Поворот: Экс-губернатор НАО Алексей Баринов дал исчерпывающие показания в суде по каждому пункту обвинения

ИА «RUSNORD» приводит полный текст показаний Алексея Баринова, предваряя его кратким комментарием Всеволода Есакова, осуществляющего в суде защиту интересов подсудимого.

«Я хотел бы обратить внимание на два вывода, которые можно сделать уже сейчас, поскольку практически все доказательства по делу рассмотрены. Позиция Алексея Викторовича Баринова, изложенная в его показаниях, не противоречит и не опровергается ни одним из доказательств, рассмотренных в судебных заседаниях, а, напротив, большинством из них прямо подтверждается. Второй вывод: оценив с правовой точки зрения эту позицию, можно убедиться, что те деяния, которые исследовались и с которыми связаны предъявленные обвинения, они не содержат никакого состава преступления. Поэтому мы и требуем полного оправдания», - заявил ИА «RUSNORD» Всеволод Есаков сразу после окончания вчерашнего судебного заседания.

Допрос Алексея Баринова будет продолжен сегодня в 11:00.

Если остальные обвиняемые - Сергей Гаврилов и Сергей Горяев - в течение этой недели также дадут свои показания, можно будет сказать о том, что защита все свои доказательства в процесс вовлекла и объявила.

ЗАЯВЛЕНИЕ Алексея Викторовича Баринова:

                В связи с тем, что настоящее уголовное дело и выдвинутое против меня обвинение носят экономический характер и содержат значительный объем инкриминированных мне деяний, связанных с событиями многолетней давности, считаю необходимым изложить свою позицию письменно по каждому из предъявленных мне эпизодов обвинений.

                Настоящее заявление составлено мною лично и напечатано по моему поручению.

                Прошу считать настоящее заявление моими показаниями по предъявленному мне обвинению и приобщить его к материалам настоящего уголовного дела.  

-1-

                По состоянию на начало 1998 г., с момента моего назначения генеральным директором ОАО «Архангельскгеолдобыча» (далее - «АГД»), предприятие находилось в плачевном финансовом положении, практически было банкротом. Только долги по заработной плате по дочерним предприятиям колебались от восьми месяцев до одного года. Непосредственно в головном предприятии «АГД» заработная плата не выплачивалась шесть месяцев. В 1999-2003 г.г. дивиденды «АГД» своим акционерам не выплачивало из-за отсутствия прибыли.

                Крупнейшими и основными акционерами «АГД» были ООО «В.А.Инвест», НК «Роснефть», Архангельская область в лице КУГИ. Контрольным пакетом акций владело ООО «В.А.Инвест».

                На должность генерального директора ОАО «Архангельскгеолдобыча» (далее - «АГД») я был приглашен руководством ОАО «НК «Лукойл» (далее «Лукойл») и фактически должен был переехать в Архангельск совместно с семьей из Западной Сибири. Передо мной руководством «Лукойл» была поставлена задача реанимировать деятельность предприятия по всем основным направлениям деятельности; выполнение лицензионных соглашений по всем лицензиям, которые были у «АГД» на то время; возобновление работы по геологоразведке; восстановление всей инфраструктуры, т.е. возобновление деятельности вспомогательных производств; осуществить предпродажную подготовку для приобретения «Лукойлом» контрольного пакета акций «АГД». В связи с этим вся деятельность «АГД» осуществлялась только за счет заемных средств «Лукойл».

                В 1998 г. из-за случившегося дефолта в полной мере сделка не состоялась. Было осуществлено приобретение пакета акций КУГИ Архангельской области основным на то время акционером - ООО «В.А.Инвест». Поэтому в период 1998-2001 г.г. фактически вопросы управления «АГД», в том числе распоряжения его имуществом, решались ООО «В.А.Инвест» - крупнейшим акционером и «Лукойл» - компанией, полностью финансирующей «АГД».

