День второй.
Если на кровать сложить 2 матраса, то ребра не так сильно чувствуют ребра старой пружинной сетки. Вода какая-то маслянистая, она даже собирается каплями-шариками как масло. Но терпимо. Я думала, что всё будет гораздо хуже. Мне кажется, что я в Куско. Те же незабываемые ощущения сорочи-горянки: уши заложены, голова кружится. Чуть шаг быстрее – накатывает совершенно особая типичная одышка.
Пограничники говорят: содержание кислорода здесь пониженное. Хотя, вроде, его количество в воздухе не зависит от широты… Или я чего-то не понимаю. Но организм убеждает – всё равно что-то не так.
Гулять не советуют – медведей никто не отменял! Ладно, пока у меня есть работа – посижу над своими бумажками. А потом выйду на крыльце постоять – оно на высоте метра 4. Застава новая впечатляет – как лунная база на металлических столбах. В этом году очень мало снега – весь скелет наружу.
Пост, случайно, не соблюдаете? – спрашивают пограничники, а то у нас из постного одни крупы… Вон тут одна девушка уже страдает, но держится… Бедняга.
Легкие расправляться не хотят после обеда. А всего-то суп в себя закинула и маленькую куриную лапу. Это было почти 3 часа назад, а такое ощущение, что только что проглотила слона.
Прилетел маленький вертолет «Робинсон», американский. В сопровождении наших Ми-8. Парни стоят у окна и гадают, сколько он на одной заправке может пролететь. В окно почти не дует начинаю фотоохоту на собак. На заставе их живет 13. Самый молодой рыжий пес по кличке Мишка – ему год. Внутрь не заходят – не положено. Положено окружать медведя, кусать и лаять. Хотя медведю, скорее всего, пофиг.
День третий.
Кажется, я отморозила мизинец на правой руке. Наши ученые пугают, что здесь на третий день организм начинает усиленно покидать аскорбиновая кислота. И не сидится-то ей в клетках. Решаю есть мандарины.
Меня сегодня взяли в «поле». На станцию парка под названием «Омега» повезли оборудование и в качестве антуража захватили меня. «Омега» – это бывшая станция института Арктики и Антарктики по изучению подводных шумов. Первый двухэтажный дом на ЗФИ, сейчас обшит сайдингом веселенького желтого цвета. Выглядит почти как новенький, а построен в начале 70-х. Дикая влажность, маска покрывается инеем, ресницы смерзлись. В фотоаппарате оба аккумулятора приказали долго жить. Держится айфон. На него фотографируемся у айсберга. Это такой специальное место – мель недалеко от берега и здесь всегда швартуется какой-нибудь айсберг. В прошлом году сидел высотой с пятиэтажный дом. Сейчас чуть поменьше, но красивый, зараза, бирюзовый, как ледники в Патагонии, только к нему можно подойти, залезть внутрь, отколупать кусочек на память и кинуть его потом в виски…
Можно же сидеть на месте, нет, поплелась встречать самолет с Большой земли. Если отморозила щеки – сама виновата, никто не тащил.
Вечером болят веки, болят пальцы, болит лицо. Чувствую, мне потребуется длительный период реабилитации по приезде.
