И тут налетели немцы. Рецензия на фильм «Дорога на Берлин» Сергея Попова

Обратил внимание на то, что последнюю кинорецензию написал ещё в июле. А что это означает? То, что с отечественным кинематографом опять плохо, совсем не о чем писать. С одной стороны, понятно – кризис, с другой – обидно, недолго музыка играла. Столько денег потратили на михалковско-бондарчуковское барахло, что называется, ни в кассу, ни на фестиваль.

От безысходности набрал в поисковике премьеры 2015 года. И наткнулся. На ремейк старого военного фильма «Двое в степи». О, сколько здесь личного! С этим фильмом я впервые попал на съёмочную площадку. В своих три неполных года. В качестве ЧСРКГ (член семьи работника киногруппы). Съёмки проходили в степях Приазовья, в стратегической близости от Бердянска. Не курорт ни разу, но с морем. Мелким и тёплым. Естественно, что многие члены съёмочной группы решили проветрить детей за государственный счёт (экономия на дороге и проживании).

Воспоминания у меня об этом периоде довольно сумбурные. Первый в жизни поезд с нетрезвыми осветителями и запах маринованного чеснока. Песчаная буря, в которую попал, забравшись в киносъёмочный «газик», хотя меня и не звали. Неудачная попытка утонуть не без посредничества гениального советского режиссёра. Кого интересуют подробности, можете прочитать в восьмой главе моей повести о детстве.

А вот о самом съёмочном процессе не спрашивайте, не интересовался по малолетству. И на премьере не был. Фильм, несмотря на режиссуру самого Анатолия Эфроса, был признан неудачным и зрителем, и критикой, его по телевизору-то показывали всего пару раз, несмотря на тогдашнее малокартинье. Нашёл в сети пару лет назад. Да… даже для хрущёвской оттепели смело – история про того, кого должны были расстрелять, но не расстреляли. Плюс дружба конвоира с осужденным, большая фига не только СМЕРШу, но и всему ГУЛАГу. Но прибавьте к этому практически революционный для того времени монтаж, эстетику пересвеченного чёрно-белого кадра, практическое отсутствие диалогов, которые заменила гипнотическая музыка армянского композитора Тер-Татевосяна. Эх, если бы не раздражающе оптимистичная концовка, доснятая по приказу Госкино… прямой был путь в Канны.

Всё чаще читаю фразу – «советскому кино про войну верили». Увы, далеко не всякому, лажи было и тогда достаточно, пистолеты тоже очередями стреляли. Однако… мой отец попал на «Двое в степи» по причине того, что сам в 42-м несколько месяцев служил офицером связи. Он рассказывал, как однажды, доставляя донесение, заблудился в ночи, несколько раз напоролся на немцев, как плакал в отчаянии, понимая, что гибель ждёт и у своих, и у чужих. Всё, как в повести Эммануила Казакевича, детали были необходимы не служившему Эфросу. Другое дело, что он так увлёкся поисками изобразительного решения, что рядовой зритель смотрел совсем другую войну, чем ту, к какой он привык на экране кинотеатра.

Новый вариант оставил от себя двойственное ощущение.

Не могу не оценить стремление к точности деталей. Например, когда с убитого товарища, перед тем, как его похоронить, снимают новенькие сапоги. Скаредность? Какая к чёрту в 42-м?! Это нас так учили, что, казалось, как выбили немцев от Москвы, так и покатились без остановок на запад. Именно второй год войны был самым тяжёлым, когда всё висело на волоске практически на всех фронтах.

Или панорама по ещё не остывшему полю боя, на котором работает похоронная команда… тема, почти не затронутая отечественным кинематографом. Ведь там не мародёры служили, а такие же солдаты, если хотите, санитары природы (надо объяснять, какую эпидемиологическую опасность представляют собой разлагающиеся трупы?).

В общем-то и рассказанная история никак на «Освобождение» не тянет. Молодой лейтенант, офицер связи, не выполнил первый в своей жизни боевой приказ, сразу же попав в кровавую мясорубку. Тут очень бросается в глаза вторичность, некое изобразительное дежа-вю, которое преследует меня из фильма в фильм с военной тематикой. Как будто я те же кадры, декорацию, немецкую технику и пр, уже видел в ремейке «А зори здесь тихие», и до этого в «Белом тигре» Шахназарова. Странно, в советских фильмах в основном снимался мосфильмовский кавполк, там же брали танки, закамуфлированные под «тигры» и «фердинанды», но такого эффекта не было. Или это молодые режиссёры, войны не нюхавшие и плохо её представляющие, непроизвольно копируют друг друга, слыша за спиной оклик мэтров «Хватит у Спилберга слизывать, когда свой гендиректор киноконцерна есть!»? Ей-богу, затрудняюсь поставить диагноз.

Так вот, не выполнил лейтенант приказ, а трибунал его под расстрел. Тут опять налетели немцы. И вот по дороге войны, жизни и смерти бредут двое – охранник и охраняемый. Причём первый по-русски с трудом, а у второго десятилетка (как минимум) на лбу написана. Короче, типичное американское роуд-муви с добавлением конфликта «свой-чужой». Ну, и по закону жанра эти двое сближаются, совершают подвиги, стоят друг за друга горой. Бывает такое? В кино – да! Наверное, и в жизни тоже подобное случается, главное, в это поверить…

А вот с этим… Признаюсь, есть у автора рецензии дурацкая манера прикидывать любую увиденную (прочитанную) историю на себя, и только потом переходить к игре «веришь – не веришь». Самое интригующие для меня в том, что арестованный лейтенант Огарков раз двадцать мог спокойно уйти от своего конвоира. Просто и тихо, или предварительно его грохнув, свалив всё на немцев. Да и самому потом затеряться, скрыться, вообще без проблем, мало ли нам таких историй в последние четверть века нарассказывали.

В советской вариации подобное действие выглядело бы последним предательством – «у-у, власовец!». Но времена изменились, отношение к человеческой жизни, которая вдруг стала называться наивысшей ценностью. В первых кадрах «Дороги…» мы видим сцену, как политрук без лишних эмоций пристрелил красноармейца, сошедшего с ума, «чтобы панику не сеял». И дальше главного героя вместе с трепещущими зрителями ещё не один раз подводят к расстрельной стенке. И он, дурашка, после всего надеется на справедливость военного трибунала 42 года? Ой, что-то мне не верится…

…как не верится в пьяного мужика, шатающегося по деревне, из которой только что выбили немцев, в которой теперь стоит советская часть. «Он говорит, что навоевался, что за реку не пойдёт», - объясняет военная вдова, с которой у главного героя должно вот-вот случится большое и светлое… но не случается (наверное, боятся не успеть, могут налететь немцы). В голосе селянки звучит презрение, что правильно… но куда смотрели наши, не рекрутировали начинающего алкаша? Вот в таких «пацифистов» я верю с трудом… хотя всё могло быть.

Фильм проигрывает именно такими неоконченными эпизодами, непонятными вкраплениями, хотя, конечно, стоит свериться с литературным первоисточником. Впрочем, точка поставлена вполне в духе, носощипательный финал в пригороде поверженного Берлина с одним выжившим героем.

Главное, чтобы опять не налетели немцы…

Леонид Черток

Как прокладывают дорогу? Многие из нас задают данный вопрос. Для этого необходимы соответствующие материалы, вот например дорожная геосетка. Более детально ознакомиться с информацией, а именно покупка данной продукции, можно на сайте mosecopolymer.ru.