                На момент моего назначения на должность Генерального директора  «АГД», все финансовые и производственные службы  были сформированы. В том числе Горяев С.А. занимал должность заместителя Генерального директора по финансам и экономике, а Гаврилов  работал в экономической службе. Имевшийся в то время в «АГД» главный бухгалтер допускал грубейшие нарушения трудовой дисциплины - фактически отсутствовал на своем рабочем месте, не соответствовал предъявляемым к нему профессиональным требованиям и после моих неоднократных обращений, был уволен. Тогда, по настоятельным рекомендациям Горяева и Тюстина на должность главного бухгалтера АГД был назначен  Гаврилов.

С учетом того, что предыдущее руководство довело компанию фактически до банкротства, я хотел произвести замену производственников и финансистов на ключевых должностях проверенными работниками, с кем работал ранее в Западной Сибири.

Однако мне это сделать не позволил главный акционер, так как и Горяев и Гаврилов, а так же председатель совета директоров «АГД» Тюстин Ю.Д. являлись его сотрудниками и представляли интересы  ООО «В.А.Инвест».

Таким образом, мы отстаивали разные интересы. Я - ОАО НК «Лукойл», как потенциального покупателя предприятия, а Горяев, Гаврилов и Тюстин представляли интересы главного акционера и, соответственно, потенциального продавца.

Указанные лица должны были контролировать и отслеживать, чтобы деньги ОАО «Лукойл» пошли на приведение предприятия в рабочее состояние и, как следствие этого, на  увеличение его стоимости.

Реестры по платежным поручениям за каждый день представлялись мне, Горяеву, Тюстину, первому заму по производству - Фролову А.Г., а также в головную компанию «Лукойл» и в ООО «В.А.Инвест».

Ежедневно на оборотной стороне каждого из реестров я делал записи о расходовании тех или иных средств, указания, по чьему распоряжению они производились, и фактически мог бы отчитаться за каждый свой день работы.

После увольнения, данные реестры хранились в моей квартире и исчезли после проведения обыска, о чем имеется соответствующая информация в материалах уголовного дела.

Контроль за расходованием денежных средств был очень жестким.

Руководство «АГД» регулярно и очень детально отчитывалось перед «Лукойлом» и Советом Директоров «АГД» за расходование заемных средств и о выполненной работе. Перед НК «Лукойл» производился детальный отчет перед каждым получением очередного денежного транша. То есть, пока не отчитаешься за предыдущие финансовые средства, не получишь следующие. Для такой отчетности необходимо было получить более двадцати виз руководителей «Лукойл» и главных специалистов, утвердить его у главного бухгалтера «Лукойла», а так же  вице президентов по экономике и производству.

Совету Директоров отчет предоставлялся не реже одного раза в квартал и чаще - по необходимости. Кроме того, регулярно производился внутренний и внешний аудит «АГД» собственными аудиторами, аудиторами «Лукойл» и аудиторами сторонних организаций. Также на предприятии постоянно работали представители налоговых органов.

Помимо этого, в моей квартире хранился экземпляр акта передачи дел, составленного на момент моего увольнения из «АГД» по результатам проведенных ревизий и внутреннего аудита, где были зафиксированы все векселя, платежи, активы и т.п., то есть была подсчитана каждая копейка.

Таким образом, вести речь о том, что можно было похитить какое-либо имущество, или денежные средства, просто нелепо.

В свою очередь, при конфликте интересов различных финансовых групп, которые мы представляли, утверждения следствия о том, что я с Гавриловым и Горяевым создали организованную преступную группу, которая разрабатывала какие то планы, распределяла роли (если не считать распределением ролей наличие различий в сфере должностных полномочий, определенных должностными инструкциями «АГД», ОАО НК «Лукойла» и ООО «В.А.Инвест»), так же абсурдны.

В том составе, в котором нас привозят на судебные заседания, я в тот период с Горяевым и Гавриловым ни разу вместе не встречался. Для решения тех или иных вопросов финансовой деятельности «АГД» я  вызывал к себе в кабинет или же Горяева, или же  Гаврилова.

