Сто шесть лет одиночества. Памяти коллеги - Анатолия Кляна, телеоператора Первого канала ЦТ

Написать на фоне сегодняшних новостей о падении Тунгусского метеорита - вызвать гомерический хохот у любого, кто посмотрел "Карнавальную ночь", а таковых - по самым скромных подсчетам - никак не меньше 200 миллионов. Припомнят Огурцова, пошутят над количеством звёздочек, спросят, бороздят ли ещё просторы вселенной разноцветные человечки, и ты в очередной раз почувствуешь себя в роли, которую исполнил Филлиппов, а, чтобы соответствовать, пожалуй, и правда, нальёшь со звёздочками. Тем более, какой русский поймёт, если помянуть очередного коллегу, не приложившись.

И, тем не менее, сегодня, только сто шесть лет назад, над Атлантическим побережьем Европы несколько ночей наблюдалось необычное явление, получившее название "Светлые ночи 1908 года". Версий больше ста, то есть по версии на каждый прошедший год, а что на самом деле случилось в небе между Нижней Тунгусской и Леной, отчего погибли животные, пострадало множество людей, причём, не только те, кто пострадал в буквальном смысле слова - животный страх перед взрывом на небе передаётся на таком уровне, который пока не научились не только изводить, но даже диагностировать.

Шар-болид. Воронка в форме бабочки. Мощность взрыва - примерно как самая большая из взорванных на сегодняшний день водородных бомб. Если бы это был метеорит, был бы кратер, а его нет, или, что маловероятно, не нашли. Если комета, то странная комета, не подпадающая под известные ни тогда, ни теперь описания, хотя, кто их знает, эти кометы? Достоверно установлено лишь, что это было тело, обладавшее большой кинетической энергией, имевшее низкую плотность, малую прочность и высокую летучесть. Из-за чего, собственно, оно столь быстро разрушилось и испарилось в результате резкого торможения в плотных слоях атмосферы.

Видимо, погибший сегодня в Донецке оператор Анатолий Клян, чьими глазами русскоговорящая аудитория много лет видела события, которые так или иначе были достойны появления в новостях на главном Российском канале, в последние минуты видел тот же самый шар-болид, что и малограмотные дети в Сибирских деревнях сто шесть лет назад.

Александр Аронов написал об этом так:

Родился - шла столетняя война.

Женился - шла столетняя война.

Он думал - скоро кончится она,

А умер - шла столетняя война.

Поэту можно то, чего не простят публицисту, и это справедливо. Не справедливо другое - мы умнеем, матереем, покрываемся коростой под названием "Ну, и чо?", изобретаем каски и ботинки, а война, к которой мы всегда готовы, оказывается совсем другой, чем та, на подготовку к которой ушли эти сто лет. Зачем они были? Зачем мы их прожили, эти сто лет, сочинив Макондо и расходящиеся тропки, изобретя напалм и живой антинапалм, да простят мне эти циничные слова азиаты, разрывные пули и нелепо погибшую в туннеле Анна-Марсо их главную противницу, оборжав мать Терезу и прорицательницу Вангу, сведя к анекдотам опыт, за который каждый платит - уж как кому повезёт - кто деньгами, кто жизнью, кто детьми.

Дело ведь не в том, что "Ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах", а в том, что всегда находились желающие поджечь этот хворост и желающие поглазеть, как славно занялся и разгорелся этот костёр. Просто пересели в удобные кресла с площадных табуреток, а в остальном - всё то же самое.

Хохочем. Расстаёмся. С недостатками?

Да. И, видимо таковыми нужно признать всех, над чьими головами посреди просвещенной Европы летят светящиеся шары, а там уж как кому повезёт.

Ольга Мельник,

журналист, кино- и телеоператор