В Архангельской области усыхают ельники

В основном это затрагивает те леса, которые находятся поблизости от «фронта лесозаготовок». Лесные чиновники пока предлагают наиболее простой и стандартный способ решения проблемы - проводить сплошные рубки во всех пострадавших массивах. Усыхание ельников началось два года назад и достигло максимума в нынешнем году. Причины его до конца не ясны. Наиболее вероятная из них - последовательность лет с неблагоприятными погодными условиями. В наибольшей степени пострадали участки леса, расположенные вдоль «фронта лесозаготовок» - границы сплошных рубок. «Пограничные» деревья подвергаются прямому воздействию сильных ветров, иссушающего солнца, изменяющегося уровня грунтовых вод, а также нашествиям короедов, в массе размножающихся на «порубочных остатках» и брошенной древесине. Уже сейчас масштабы явления весьма велики: частичное усыхание ельников охватывает площадь в несколько сотен тысяч гектаров. К сожалению, под угрозой находится и весьма ценный в природном отношении массив диких коренных лесов, расположенный в центральной части водораздела Северной Двины и Пинеги (так называемый Двинской лес) - именно на краю этого массива сейчас и сосредоточены наиболее интенсивные рубки. Лесные чиновники пока предлагают наиболее простой и стандартный способ решения проблемы - проводить сплошные рубки во всех усыхающих еловых лесах. Это действительно предусмотрено правилами рубок и специальными санитарными правилами, объясняющими, что надо делать в подобных случаях. Вместе с тем, такие рубки - самое неразумное решение проблемы из всех возможных. Во-первых, с точки зрения естественного развития коренных таежных лесов усыхание части взрослых деревьев - вполне обычное явление, случающееся регулярно на протяжении всей жизни леса. Как может быть иначе, если Двинской лес существует примерно десять тысяч лет, а предельный срок жизни деревьев ели в этих условиях составляет лишь 300-350 лет? Кроме того, вполне естественно, что в неблагоприятные (например, особо засушливые) годы гибель старых деревьев происходит более интенсивно. Другими словами, от того, что в 2004 году засохло необычно большое количество старых деревьев, лес не прекратит своего существования - уже через десяток лет молодое поколение ели скроет следы гибели своих предшественников. Во-вторых, использовать древесину погибших деревьев, особенно если она затронута ходами личинок жуков-усачей или гнилью, наша промышленность практически не может. Во всяком случае, ценность такой древесины очень мала. А значит и реальной экономической выгоды от проведения сплошных рубок в усыхающих лесах не предвидится - большую часть древесины погибших деревьев лесозаготовители будут вынуждены бросить прямо в лесу из-за отсутствия спроса на нее. Пользы же с точки зрения «оздоровления» леса тоже ожидать не приходится. Неблагоприятные колебания климата уменьшить с помощью сплошных рубок невозможно, равно как и обезопасить деревья от распространения вредных насекомых. И потом, потеряв в большей степени свою хозяйственную ценность, эти лесные массивы по-прежнему сохраняют свою природную уникальность как последние крупные участки коренных таежных лесов во всей Европе. ФОТО: http://www.forest.ru/rus/workshops/trn/posters/ips.html