Процесс реанимации «АГД» осложнялся наличием претензий налоговых органов и многочисленных бывших партнеров, которые предпринимали все возможные средства для взыскания с «АГД» как реальных, так и мнимых задолженностей путем ареста счетов, а также движимого и недвижимого имущества. Но акционеры, как действующие, так и потенциальные, требовали обеспечения работы предприятия, не смотря ни на что.

   После назначения меня генеральным директором, руководством «Лукойл» мне было поручено подыскать квартиру, соответствующую высокому уровню престижности и представительности. Средства на приобретение «АГД» этой квартиры выделялись «Лукойлом». Во исполнение этих указаний я подыскал такую квартиру по адресу: кв. 42 дома 158 по Троицкому проспекту. На то время это была единственная квартира в г.Архангельске, которая отвечала всем нашим требованиям. Но оказалось, что эта квартира находится в резерве у руководителя областной администрации Ефремова А.А. Тогда в Архангельской области был один хозяин, который решал все вопросы. Поэтому руководители «Лукойла» и главный акционер «АГД» согласовали вопрос о приобретении этой квартиры с главой администрации Архангельской области Ефремовым А.А., и после этого согласования был заключен договор о приобретении «АГД» этой квартиры.

                Вообще руководство «Лукойл», исходя из опыта работы в других регионах, неоднократно высказывало позицию о том, что для ценных специалистов «АГД» необходимо предусмотреть льготные условия приобретения жилья. Но тогда «Лукойл» еще не был акционером, а главные акционеры, в связи с тем, что собирались продавать свои пакеты акций, не поддерживали эту идею, так как не хотели нести дополнительные затраты. А после дефолта 1998 г. вообще вся сделка по купле-продаже акций была под вопросом. Поэтому активное приглашение специалистов и предоставление им жилья за средства «Лукойла» началось после приобретения «Лукойлом» контрольного пакета акций. Бесплатное предоставление квартир работникам «АГД» в пределах 25% активов предприятия находилось в пределах моих полномочий, как генерального директора. «Лукойл»  выделяло на эти цели денежные средства, которые, как правило, учитывались в отчетах «АГД» в графе «накладные расходы». Вопрос о предоставлении безвозмездно таких квартир должен был решаться и решался не ОАО «НК Лукойл», а ОАО «АГД», например, решениями Правления «АГД». Таким образом, фактически безвозмездно были предоставлены квартиры многим сотрудникам «АГД». Этим сотрудникам безвозмездная передача жилья была оформлена, как предоставление целевой материальной помощи.

                Летом 1999 г. появился приказ начальника налоговой полиции о наложении ареста-взыскания на имущество «АГД». Налоговыми органами были оформлены соответствующие постановления. Я немедленно довел эту информацию до Ефремова А.А. (как члена Совета директоров «АГД»), председателя Совета директоров «АГД» Тюстина Ю.Д. При их участии была каким-то образом достигнута договоренность о предоставлении какого-то срока на оплату долгов по налогам. То есть появилась какая-то отсрочка, но в то же время все понимали, что реально выплатить все долги за ближайший год не реально. Поэтому по квартирам было принято решение: предложено нам троим выкупить у «АГД» эти квартиры в частную собственность. О выделении материальной помощи не могло быть и речи, так как к тому времени не был до конца решен вопрос с выплатой задолженности по заработной плате, и финансово-экономическое положение предприятия было очень плохим. Все счета были арестованы.

                 Я не имел тогда планов пользоваться и распоряжаться моей  квартирой после ухода из «АГД», считал переоформление на себя этой квартиры вынужденной мерой, связанной с опасностью ее ареста налоговыми органами и дальнейшей реализацией через торги на аукционе.

                Поскольку эта квартира мне была приобретена фактически «Лукойлом» и на деньги «Лукойла», о чем составлена моя расписка, я не счел возможным и не собирался без документального разрешения «Лукойла» распоряжаться ею (например, путем продажи) после увольнения по собственному желанию из «АГД».

