Страна непуганых единорогов. «1612» - мутная история о Смутном времени

Сделал я это не из извращенного киноведческого мазохизма, а из понятного желания оправдать Владимира Хотиненко. Режиссера, чей шедевральный дебют «Зеркало для героя» (революционный вестерн «Один и без оружия» не в счет по причине соавторства) сделал для ранней перестройки больше, чем десять «Маленьких Вер» вместе взятые. Да и остальные кинополотна, пусть и часто спорные, но вполне достойные, тот же «Мусульманин» дорогого стоит. Сразу обмолвлюсь, оправдание Владимиру лично я для себя нашел, но об этом в конце материала.

А пока идут по средневековой Руси злодеи-интервенты. Идут, как редкостные раздолбаи, не озаботившись передовыми отрядами разведчиков. Ничего удивительного, что простой костромской крестьянин Иван Сусанин, самый раскрученный герой того исторического периода, завел их в русскую чащобу. В фильме этот образ олицетворяет узнаваемый только по тембру голоса Валерий Золотухин в гриме монаха-лесовика, избравшего в качестве схимы стояние на вековом дубе. Ничего не делает, зато все знает. Здесь конкретный исторический факт, если судить по названию фильма, окончательно переходит в славянское фэнтэзи, коим и остается до финальных сцен картины.

Справедливости ради надо отметить, что авторы не сделали поляков с литвинами неким вселенским злом. Наоборот, их предводитель в исполнении прекрасного польского актера Михаила Жебровского иногда выглядит даже благородно. Например, во время изничтожения «семени годуновского» не позволил свершиться насилию над женщиной. В устах лже-царицы Ксении, из-за которой и творился весь показанный на экране сыр-бор, он «просто выполнял приказ». Очень современный мотивчик - ничего личного, только бизнес. А еще политика, во время съемок «1612» в Польше сменился премьер-министр, на которого в России возлагали определенные надежды. Правда, они не оправдались, но ведь переснимать никаких денег не хватит. Я уже не говорю о чисто мужском обаянии, в котором поляк вчистую переигрывает главного русского героя. Поэтому в финальной сцене фильма пришлось интервента опустить ниже плинтуса, чтобы женская часть зрительного зала правильно расставила акценты. Ничего не поделаешь, таковы законы жанра и правила игры при госзаказе.

На фоне безграмотного продвижения войск происходит завязка интриги. Холоп Годуновых Андрейка, не раз поротый за увлечение интимными прелестями барыни, решается на авантюру - присваивает себе образ убитого лесными татями господина-гишпанца. Причем делает это посредством средневековой пластической операции без наркоза. Что придает смазливому лицу Петра Красилова некую долю мужественности, но никак не ума. Само же членовредительство с трудом поддается логическому осмыслению. Мало ли иноземного сброда моталось по нашей земле в Смутное время? В отсутствии мобильных телефонов и Интернета было крайне проблематично создавать базы работников наемного труда с детальным описанием примет и прочими характеристиками. А уж если встретил на перепутье знакомого, значит, судьба, никакой шрам от кола в заднице не спасет. Но на то и фэнтэзи...

Все, не буду утомлять читателя подробностями сюжета. Кто видел, тот в курсе, кто - еще нет, оставлю повод для веселья. Но есть чисто принципиальные вещи, которых зритель был лишен. Например, в фильме присутствует таинственный отряд древнерусского спецназа под командованием искушенного в таких операциях Александра Балуева. Под видом бродячих скоморохов они проникают в самое логово иноверцев с террористическими целями. Была ли подобная «Альфа» на Руси? Не исключаю. Однако задача более чем странная, помножить на ноль царицу Ксению. И что это даст, интервенты, не солоно хлебавши, повернут восвояси? Хотя невооруженным взглядом видно, как главный поляк не ровно душит к фаворитке, но по логике того времени, баба есть баба, другую в обозе найдем. Кстати, идея существования такого отряда русских нинзя весьма выигрышно смотрелась бы при детальной разработке характеров и истории создания, но до этого руки, видимо, не дошли.

Однако творцы настаивают, в «ля фам» все дело. Эту линию подтверждает самая зрелищная сцена в фильме - осада русской крепости. Странный выбор сценаристов, в истории того периода был пример героической обороны Троице-Сергиевой лавры, торжество силы православного духа. На экране же одни страсти вокруг грешного сарафана, прости господи. И параллельно действие скачками переносится в Ватикан, имеющего виды на внедрение в Россию католической религии. Так пришлите на Русь эмиссаров с депешей - огнем и мечом утвердить в варварской стране главенство Римского Папы и не размениваться на блуд. Ан нет, половина войска полегло у стен ничего не значащего городка.

Подобное расточительство живой силы могло быть оправдано только одним псевдоисторическим фактом - за белокаменными сценами хранилась изрядная толика народных средств, собранных по инициативе купца Минина на спасение Отчизны, редчайший случай в мировой истории. Однако даже имя славного гражданина в фильме не упоминается, а его соратник князь Пожарский в современной интерпретации всего лишь проходная роль, ничего не прибавившая не убавившая в имидже экранного супермена Михаила Пореченкова. Можно было с тем же успехом и Харатьяна загримировать, пэтэушницы валом бы в кинозал повалили.

