Дурное предчувствие. Почему я «не Иван Голунов» (посвящается Дню России)

Всё журналистское сообщество встало на защиту своего коллеги.

Все уверены, что наркотики были ему подброшены в «оперативном порядке».

А я – нет.

Расскажу историю своего московского друга-ресторатора, бывшего когда-то авторитетом в определённых кругах, но потом ушедшего в легальный бизнес.

В середине 90-х он открыл первый ресторан в престижном московском районе. Первый… то есть, ещё не знал всех правил игры на этом поле. А потому небрежно отмахнулся от предложения ближайшего отделения милиции открыть при своём заведении пост вневедомственной охраны с соответствующей оплатой услуг. Но, имея за плечами большой опыт общения с системой, стал ждать провокации.

И дождался… в один прекрасный момент заверещала сигналка на его джипе, припаркованном рядом с входом в ресторацию, кто-то среди бела дня высадил стекло в дверце водителя. Друг даже не удивился, что раньше, чем он спустился на улицу, машину уже проверяли сотрудники милиции. Потом его вежливо попросили проехать в отделение для важного разговора с начальником.

В кабинете начальника, кроме него самого, присутствовали два оперативника, на лицах которых наглость удачно гармонировала с некоторым смущением (по оценке друга).

- Проблемы у вас, Игорь Эрикович…

- Ещё бы, стекло, чай, не дешёвое!

- Да это-то ерунда. В бардачке вашего «Паджеро» наши сотрудники нашли три боевых патрона…

- А почему не три косяка с планом?!

- Так ведь все знают, что вы не курите.

Нам важна последняя фраза – «все знают». То есть, обвинение может не прокатить (тем более что ресторан тот находится в одном доме с очень известным и авторитетным изданием… практически банкетный зал для журналистов), а вот патроны с его боевым прошлым – почему нет.

А ещё я знаю современную молодёжь этого круга. Если мы в их возрасте стимулировали творчество исключительно портвейном, то теперь в ходу другие стимуляторы. Упаси бог, не тяжёлые (хотя некоторые подсаживаются, что, безусловно, трагедия), но лёгкие в большом ходу, в этом признаются даже президенты США.

То есть, при таком раскладе вполне можно допустить, что у героя (без всяких кавычек) этой недели журналиста Ивана Голунова, если и не нашли запрещённые к потреблению препараты, то, как минимум, знали, кому их подкинуть.

И эту мысль подтверждает та поспешность, с которой снимались все обвинения. Скоростное проведение повторных экспертиз, давших прямо противоположные выводы. Знаете, сколько времени таких же добивается сторона защиты обвиняемых по этой статье, но без массированной информационной поддержки? И почти всегда впустую.

Вот, что пишет человек (известный в регионе), прошедший через исправительную колонию - Если бы только знали, сколько таких «Голуновых» сидит по зонам!!! 228 народная статья. Сроки по 7-8-9-10 и т.д. лет. Как будто люди вороны и живут по 300 лет. Но главное не в этом. Виноват, барыжил - сядь. Главное в том, что в большинстве случаев преступления «СОЗДАЮТСЯ», и пацанов подставляют, потом выбирают из цепочки «наркодилеров» одного получающего условку, за это тот привозит толпу мало или совсем невиновных. Всё, преступление раскрыто. Судьбы пацанов ломаются бесповоротно.

В данном конкретном случае журналистское сообщество победило, снова почувствовав себя четвёртой властью.

Или ему дали таковым себя почувствовать? Известный архангельский историк и общественник Михаил Копица вздыхает - а старика Дмитриева продолжают мучать... у людей их профессии гораздо хуже обстоят дела с коммуникациями. Между тем, этот карельский историк и правозащитник, тоже очень неудобный властям, уже несколько лет находится «В объятиях Левиафана». По обвинению в ещё более страшном и грязном грехе – педофилии. Я сам являюсь последовательным сторонником возвращения смертной казни за преступления против детства, за сексуальные – как минимум химическая кастрация (ещё лучше механическая, тупыми ножницами и без наркоза). Но, услышав две подобные истории (читайте здесь и здесь), а также узнав, как бодро у нас сажают по 134-й статье, особо не скрывая, что это объявленная свыше кампания по борьбе с педофилией, стал с должным скепсисом относится к потоку сообщений от правоохранительных органов об их достижениях в этой области.

«Кампания по борьбе с…» - страшное время в советской истории. Троцкисты, морганисты, бундовцы, врачи-вредители… подпадаешь под любое определение – прощайся со свободой, а то и с жизнью.

Сейчас под Ивана Голунова стали снимать генералитет спецслужб (говорят – зарвались, Кремль желает показать, кто в этом доме настоящий хозяин). Мне с трудом верится, что столько людей высшего офицерского звания пытались прессовать одного журналиста. Один-два-три действительно руку приложили, но остальных-то за что, чем не угодили? И где гарантия, что среди уволенных не найдутся те, кто действительно копал под неприкасаемых (уровня Сечина)? Зато о сержантах-лейтенантах-капитанах, что подбрасывали парню наркоту и били по голове, ни полслова. Понятно, что рыба гниёт с головы, но и хвост у тухлятины принято отсекать и безжалостно выбрасывать.

Какой смысл арестовывать рядового журналиста, когда он не хозяин СМИ. Вот архангельского Илью Азовского имело смысл… хотя и во время отдыха в СИЗО главреда его СМИ (ПСЗ, Эхо севера) продолжали огрызаться… разве что не с такой изощрённостью.

А ещё удачное время выбрано для кампании, которую многие поспешили назвать «путинской оттепелью» (помните, как интеллигенция хрущёвской радовалась и как быстро обломалась). Только что закончился ПМЭФ. И если главы регионов радостно повезли к себе домой новые контракты, то независимые экономические аналитики, рассматривающие общую картину, наперебой говорят и пишут о серьёзнейших системных проблемах, которые в скором времени могут вывести людей на улицу (а не единичные случаи с храмами и полигонами). Значит, надо перенаправить внимание общества на позитивные моменты, тем более, перед «прямой линией» с президентом. Посмотрите, кто сегодня вдруг стал поборником свободы слова и профессиональных прав журналистов… это же смешно и горько одновременно.

У власти практически получилось заручиться лояльностью творческого цеха, самого диссидентского во все времена. И я согласен с коллегой Рудалёвым («Беломорканал»), назвавшим историю с журналистом Голуновым «вопрос моды и цепной реакции».

А я давно человек немодный (возраст), поэтому не Иван Голунов.

Извини, Ваня…

Леонид Черток