                 Не являясь по образованию ни финансистом, ни бухгалтером, я не вникал подробно в способ оформления инкриминируемых квартир, избранный Горяевым. Во-первых, я и тогда доверял Горяеву, и сейчас считаю, что ничего преступного в этом способе нет, поскольку ущерба для «АГД» не наступило,  так как деньги в полном объеме поступили на счета «АГД»; а, во-вторых, многочисленные аудиторские проверки и подробнейшие отчеты, принятые «Лукойлом», дополнительно убедили меня в том, что оформление квартир в собственность произведено без всяких нарушений закона. Таким образом, предлагаемые Горяевым проекты документов, связанных с переоформлением квартир, я подписывал, будучи уверен в их правомерности. Таким образом, подробности оформления кредитов и переоформления квартир мне не известны. Что же касается способа оформления, выбранного Горяевым, видимо, это связано с тем, что счета «АГД» были арестованы. Однако точно я этих обстоятельств не знаю, этим занимался Горяев непосредственно, я в подробности не вникал по вышеописанным причинам.

                Таким образом, я обоснованно полагаю, что в моих действиях по приобретению квартиры у «АГД» не может содержаться состав хищения, поскольку фактически эта квартира была мною приобретена с согласия «Лукойл» и Совета Директоров «АГД», на переданные мне «Лукойлом» наличные денежные средства, которые, в свою очередь, были мною переданы заместителю гендиректора «АГД» Горяеву. При этом сумма, превышающая стоимость квартиры, в силу тех же договоренностей с «Лукойлом» и «В.А.Инвест», была использована на ремонт этой квартиры. Подробности ее использования мне также не известны, я лично в них не вникал. Сам я ни векселей, ни денег в сумме, превышающей стоимость квартиры, не получал, ими не распоряжался.

                При таких условиях, никакого ущерба для «АГД» не наступило и не могло наступить. Это же относится и к квартирам, приобретенным  Горяевым и Гавриловым.  

-2-

                ОАО «НК «Лукойл», обеспечивая стопроцентное финансирование «АГД», было, прежде, всего заинтересовано в лицензиях и месторождениях, принадлежащих «АГД», т.е. в их надлежащей разработке. Кроме того, если предприятие, имеющее лицензию на разработку месторождений, не выполняет условий лицензионного соглашения, например, не производит сейсморазведки, лицензию у него могут отозвать. В 1998-99 г.г. были попытки, в том числе и со стороны Администрации НАО, лишить «АГД» лицензий на разработку месторождений. Предъявленный в судебном заседании договор № 135-99 от 20.02.99 г. составлен правильно, указанная в нем стоимость работ - реальна, он завизирован главным геологом «АГД» Яраловым.

                Исследования 2Д представляют собой разведочно-поисковые работы, как и 3Д. Но исследования 3Д дают гораздо более подробную и более качественную информацию для подготовки к бурению скважин и оценки перспективности разработки месторождения. Поэтому 3Д намного (на порядок) дороже исследований 2Д, но иногда ими подменяются, например, в случае нехватки денежных средств, как это было в нашем случае с «АГД». Поэтому в начале 1999 г., имея ограниченные возможности по финансированию, и было принято решение провести сейсморазведочные работы 2Д. Дефолт 1998 г. повлиял на сроки покупки «Лукойлом» контрольного пакета акций «АГД» и автоматически скорректировал в меньшую сторону все инвестиционные программы.

