Один на один с Россией. «Дочь» Александра Касаткина и Натальи Назаровой

Помню, как молодых кинематографистов 80-х натурально корёжило от лакированных сценариев, будто вышедших из-под кистей оформителей Палеха, предлагаемых им для дебютов комиссией Госкино. И, лишь только задул ветерок перемен, на экраны страны вихрем влетела «Маленькая Вера», ставшая для кого-то откровением. Например, для профкомов-парткомов, в том, что самогон по стране гонят повсеместно, а советские работяги совсем не боятся тюремного срока, ибо их жизнь и без того не намного лучше зоны. Или дамы забальзаковского возраста на 35-м году супружеской жизни неожиданно для себя узнавали, что секс - это необязательно, когда ты лежишь под кем-то, можешь и сама доминировать (лично был свидетелем подобной сценки). Или признание созревшей для интимной жизни шалавы с троечным аттестатом средней школы, что любимая её книжка - программная «Капитанская дочка» Пушкина, не фиг тот СССР был самой читающей страной в мире.

Можно, конечно, снять что-нибудь крутое, бандитское, типа «Воров в законе», вместе с аморальной «Верой» покорявшие кассы советских кинотеатров. Только не романтическую «Бригаду», а нечто вроде «Чужой», с правдой той жизни, где, вроде, и мата нет, но он отчётливо слышится в каждой фразе. Да вот беда, это уже не фестивальная чернуха будет, а гангстерская сага, где вложения подразумеваются уровня «Крёстного отца» или «Однажды в Америке». Нет, всё-таки российская глубинка куда экономичнее.

Например, как в фильме «Сынок» (http://rusnord.ru/2010/2/29390 ), где тошнотворный в своей занудной любви папа (даже нет смысла интересоваться, почему такого жена бросила - чтобы не удавиться с тоски) готов идти на любые жертвы, любые сделки с совестью, лишь бы удостоиться благосклонного взгляда отпрыска-недоросля. Короче, смотреть надо. Мы же с вами сейчас «Дочь» разбираем. Не дочку, не дочурку, а именно дочь, прочувствуйте разницу в этих словах...

Итак, опять российская провинция. Из тех, куда даже горбатые «ПАЗики», стыдобище отечественного автопрома, по три раза в день заезжают, не чаще. Вся жизнь крутится вокруг центральной площади, где и магазины, и кафе с обязательным названием «Минутка» (ровно столько, чтобы влить в себя стакан и занюхать чем-то непрезентабельным), и бывший клуб, превратившийся по велению времени в досуговый центр с дискотекой, и автобусная станция, с которой все жители мечтают когда-нибудь уехать... как можно дальше и навсегда. А уж если ты не уехал, а приехал... то всё, это последняя степень деградации личности, как клеймо, как приговор.

Кстати, в похожем местечке, только американском, я прожил два месяца. Эгвам назывался, штат Массачусетс. И живут там обычные люди, вполне солидные и законопослушные, выбравшие покой и размеренность бытия, а не суету «Большого яблока» (Нью-Йорка). Да, там не рассекают на крутых town-cars и не гоняют на «Феррари»... исключительно потому, что не селятся чёрные драгг-диллеры. В фильме «Дочь» вы тоже не увидите иномарок, одни ржавые «Жигули» да «Москвичи», но это уже чисто российская примета. Двадцать три года я ломаю голову над тем, почему у них так, а у нас - хрен. Задача нерешаемая...

Российская глубинка в кино бывает двух видов: или аккуратно заштопанная бедность, или расхристанная на показ нищета. Семья Инны, она и есть «дочь», относится к первой категории. Правильно воспитанная папой-одиночкой (мама погибла при странных и невыясненных обстоятельствах), она живёт заботами о маленьком братишке-детсадовце, и особо не задумывается над проблемами полового созревания (хотя по возрасту пора бы). А ещё гордится отцом-аскетом, вкалывающим на двух работах и для которого «мама остаётся единственной».

Между тем, в их классе появляется представительница второй категории Маша, которая уже всё знает ПРО ЭТО. Мама у неё... в общем, из тех, кого перед Московской Олимпиадой за сто первый километр высылали за аморалку вкупе с алкоголизмом. Ну и, как обычно бывает в физике, разнополярные частицы притягиваются друг к другу. Можете себе представить, насколько этой дружбой доволен строгий и чистый помыслами Инин папа...

Чтобы не мучить читателя интригой, которой место в кино, но не рецензии - папа этот оказывается серийным убийцей, выносящим приговор современному распутству, он и жену замочил за нескромные взгляды и греховные мысли. Что, прямо скажем, рушит традиционные представления о добре и зле - тот же человек бескорыстно предлагает фиктивный брак коллеге с ребёнком и без прописки, которую вот-вот должны депортировать. А по ходу убивает задушевную подругу дочери, чем она лучше других распутниц?    

Случайно (ибо не в моих правилах) пробежал глазами отзывы на «Дочь» простых зрителей (не киноведов). Почти во всех присутствует сентенция - «фильм заставляет задуматься». О чём, над чем? Лично мне непонятно, как природная красота («Дочь» снималась в Камышине) может соседствовать с убогостью человеческой жизни. Второе десятилетие XXI века на дворе, а такое впечатление, что перестройка только-только началась. Думаете, творцы чёрной краски добавили в розовую реальность? Сомневаюсь. Десять лет назад в Мезени я с удивлением обнаружил действующий видеосалон, до этого был уверен, что они исчезли, как вид бизнеса, в середине 90-х.

Ещё есть повод задуматься над профессиональным долгом священника (приношу извинения за сугубо светский термин, но так понятнее всем). Маньяк-убийца, этот «вершитель справедливого суда», приходит на исповедь к батюшке, недавно потерявшему дочь при схожих обстоятельствах, и кается... Нет, не то слово, вступает в диспут о праве судить и придавать каре небесной. Знаете, я пытался поставить себя на место преподобного. Да удавил бы прямо на месте собственными руками, а потом сам сдался - пусть судят судом присяжных. Но батюшка так не может, и не нам его осуждать за это... в кино. А в жизни?

Грех берёт на себя матушка, пойдя в полицию... а грех ли это? С матушкой вообще усложнили, она и курит втихомолку, или выражения допускает, скажем так, непарламентские. Или наоборот, слишком упростили образ... я же говорю - непростое кино.

Сама история поимки маньяка странна и неправдоподобна. Ей занимается один лишь капитан, на лицо и на амбре явно не комиссар Мегрэ (пардон за нечаянную рифму). Всё понимаю - переаттестация, дефицит кадров, но узнав о подобной «серии», Москва куда угодно пришлёт целую бригаду «важняков». В стране, хоть и бардак, но не до такой степени и не в таких случаях. 

Для меня «чернуха» в этом кино начинается тогда, когда город в праведном гневе начинает травить детей маньяка. Дочь таскают за волосы посреди той самой площади, где проистекает вся активная жизнь убогого населённого пункта, малыша лупят в детсаду, причём не поймёшь, то ли согруппники, то ли их родители, а то и воспитатели. Вот в это веришь, как веришь в сцену, где Инна вещает на доску «лучшие люди» фотографию своего любимого, но проклятого всеми отца. Она уж точно не из Павликов Морозовых, скорее, почти святая мученица. Один на один с Россией, что может быть страшнее?..

Хэппи-энд в концовке слегка подвёл своей благостной неправдоподобностью - у детей маньяка всё складывается хорошо. Но в финале мы видим пароходик, увозящий в другую реальность одного из немногих хороших людей пьяного городка. Значит, есть надежда...

...только не всем так везёт.

Леонид Черток