Интеллигентная война глазами белобилетника. «Пленный» Алексея Учителя

Да что я. Насмотрелся, рос среди фронтовиков. Таких фильмов не будет хватать моему сыну, для которого Курская дуга, как для меня Бородинская битва. Останется только фотография, на которой он, трехлетний, щупает «Боевое Красное Знамя» на парадном кителе своего ушедшего деда. А вот за что воевали, подробности, какая была та война, кто расскажет? Для меня она показана в «Хронике пикирующего бомбардировщика» и «На войне как на войне». Для него эти черно-белые, искренние и правдивые истории сегодня сродни берестяной грамоте. Сейчас такую окопную правду не снимают. В моде глянец, пусть он и порохом пропах. Все-таки такие картины должен делать очевидец реальных событий, но одного Петра Тодоровской на все поколения не хватит.

Были в нашей новейшей истории еще войны. Не менее кровавые, но более сомнительные по своей сути, их только и осмысляй. В начале 90-х я с нетерпением ждал, когда появится окопная правда об афганской войне. Не срослось. Видимо, под Кандагаром не воевал наш русский Оливер Стоун, Россия своего «Взвода» до сих пор не получила. Блеснул талантом пронзительный писатель Олег Ермаков, дембель-85, сказал правду в двух повестях о сложности солдатской натуры, да так и сгинул куда-то.

Потом афганскую тему перекрыла своей актуальностью чеченская. Вроде, есть и «Война», и «Живой», и «Кавказский пленник». Но не то, не то, не дотягивает даже до американских «Жертв войны», не говоря уже об «Апокалипсисе сегодня». Наверное, будут появляться патриотические боевики, благо, за натурой далеко летать не надо. И будут попадать по восприятию в один ряд с какими-нибудь «Сельскими отморозками». А где душевная борьба, осмысление праведности ратного дела, где любовь на фоне взрывов, в конце концов?!

Год назад Алексей Учитель решил восполнить этот пробел. Режиссер он интеллигентный, «арт-хаусный», для таких события на экране лишь фон для общего настроя зрителя и смятения чувств главных героев. Классический пример тому, его нашумевший «Космос как предчувствие». Однако полет первого космонавта для сегодняшнего зрителя, пусть гордая, но все-таки легенда. А Чечня близко, она до сих пор горит, нарывает, и даже изредка приходит в дом похоронкой. С моей точки зрения, тут больше пристала горькая, но правда.

А получилось вот что. В «Пленном» потрясающие кадры горных красот, снятые известным мастером Юрием Клименко (имел честь когда-то работать в его команде). Звук такой, что хоть завтра на «Оскар» выставляй. Актеры не замыленные, сделали все, что от них требуется. Настроение хлещет через край, настоящая военная элегия с библейскими мотивами. Но в целом кино вызывает полное недоумение.

Начнем с того, что в основу сюжета лег рассказ Владимира Маканина «Кавказский пленный». Когда-то читал его, и не считаю пиком творчества этого действительно талантливого писателя из первой десятки. Среди привычной поэтики природы вкрапление гомосексуальных ноток в отношениях задержанного и конвоира вызывало ощущение надуманности и свойственной мне брезгливости к однополым контактам. Это, конечно, еще не гей-парад, но звуки фанфар уже слышны. Тем более что в той советской армии, в которой мне довелось служить, именно кавказцы выступали в этом качестве активной стороной, проще говоря, насильниками. Помню, когда читал, подумал - молодец, писатель, отомстил за поруганных славян!

Но писать это одно, слова любую метафору вместят. Снимать кино - нечто другое, тут надо показывать. Поэтому садился смотреть этот российский римейк «Горбатой горы», в котором брутальных ковбоев заменили на воинов без страха и упрека, с некоторым предубеждением. Приготовился морщиться от откровенных сцен. Не дождался, и слава Б-гу. Учитель ювелирно сбалансировал на гране полунамеков. Они-то и лишили «Пленного» всякого подобия на правду.

Итак, два контрактника, а если говорить прямо, наемника, ведут по горам пленного боевика, внешне похожего на Рудольфа Нуриева в юности. Куда ведут, зачем ведут? Оказывается, он должен показать им дорогу в горах Кавказа для спасения окруженной воинской колонны. Сразу возникает недоумение - у них там что, совсем нет других средств связи, элементарных раций в БТРах, мобильных телефонов? Понимаю, Маканин писал свой рассказ в те годы, когда и войны настоящей в горах еще не было, и мобильники водились только у бригадиров рэкетирских банд. Но нам-то показывают наше время, по остальной атрибутике Вторую чеченскую компанию, когда «Билайн» чувствовал себя в Урус-Мартане, как в Москве. Так же вызывает удивление, чем может помочь горная тропа механизированной колонне, в которой я не заметил ни одного лунохода.