                На Медынской площади исследования 2Д производились еще в «советское время», в 80-х годах. Результаты таких исследований «стареют» и может возникнуть необходимость в повторных исследованиях. Для производства исследований 2Д у подрядчика должна быть соответствующая лицензия, но такой подрядчик может привлекаться и через посредника, который сам этих исследований не выполняет и поэтому в лицензии не нуждается. В период 1999 г. у «АГД» были сложные взаимоотношения с Администрацией НАО, возглавляемой Бутовым В.Я., который фактически наложил «вето» на любую деятельность «Лукойл» в НАО, в том числе, на сейсмоисследования для предприятий группы ОАО «НК Лукойл», включая и «АГД». Предприятие ООО «БФК-Инвест» (далее - БФК) было специально подобрано в качестве посредника, чтобы не афишировать интерес «АГД» в этих исследованиях. Кто предложил использовать в качестве посредника «БФК-Итвест» - не помню. Считал эту компанию реально существующей, имеющей отношение к БСП «ФондСервисБанк», крупнейшим акционером которого она и являлась, а также к ООО «В.А.Инвест» - крупнейшему акционеру «АГД». Обстоятельств подписания договора не помню. Планировалось, что, получив предоплату по этому договору, БФК заключит соответствующий договор с ООО «Нарьянмарсейсморазведка», которое имеет соответствующую лицензию. БФК даже разработало проект такого договора, во всяком случае, я этот проект видел, передавался он для согласования и в ООО «Нарьянмарсейсморазведка». Один из экземпляров этого проекта хранился у меня в квартире по месту регистрации; я обнаружил его пропажу после производства там обыска без моего участия. Об этом я заявлял следователю еще в ходе первых допросов после моего задержания. При таких обстоятельствах, «БФК-Инвест» должно было участвовать в договоре с «АГД» по производству исследований 2Д лишь как посредник между АГД и ООО «Нарьянмарсейсморазведка». Поскольку Бутову стало известно об этих планах, возникли непреодолимые препятствия для заключения договора БФК с ООО «Нарьянмарсейсморазведка» и пришлось от этих планов отказаться. Поэтому и было Горяевым направлено в БФК требование о возврате ранее направленных им в порядке аванса денежных сумм и векселей. Денежные средства в полном объеме были возвращены на счета АГД.

                Производство исследований 2Д «АГД» должно было согласовать с ОАО «НК Лукойл», но на практике, я мог сам лично, как полномочный представитель «Лукойла», принять решение об их производстве, а согласовать его позже, когда проект «заработает». Исследования фактически не были выполнены, по этому не может быть и акта выполненных работ, и иных материалов таких исследований. Разведка и разработка месторождений, в том числе Медынского, являлось одной из задач, поставленных ОАО «НК Лукойл» перед «АГД» и передо мной лично. Впоследствии, в 2001 г., на указанном месторождении были произведены исследования 3Д, когда появились достаточные средства именно для таких исследований и был «Лукойлом» приобретен контрольный пакет акций «АГД».

                Ни к какому «обналичиванию» инкриминируемых мне тремя эпизодами денежных средств через БФК я лично никакого отношения не имел, мне известно лишь о перечислениях в БФК авансовых платежей по вышеописанному мною договору. Записанные телефонные переговоры не имеют никакого отношения к инкриминируемым эпизодам «обналичивания» денежных средств.

                Необходимо отметить, что тяжелое финансово-экономическое положение «АГД» в период 1998-2003 г.г., осложненное действиями налоговых органов, объективно требовало от руководства «АГД» принятия экстренных мер по спасению предприятия, находящегося на грани банкротства, в интересах, прежде всего, его акционеров. Этим объясняется и объективная необходимость сохранения средств предприятия в векселях, и распоряжение этими средствами путем различных вексельных сделок (расчетов и т.п.), и даже обналичивание денежных средств, когда был возможен только наличный расчет за необходимые предприятию услуги. Однако подчеркиваю, что, во-первых, все эти финансовые операции производились исключительно в интересах «АГД» и его акционеров, во-вторых, их целью и результатом никогда не было личное обогащение руководства «АГД», и, в-третьих, ни одна из осуществленных при моем участии операция по обналичиванию денежных средств «АГД» для их последующего использования в интересах общества, предъявленным обвинением не инкриминируется, никакие денежные суммы из числа указанных в обвинении в мое распоряжение не поступали и мною не присваивались.

                О каком-либо договоре №22 я ничего не помню, никаких денежных средств, якобы, направленных по этому договору, я не присваивал, в своих личных целях ими не распоряжался. Еще раз подчеркиваю, что, даже в случаях необходимости обналичивания и распоряжения наличными денежными средствами, я всегда действовал исключительно в интересах предприятия «АГД» и без всякой личной материальной выгоды.

                В противном случае, при той жесткой системе контроля за использованием денежных средств со стороны акционеров, думаю, что не проработал бы столь длительное время. Но за время работы, да и сейчас, со стороны основных акционеров и нынешнего руководства «АГД»,  ко мне ни каких претензий не предъявлялось.         

