Как бы жанр. «День радио» как реабилитация «Дня выборов»

Не смешно. Да и не перебрал я перед просмотром. Наоборот, был в благодушном настроение, на столе стояли зимние фрукты и бокал красного полусладкого. При таком антураже способен пару раз гоготнуть даже над дебильным «ДМБ». А тут сплошное недоразумение. «Зря ты так», - уговаривали все те же друзья. «Это прокат виноват, первым на экраны надо было выпускать «День радио», сохранить логическую цепочку». Вдобавок, выясняется, что обе ленты снимались, чуть ли, не параллельно, первенство получила та, что под политический госзаказ. По лености своей и природной скаредности, я не стал тратиться на DVD, дождался телевизионного эфира.

Не буду пересказывать хорошо известный сегодня сюжет, хотя он и не лишен оригинальности. Я абсолютно далек от таинственной магии радиоэфира. Но, иногда включая на кухне кнопку FM, поневоле задумываюсь, что же происходит в аппаратных популярных станций, когда идет музыкальный блок? На съемочной площадке кинозритель побывал и не раз, за театральными кулисами тоже. Как-то проскочила по телеэкранам неизвестная жизнь «секса по телефону», где престарелые актрисы-неудачницы вяжут носочки внукам и одновременно изображают для клиента полноценный оргазм.

Теперь представьте, что ежедневно в течение долгих лет неглупые, стёбные люди проводят друг с другом по несколько часов в день в ограниченном, закрытом пространстве. Такая работа постепенно становится образом жизни, со своими дежурными приколами, интригами и разборками. Часть из них переходит в эфир, иногда на грани фола, остается только догадываться, что же остается за кадром.

В эту «замочную скважину» нам и предлагают заглянуть авторы «Дня радио». В принципе, эта тема могла бы стать основой сценария полновесного ситкома. Но для односерийного кинофильма требуется ударная интрига. Для нее изобретен срывающийся радиомарафон, идея которого в последний момент уворована конкурентами. На экране разворачивается настоящий мозговой штурм. Маленький кораблик с полудомашним зоопарком на борту в изощренных мозгах «акул микрофона» превращается в океанский лайнер с экзотическими животными. Целесообразность данной подмены закрепляется одной из самых лучших киношуток последнего времени: «Наши люди больше сочувствуют экзотическим животным, чем зажравшимся туристам в Конго». Не поспоришь...

Весь этот экшн разворачивается на фоне обычных будней рядовой радиостанции постсоветского периода. Кстати, почему именно постсоветского? Я с подобными персонажами не раз сталкивался на съемочных площадках кинематографа 80-х. Еврей-тихушник, поимевший (в хорошем смысле этого слова) большинство коллег женского пола, эстетствующий «голубой», вечно рефлексирующая дама бальзаковского возраста, многоопытный запойный профессионал в стадии ремиссии. Мои аплодисменты чуть было не сорвал поддатый техник, мастер на все руки, которым затыкают образовавшуюся брешь в радиоэфире. Умилился стареющий Черток, вспомнил, как в молодости замещал «временно занедужившего» друга-звукооператора. А главное, в кадре все время выпивают, такая вот ностальгия.

Теперь попробую объяснить, чего мне не хватало в этом действительно не скучном действии. По ходу фильма десятки раз звучит «как бы». Как бы радио, как бы эфир, как бы диджеи. Постепенно возникло ощущение, что я смотрю «как бы фильм». Что вполне естественно, ведь перед нами экранный вариант суперпопулярного спектакля, лет десять не сходящего с подмостков. Потом поинтересовался, кто он, незнакомый мне режиссер Николай Дьяченко? Так и есть, человек из мира Мельпомены. Все встало на свои места.

У театра особая магия. В темном зале ты становишься соучастником происходящего, принимаешь все условности ограниченного пространства, подпитываешься живой энергетикой актеров. С экрана то же самое действие начинает давить на тебя своей одномерностью, не спасает даже рваный монтаж. Искрометные на сцене диалоги в этом жанре искусства напрягают своей затянутостью.

Конечно, есть положительный пример «12 рассерженных мужчин» и его российского ремейка, да и «Иронию судьбы» Рязанов снимал не на Бородинском поле. Но там изначально подразумевалось кино, действие не требовало обратной точки. Догадываюсь, как весело было представлять зрителям театральной версии «Дня радио», что творилось в виртуальном Японском море на суденышке, с которого, не сговариваясь, слили всю горючку капитан и моторист. Здесь же нас спецэффектом периодически перебрасывают за десятки тысяч километров от Москвы. Даже тем, кто никогда не был на Дальнем Востоке, становится ясно - это далеко не Тихий океан, да и вряд ли вообще море, иначе бы сняли масштабную панораму с вертолета. Интересно, на что же был потрачен двухмиллионный долларовый бюджет, неужели на гонорары?! Эх, рано я из кино ушел...

Что мне понравилось в «Дне выборов», так это музыкальный ряд, половина песен была в тему. В «Дне радио» песни популярных рок-групп, чье появление оправдано местом действия, живут отдельной жизнью, никак не связанной со смыслом происходящего. Исключая, наверное, только два момента. В одном застрявший в лифте «Чайф» акустически поет свое знаменитое «Ой-ё», подобный казус наяву произошел несколько лет назад на «Нашем радио». Второй момент очень точно отображает вкусы наших медиа-баронов. Главный инвестор рокового радио рыдает под блатной шансон в исполнении Николая Фоменко, и призывает программного директора идти именно таким путем. Тот с радостью соглашается, бабло спасено. Вот только игра этого директора не впечатляет. Потому что Михаил Козырев по жизни музыкальный продюсер, а потом уже как бы актер. Опять это как бы...

Собственно, а что я хотел получить от подобного эксперимента слияния двух жанров? Есть масса известных театральных актеров, которым просто противопоказано появляться на экране. Успешные киноэксперименты театральных режиссеров вообще мало известны, на вскидку могу назвать одного Марка Захарова. А вот великий Анатолий Эфрос за всю творческую жизнь один фильм снял, Георгий Товстоногов вообще не заморачивался, телеспектакли, естественно, не в счет. Понимаю, сегодня в кино совсем другие деньги. Но тогда в театрах не платили постановочных, только фиксированную зарплату. Просто большие люди лучше посредственностей осознают свое место и предназначение.

А еще у меня сложилось ощущение конца отечественной кинокомедии как жанра. Судите сами, в последний год нас с большого экрана все чаще веселят разудалые квнщики, фильмы становятся просто большими и дорогими капустниками. Молодых комедиографов не видно, старые не вписались в новую систему ценностей и предпочитают мелодрамы. Не знаю, как вам, а мне от этого немножко грустно.

Или просто такие нынче времена?..

Леонид Черток