Само пленение будущего проводника - это вообще за гранью разумного. Отряд сепаратистов гоняют по горам при помощи цепных псов. Примерно так гоняют зайцев на псовой охоте. Но длинноухие - не чеченцы, те ориентированны на бой в условиях горной местности. А нашим контрактникам, при всем моем к ним уважении, еще очень далеко до альпийских стрелков. Знаете, как бы было на самом деле? Бородатые воины джихада уперлись бы рогом, но не побежали, им не позволила гордость джигита. Это не говоря уже о приеме захвата, когда отставшего сбивают брошенным автоматом, как городошную фигуру. Представляю, сколько полковых разведчиков-волкодавов на этой сцене, матерясь, выключили телевизор?

Но не будем придираться к деталям воинской операции, оставим это на совести допризывника Учителя. У Алексея другая коронка - взаимоотношения между людьми, их реакции на происходящее вокруг. И здесь, на мой взгляд, начинается полный кавардак.

Вот солдаты наблюдают в оптический прицел за творящимся в горном ауле беспределом. Режиссерский прием сам по себе хороший, парни воспринимают окружающий мир через призму войны. Но их реакция... На глазах у разведчиков нашего пленного солдата с отрезанным ухом чеченские дети методично превращают в забитое животное. Я все ждал естественной реакции в таких случаях - очереди из автомата, прицельного выстрела по хохочущему ваххабиту. Не дождался. Ладно, подкатил грузовик с бородатым пополнением, сработал инстинкт самосохранения. Но своего пленного они укорили лишь словом, достойным университетской профессуры.

Мы что, не знаем, как относились к призывникам с Кавказа даже в интернациональное советское время? Офицеры их за глаза называли «черными» или «зверьками». Сержанты и солдаты старших призывов в лицо - «чурками», а то и похлеще. Нормальная реакция на увиденное в прицеле - избить пленного до полусмерти берцами, хотя бы, изматерить. Ну, не верю я в такой институт благородных девиц, где она, окопная правда?

Не вызывают доверия и отношения между нашими солдатами. Как я понял, главный среди них Рубахин, ветеран. Я был вполне демократичный дембель, иногда даже слишком, что плохо отражалось на дисциплине во взводе. Но при всем врожденном либерализме никогда бы не позволил таких подколок со стороны салабона. За одну фразу: «Ты его еще усынови», однозначно в репу. Кто служил, тот знает.

На экране я так и не увидел явных признаков нетрадиционной любви. О ней можно только догадываться. По томным взглядам, длинным панорамам камеры, по неясному ночному шепоту среди песен цикад и кузнечиков. Это было только зарождающееся чувство, начало «большой мужской дружбы», намек на спорную истину о том, что все люди бисексуальны по своей природе? Знаете, я был на войне. На другой, не такой жестокой и совсем недолгой. Но по опыту могу сказать - в этих условиях человек становится грубее, меня, москвича, трудно было отличить от Васи с сибирской лесной заимки. Если следовать логике авторов картины, то сержант Рубаха типичная секс-машина, которому все равно куда, лишь бы сунуть. В своем расположении он по всякому пользовал одинокую прачку на тюках с грязным солдатским бельем, стеснялся ее, за водкой посылал. Получается, что не прошло и пары дней, как его опять потянуло, а под рукой только субтильный чеченец. И это чувство делает его лучше, заботливее? Реален его младший товарищ, который, как отдавал предпочтение супу, так о жратве только и думает. Хорошо, что командир, отправляя их на задание, не выдал разведчикам собаку. А то бы половой гигант Рубаха, после того, как придушил пленного, такое бы с ней сотворил...

Я догадываюсь, что по замыслу Учителя основная идея фильма заключалась в одной фразе командира: «Мне всех жалко!». Если бы он при этом не продавал российское оружие представителю боевиков, одетого, по недогляду костюмеров, в казацкую папаху. Всех ему жалко, но больше всех - себя. С такой-то зарплатой! Фильм окончательно запутался.

А ведь если взять одну военную фабулу, убрать фактические неточности и бессмысленности, исключить «голубую линию» - крепкое кино могло получиться. Идут солдаты через горы, выполняют приказ, наступая себе на горло, не вступают в боестолкновения. И под конец кончают пленного, потому что так требует ДЕЛО. Пусть и возникло между ними некое подобие «стокгольмского синдрома». Тогда бы это была правда о тяжелой и грязной работе под названием ВОЙНА, в которой мало места для подвига. Остается только сожалеть, что так рано рухнул тандем возвышенного режиссера Алексея Учителя с земной до циничности сценаристкой Дуней Смирновой.

И «Пленного» смотреть я сыну не посоветую, рано ему. Да и не нужно...

Леонид Черток