-3-

                Как уже показано мною выше, в силу объективных обстоятельств и в интересах «АГД», в период 1998-2001 г.г. в «АГД» был широко распространен расчет векселями, а также хранение средств предприятия в векселях. Это было вызвано тем, что в тот период у «АГД» было трудное финансовое положение, проблемы с налоговыми органами, были заблокированы счета, т.е. всегда имелся риск того, что имеющееся или появившееся на балансе имущество или денежные средства на счетах будут арестованы налоговыми органами. Денежные средства «АГД» тогда действительно было выгоднее хранить в векселях, и выгоднее ими было так и распоряжаться; фактически средства в векселях можно было использовать гораздо оперативнее, чем средства на расчетных счетах. Поэтому тогда было много вексельных расчетов, много приобретений «АГД» векселей сторонних организаций.

                В случае приобретения «АГД» векселей, последние в бухгалтерию могли и не поступать, в бухгалтерию должны были поступать первичные документы о приобретении векселей, на основании которых делались бухгалтерские проводки. Какого-то специального порядка хранения векселей на то время не существовало, векселя могли храниться частично в бухгалтерии, частично у главного бухгалтера Гаврилова в сейфе, могли храниться и у других сотрудников. Еще до моего прихода в «АГД» контроль за наличием векселей был организован крайне слабо, он ничем не регламентировался. Хотя руководство «АГД», и я, в том числе, принимали все меры к упорядочению такого контроля, это было объективно сложно сделать, поскольку, как показано выше, объем сделок с векселями был огромен. Именно поэтому была необходимость часть векселей хранить вне предприятия, например, по договору ответственного хранения.

                Векселя ООО «Энергосинтез-М» были мною приобретены по цене ниже номинала, и это целиком и полностью было сделано на благо «АГД». Я лично встречался с представителями ООО «Энергосинтез-М», располагал достоверной информацией, что это действующее предприятие с большими оборотами, т.е. векселя абсолютно ликвидны. Эти векселя после их приобретения сдавались мною в бухгалтерию «АГД» для отражения этих операций по бухучету, но более подробных обстоятельств приобретения и передачи этих векселей я уже не помню.  Возможно, эти векселя были выданы обществом «Энергосинтез-М» в целях гарантии ими поставок какого-либо оборудования какой-либо из дочерних предприятий АГД. В этом случае, на деньги, перечисленные АГД в «Энергосинтез-М», само «Энергосинтез-М» либо его партнеры, например, ООО «Техстройтеко», поставляли это оборудование дочернему предприятию АГД. В этом случае после такой поставки, т.е. выполнения обязательств векселя могли возвращаться эмитенту либо уничтожаться. Такая схема обеспечивала добросовестность поставщиков и часто применялась в то время. В этом случае вполне обоснована и передача таких векселей - «гарантий» на хранение третьему лицу, например, партнеру поставщика по этой поставке или его посреднику.

Позднее векселя ООО «Энергосинтез-М» в вышеописанных целях либо в целях обеспечения их сохранности, были переданы мною на ответственное хранение в ООО «Техстройтеко». Приезжали полномочные представители «Энергосинтез-М» и «Техстройтеко», и я в своем кабинете подписал все требуемые документы о передаче векселей «Энергосинтез-М» в ООО «Техстройтеко». При этом, чтобы след векселей не затерялся, я потребовал у данных лиц предоставить мне договор передачи векселей на хранение, который и отдал для учета в бухгалтерию «АГД». Указанный документ приобщен следователем к материалам уголовного дела. Такая передача веселей на хранение требовалась еще и потому, что в тот период времени на предприятие часто приходили сотрудники налоговых органов в сопровождении службы физической защиты, производили осмотры и изъятия документов, что вызывало опасения возможного изъятия векселей и их утраты для АГД.  