Дань истории была принесена только лишь в финальных кадрах картины. Да и то, замысловато перекликающаяся с сегодняшними политически реалиями. За закрытыми дверями кремлевских палат бояре пытаются оптимальным для себя способом решить нашу общую историческую судьбу. Нет, с их точки зрения, у Руси национального лидера, хоть ты тресни. Вроде бы, Пожарского любит народ, но он не вписывается в сложившуюся номенклатурную систему. Слишком принципиален, так и до борьбы с коррупцией доиграться можно. И тут хитрый воевода маленького, но стойкого городка, в прекрасном исполнении Марата Башарова, предлагает на царство меткого артиллериста испанского происхождения. Вроде бы, готовы бояре согласиться, главное, что не свой. Тут же пишется нужная в таком деле биографическая справка, где находится место и Рюриковичам и Чингисхану. Вы только представьте себе, еще в XVII веке нашей страной мог бы править беглый холоп, с которым шляхтичу западло на саблях биться, Емелька Пугачев отдыхает! Ну и что, дальновидные бояре так прямо и говорят - до первого Собора. Слава Богу, одумались, остановились на монархическом принципе. Шестилетний, с сегодняшнего дня, президентский срок и то стабильнее.

Но все это лишь общая картина исторического кинопаноптикума, предложенного Хотиненко. Однако кино, как и сама история, состоит из деталей. И первое, что безумно раздражает, компьютерная версия единорога, периодически мотыляющаяся перед глазами в течение всего экранного времени. Если вспомнить, в какие осенние дни вышел сей шедевр в широкий прокат, становится ясно - перед нами пресловутый 25-й кадр в пропагандистской кампании «Единой России» накануне парламентских выборов. Другое объяснение трудно придумать, ибо этот зверь с герба Шотландии, непременное составляющее далекой нам кельтской мифологии. Спросите, почему не бурый мишка? А вдруг кто забыл, что на эмблеме ЕР красуется? Была бы у нас партией власти «Справедливая Россия», выхухолью бы любовались. А так, тонко, образно и ассоциативно, любой наезд оппонентов отбить можно за недоказуемостью.

Вторым раздражающим меня фактором стал образ воскрешаемого по ночам испанского кабальеро. С какого перепуга этот дон учит своего холопа-самозванца приемам фехтования? При чем исключительно во сне. Вот она, извечная тема русской халявы. Заснул покрепче, а проснулся уже готовым Д Артаньяном без многолетних изнурительных тренировок. Тут вам и Илья Муромец на печи лежащий, и Емеля со щукой, любимые народные лентяи в одном флаконе. Если же исходить из человеческих, пусть и фантастических реалий, единственный персонаж, достойный чудесной помощи, это слуга ряженого пушкаря Костка. Не только блистательной игрой Артура Смолянинова, к чьим актерским талантам я до вчерашнего дня относился с большой долей недоверия, но и по сюжетной линии. Он самый искренний, самый верный, натуральный и последовательный, просто Василий Теркин из Смутного времени. Да, он по роли татарин и в первых кадрах носит задрипанную тюбетейку, его не сделаешь главным героем в канун праздника православной иконы Казанской Божьей Матери. Зато вполне вяжется со светским Днем единения и согласия.

И тут возвращаемся к самому началу рецензии. Все-таки я углядел в творческом кармане талантливого режиссера большую кинематографическую фигу. Открою небольшой секрет. На закате 90-х Владимир Хотиненко запускался с фильмом «Мы дети твои, Москва», сценарий которого прославлял нелегкий жизненный путь Юрия Лужкова. На роль будущего мэра планировался Миша Филипчук, маленькая звезда из фильма «Вор», экранный образ рабоче-крестьянского папы должен был воплотить Александр Збруев. Премьера - аккурат к президентским выборам. Однако политический расклад поменялся, до большого кино руки не дошли, пилотный ролик пылится где-то на полке. А там и столичный мэр амбиции поумерил.

Правда жизни такова - если один раз прогнулся, второй раз нагнут обязательно. Время пришло, на вторую годовщину мутного праздника надо объяснить народу, за что пить. Ибо даже у меня, потомственного диссидента, в ноябре рука к рюмке тянется исключительно 7 числа. Кто за здравие революции, кто за упокой, по крайней мере, оправданно и от души. Ведь любому здравомыслящему человеку ясно - новый праздник выдуман исключительно для того, чтобы не отбирать у народа его законный осенний выходной, а ничего более вразумительного в русской истории так и не нашлось.

Вот и пришел к проштрафившемуся однажды Хотиненко, запутавшемуся в политических предпочтениях, двойной заказ из Кремля. И художник его выполнил, от души обстебав все разом. Жалко только, что «Русский марш» в сценарий не вписался, не было тогда на Руси фашистов. Зато сам он и деньги получил, и удовольствие от излишне натуралистичных батальных сцен, читал в его интервью. Ну, а зритель, он всегда делится на разборчивых и всеядных, госзаказ продюсерский успех не подразумевает.

Одно непонятно, как эту туфту на телевизионный экран допускают. Ох, и наивные заказчики у нас во власти, право слово...

Леонид Черток