения. Антиалкогольная горбачевская компания в итоге привела к противоположному эффекту - после многочасовых поисков брали на все и выпивали всё разом. Вот вам и поломанные кресла, вот вам и выбитые зубы, вот вам и страх мирных граждан перед парнями, чьи цыплячьи шеи украшены шарфами «Зенита» или ЦСКА.

Никто не спорит, что алкоголь не нуждается в рекламе. Взрослый потребитель сам разберется во вкусовых превосходствах продукта, у молодого мозги должны быть заняты другими проблемами. Я даже соглашусь с временными ограничениями продажи крепких алкогольных напитков, контролирующий себя всегда способен рассчитать, чего и сколько понадобится к застолью. Двадцать лет назад крутые запретительные меры ни к чему хорошему не привели. Например, творческий коллектив «Мосфильма», и я отнюдь не исключение, перешел на домашнее изготовление. Дело было даже не в дороговизне продукта, а в сложности покупки. Вот банальный пример. Лето, воскресенье, шашлыки. Вы выходите из дома с благим намерением купить к ним пива или сухого вина, и через несколько часов оказываетесь у винного прилавка без единой пуговицы, которые вам оторвали в бунтующей очереди. Какой после этого «Ячменный колос», какое «Каберне»? Водки на все, чтобы только залить унижение! Это не борьба с пороком, а удобрение благодатной почвы. Война с ветряными мельницами приносила славу только литературным героям.

Похоже, что подобная битва развернется в этом году в Архангельске. Не глобальная, точечная, но от того не менее бессмысленная. Губернатор области Илья Михальчук в конце апреля подписал постановление о Порядке определения мест общественного питания, в которых не разрешается продажа и распитие пива, а так же напитков, изготовленных на его основе. Мэрия города такими местами определила все немногочисленные зоны отдыха: Набережную Северной Двины, Петровский парк, сквер у памятника Петру I и прочее. Пива не будет там, где в короткое северное лето традиционно стоят веселые павильончики с дымящимися мангалами. Именно в них сосредотачивается основная масса отдыхающих горожан и редких гостей Поморья, на пляже и ветрено, и грязно, и небезопасно для здоровья.

Начнем с того, что большинство шатров придется заменить, ибо они рекламируют ту или иную марку пиву. Ну, не бред ли торговать соком под огромным лэйблом «Балтики»? Сам в другом уездном городе десять лет назад был директором выносной точки общепита и утверждаю - торговля одними шашлыками почти стопроцентно убыточна, без сопутствующих напитков объем продаж резко упадет. Народ быстро переместится в ближайшие от города перелески. Благо сегодня с парным мясом для шашлыка нет никаких проблем, а рецепт маринада знает даже мой шестилетний сын. Вот там будет и пиво, и водка, и драки, и поножовщина, контролировать все кусты - никакой милиции не хватит.

Последней я искренне сочувствую, именно на нее возложена обязанность по контролю за недопущением продажи и потребления. Не зря президент Медведев столько внимания уделяет правовому нигилизму в обществе, в нашем национальном менталитете лежит сопротивление любому запрету. Даже в такой законопослушной стране, как США, найден способ публичного выпивания спиртного на улице. Банку пива вам упакуют в непроницаемый пакет прямо в супермаркете, а вы идете по улице или отдыхаете на скамейке в парке и, знай себе, прихлебываете. И полицейский уже не имеет права проверить содержимое кулечка. Это равносильно вторжению на частную территорию, что недемократично.

Конечно, от подобного так и веет ханжеским лицемерием - все всё знают, и молчат. Наш же народ более искренен. Максимум, на что он способен, это прятать банку за ножку скамейки. Правильный милиционер будет ее искать, изымать, составлять протокол, пока в ближайшей подворотни кого-то раздевают до трусов. Неправильный же получит очередной приработок к официальной зарплате, которому позавидуют даже московские охотники за нелегалами.

И главный минус, водку в таких стесненных условиях гораздо проще и быстрее выпить, чем пиво. Вспомните строки из поэмы Евгения Евтушенко «Баллада о северной надбавке»: «Ссорит нас водка, братцы, пиво сближает людей!». Поэт разбирается в существе вопроса...

А что, собственно, страшного в том, когда нарядно одетые люди вполне дееспособного возраста сидят под веселенькими зонтиками с бокалами в руках? На свежем воздухе, а не в заплеванном подъезде, на подоконнике которого они непременно оставят батарею пустых бутылок, лишнюю приманку для бомжей. Сколько архангелогородцев, исходя из финансовых соображений, могут позволить себе хотя бы одну летнюю неделю вкушать маленькие радости жизни с невеликими градусами, глядя на ласковые волны теплых морей? По статистике, менее 3 %. А остальные, кто пока лишь грезит бокалом «Бордо» на бульваре Сансет-бич? Не жестоко ли отбирать у них, пусть и убогое, местного Бобровского розлива, но воплощение мечты? Если пивной алкоголизм действительно болезнь нового российского поколения, то бороться с ним надо продуманными методами, а не загонять рецидив в подполье. А у нормальных людей и так мало приятных моментов в жизни.

Вот такое частное мнение главного редактора «Руснорда», имею право. И еще один момент. Вспомните, какую первую ассоциацию вызывает у вас фамилия Горбачев. Могу спорить, не гласность, не кооперативы, не вывод  войск из Афганистана и даже не путч. Антиалкогольный указ, однозначно, плюс «наш дорогой минеральный секретарь». Илья Филиппович, мы вас так долго ждали всю кисломолочную эпоху Киселева. Может, ну ее, такую славу?..

Леонид Черток            

 Фото Н.Гернета