В связи с давностью событий и моим увольнением с должности генерального директора «АГД» в 2003 г., я уже не могу вспомнить, возвращались ли эти векселя в «АГД», но могу с уверенностью утверждать, что и после моего увольнения они могли были быть в случае необходимости предъявлены к оплате в ООО «Энергосинтез-М». Почему новое руководство «АГД» этого не сделало, я не знаю. Векселя были выписаны именно на «АГД», никакое другое лицо их к оплате предъявить не могло. Вексель можно предъявить к оплате в течение одного года после наступления срока его погашения, после этого срока можно в течение трех лет по судебному решению получить денежные средства по векселю, как по долговой расписке.

                Я уволился из «АГД» в апреле 2003 г., а недостача векселей обнаружилась лишь в октябре 2003 г. Хотя обстоятельства пропажи векселей мне неизвестны, необходимо также учесть, что этой же инвентаризацией в октябре 2003 г. были обнаружены и «лишние», не учтенные векселя на значительную сумму - примерно семьдесят три миллиона рублей. Допускаю, что могла быть какая-то взаимная замена вексельных обязательств в ходе коммерческой деятельности «АГД», поскольку, как я указывал выше, объем вексельных операций по объективным причинам у «АГД» был огромен, а учет векселей по этой же причине был слабый.

                Полагаю, что приобретение мною и передача на хранение в ООО «Техстройтеко» указанных векселей ООО «Энергосинтез-М» не могла даже теоретически причинить ущерба «АГД», к пропаже веселей я никакого отношения не имею, я их не присваивал, к оплате не предъявлял, а после увольнения с должности Генерального директора «АГД», и не мог предъявить. Кроме того, у «АГД» оставалась реальная возможность предъявить эти векселя к оплате, своевременно восстановить по ним права, но на эти решения я уже и не мог оказать никакого влияния, поскольку уволился с должности руководителя «АГД». 

-4-

                В 2005 г. бюджет НАО был принят с дефицитом, средств для решения всех социально-экономических проблем округа катастрофически не хватало. Всего бюджет 2005 г. составил примерно 4 миллиарда рублей. Позиция федеральных органов власти тогда сводилась к тому, чтобы, не надеясь только на доходы от нефтяной промышленности, в субъектах искать возможности привлечения денежных средств коммерческих предприятий для решения этих проблем. В то время только начинала выстраиваться работа по взаимоотношениям Администрации НАО с нефтяными компаниями в направлении привлечения их к финансированию социально-экономических проблем округа. Никто толком не знал, в какой форме это можно делать и какими видами договоров закреплять. Тогда еще не были подписаны Соглашения о сотрудничестве в этой сфере, не были закреплены документально соответствующие программы. В этих программах должны были участвовать многие нефтедобывающие компании, в том числе и ООО «Лукойл-Север», и ООО «Нарьянмарнефтегаз», которые являются дочерними предприятиями ОАО «Лукойл». И в настоящее время «Лукойл-Север» и «Нарьянмарнефтегаз» оказывают значительную (около 120-150 миллионов рублей в год) безвозмездную финансовую помощь НАО, таким образом, участвуя в программе социально-экономической помощи региону не только направлением денежных средств в бюджет, но и безвозмездной передачей их непосредственно округу.

                В ходе моих переговоров с этими нефтяными компаниями была достигнута договоренность о том, что они будут финансово участвовать в решении социально-экономических проблем округа без всяких обязательств со стороны бюджета округа. Вопрос об оформлении этих взаимоотношений возник уже после того, как было достигнуто принципиальное соглашение о безвозмездном, благотворительном финансировании важнейших для округа проектов. Какое-либо оформление этих взаимоотношений было предложено этими нефтяными компаниями уже после договоренностей об оказании безвозмездной финансовой помощи округу и лишь в целях контроля за расходованием этих средств и отчетностью этих дочерних предприятий перед головной коммерческой организацией - «Лукойл». Возможно, мой неумышленный просчет заключается в даче мною ошибочного согласия на оформление этих взаимоотношений в виде договоров займов. Но договоренности были таковы, что по этим договорам никаких требований не предполагалось, эти договоры путем новации должны были быть преобразованы в дальнейшем в Соглашения о сотрудничестве, что позже и произошло. В подтверждение своих суждений привожу тот факт, что и до настоящего времени ни ООО «Лукойл-Север», ни ООО «Нарьянмарнефтегаз» никаких требований к бюджету не предъявили, какие-то иски инициированы только прокуратурой и уже после возбуждения настоящего уголовного дела и заключения меня под стражу.

                Согласно позиции ООО «Нарьянмарнефтегаз», ущерба ему не причинено, ООО потерпевшим себя не считает, перечисленные средства являются добровольным пожертвованием; договор займа №176/2005 считается не заключенным. Иск о признании договора займа №176/2005 от 06.04.05 г. недействительным  инициирован прокурором НАО без согласования с ООО «Нарьянмарнефтегаз», которое никаких претензий ко мне или администрации НАО не имеет. Суд своим решением подтвердил, что денежные средства, перечисленные в Фонд... Рублева,  являются добровольным пожертвованием в рамках участия ООО «Нарьянмарнефтегаз» в программе социально-экономического развития НАО. ООО «Нарьянмарнефтегаз» и сейчас продолжает оказывать материальную помощь НАО в социально-экономической сфере, она составляла тогда и составляет сейчас примерно 120 миллионов рублей в год.

                По поводу договора займа с ООО «Лукойл-Север» необходимо также отметить, что требования возврата со стороны «Лукойл-Север» отсутствуют до настоящего времени, с соответствующим иском обращался лишь прокурор НАО. Суд удовлетворил иск, но до настоящего времени средства из бюджета не перечислялись, исполнительное производство не возбуждалось. Это также подтверждает мои договоренности с руководством «НК Лукойл» и «Лукойл-Север» о безвозмездности их финансирования договора с ГосНИИОРХом с последующим отнесением этих затрат на благотворительную помощь «Лукойл-Севера» или на его участие в совместном предприятии - рыборазводном заводе. Вторым этапом вышеописанного проекта действительно было строительство рыборазводного завода  совместным предприятием, созданным с участием Администрации НАО в лице Комитета по управлению имуществом и заинтересованной нефтяной компании, с зачислением потраченных ею средств в уставной фонд  этого совместного предприятия. Таким образом, не было необходимости рассматривать вопрос о заключении договоров займа на заседаниях Администрации и вносить сделку в долговую книгу, если расходы из бюджета не предполагались. Регистрация такой сделки в Минфине РФ также не требовалась. При таком развитии событий «Лукой-Север» мог и должен был в силу договоренностей отказаться от требований по договору займа даже простым письмом, указав, что это добровольное финансовое участие компании в социально экономическом развитии региона. «Лукойл-Север»  и в настоящее время  участвует в безвозмездном финансировании социально экономических  программ, направленных на развитие округа, в объеме 120-150 миллионов рублей в год.

                С «ЛУКойл-Север» с самого начала предполагалось создание совместного предприятия по строительству и эксплуатации рыборазводного завода. Поэтому в 2006 году руководством компании было предложено подписать дополнительное соглашение к договору по продлению срока возврата займа до 31.12.2006 года. Я не стал его подписывать, так как в первой декаде июня должна была состояться окончательная защита отчета ГосНИОРХа и после этого зарегистрировано СП (совместное предприятие), которое должно было на основании этого отчета заказать проектную документацию на завод и уже весной 2007 года приступить к строительству. В 2008 году завод должен был начать работать.

                Кроме того, необходимо учитывать, что на средства указанных нефтяных компаний действительно финансировались важнейшие и актуальнейшие для округа проекты, общественная польза которых не вызывает никаких сомнений. Срочность их финансирования диктовалась спецификой климатических условий региона, а в бюджете на 2005 г. на эти цели средств предусмотрено не было; при этом нефтедобывающие компании, в том числе «Лукойл-Север», дали свое согласие на финансирование этого совместного проекта.  

                Так, не вызывает никаких сомнений важность и необходимость для округа воскресной школы и храма в г.Нарьян-Маре. Считаю, что материалами уголовного дела объективно подтверждено, что все средства, перечисленные ООО «Нарьянмарне