Арктический дневник: Привет с Нортбрука

Пришли на Нортбрук. Вот сейчас погода здесь прекрасная. Вода гладкая, на солнце переливается, редкая рябь округлая – море как потягивается. Сказали – быть готовыми к выгрузке к 6.00. На самом деле лодки с геодезистами и их багажом ушли только в 7 с копейками. Мари, Саша и Паша бурчат – зачем надо было вставать в половине шестого, если все вот так. Мари усвоила новое слово: бардак. Обещают, что нас высадят нашей группой после 9.00. Мне уже надоело упрашивать. Если бы не эти досадные момента, то вчера был идеальный день: поснимать цветы, побродить одной – пара видео получились очень даже ничего. Потом моржи, и волны…

Сегодня нас высадили на берег чуть ли не первыми. Сначала, понятно, тех, кто остается. Потом, кстати, прибегала археолог Саша с криками, что у них нет посуды, они не ели горячего и все плохо. Такое ощущение, что она прямо по воде так и бежала. Им выдали кастрюли и сковородки. Я думаю, Саша со сковородкой справится с медведем одной левой, даже не заметив, что она его уложила. От ужаса она потом уронит сковородку на ногу, раздробит ногу, будет прыгать на одной и ругаться на медведя. Тот придет в себя и бочком-бочком слиняет от греха подальше.

Я не выспалась, поэтому после завтрака прилегла. В 8.56 ко мне влетела Ольга с криком – высадка! У трапа уже ждали, я надевала жилет и бурчала: что, остров не по фэн-шуй? Медведей много? Орнитологи подрались? У всех остальных приступ диареи? Как это так нас прямо вот так первыми высаживают? Жилет не надевался, в итоге меня запаковали и выпихнули в зодиак. Геодезиста Диму довезли до балков – на предстоящие 3 недели их постоянного места обитания, а нас высадили чуть дальше.

Я иногда думаю – зачем мне всё это? Сидела бы на корабле и знакомилась с территорией. Но это ситуация вроде той, когда меня спрашивают: в какой стране тебе больше всего нравится? Да не знаю я! И Гондурас с Мьянмой мне сравнить сложно. Так и здесь: я рвусь на любой остров в любую погоду и смотрю широко открытыми глазами. А еще хочу рассказать другим, что такое есть и на самом деле и это не просто где-то там, на краю карты. Здесь всё живое, любопытное и настороженное и очень-очень разное…

Вылезать пришлось на скользкие камни, я со своей непередаваемой грацией бегемота на роликовых коньках на них и приземлилась. Благо, одним коленом и воды не сильно начерпала, но организм у меня такими темпами превратится в один сплошной синяк. Нога болит вот сейчас к вечеру, а там: Вам помочь? Промокла? Все в порядке? Твою ж мать. Злость и досада – прекрасные двигатели. Подхватила я свой штатив и пошла спокойненько подальше от коварных прибрежных камней. Юрий Станиславович – ура, у нас есть персональный охранник! Спрашивает – какие планы? Панорамы говорю, всего значимого, и видео. Я, наверно, на гору сползаю, до скалы. Гору увидела, кстати, и меня затрясло. Мне тут её фотографию как-то за Рубини пытались выдать.

Пока изумрудные мхи снимала с ручейками, да извлекалась с чпоканьем из коварных мелких трясинок – а уж до чего они хороши, - отстала от нашей компании. И опять страха ни в одной поджилке. Сказали: мужики от балков периметр прикрывают, с другой стороны – наши. Не пройдет медведь! Но белые пятна отслеживаю.

К люрикам и прочим подобралась близко. На медведя в своей красной куртке я мало похожа, рюкзак бросила посередине дороги, штатив еще раньше. Как на обратном пути собирать буду – ума не приложу. Рюкзак-то хоть оранжевый. Намечала себе отрезки – вот до той зеленой ложбинки и вниз, вон до того белесого камня и дальше ни ногой. В итоге уперлась-таки в дайки или базальтовые столбы, в общем , красивые отвесные штуки, по которым только люрикам и бегать. Дальше не поползешь – сплошная стена камня, штурму голыми руками + фотоаппарат не поддается. Умудряюсь даже себя сфотографировать на фоне люриков . Зря ползла, что ли.

Отдышалась, полюбовалась на окрестности – красота все-таки это арктическое лето: какое всё красивое… какое небо синее… Только люди где? Ай-ай, плохо. Кубарем скатываюсь вниз, притормаживая только у очередных маков, которые так и норовят попозировать на фоне чудесного вида. Рюкзак хвать. Штатив, где штатив? Вот он, радость моя, поблескивает в нескольких десятках метрах. Хорошо, крюк буду делать в нужном направлении. Мне же нужно выйти на то самое «историческое» место.

Иду, жду медведя, вместо медведя вижу Колю. Похоже, я на месте. Крест, обелиск в память о членах экспедиции герцога Абруццкого, действительно, покосившийся и в настоящей даже не луже, а уже болотце. Ну да, если 120 человек одновременно подвалят сфотографироваться и попробовать прочитать надпись, покосится и Обелиско в центре Буэнос-Айреса.

Солнце уж очень припекает, тени чуть резковаты, но легкая дымка их начинает смягчать. Вокруг солнца гало, хорошо обыгрывается на фотографии креста. Парни демонстрируют находки. Вот, говорят, бумажник Нансена нашли. Круто… Хи-хи-хи. Ну и пули всякие 1905 года. Англичане какие-то стреляли, с тех пор тут англичан здесь с такими пулями не было.

Коля тоже хочет над собой гало, забирается на гигантский камень как постамент. Мы смеемся – памятник Колянусу Великому. Главное – спуститься без последствий. Снимаю зелень, а потом просто хочется посидеть на травке… какая, блин, травка, на мхе… ха-ха посидела. Мокрый, зараза. Наконец-то подходящий камень. Пора на борт.

Вокруг «Полариса» пасутся стаи кайр – к нам переехала кормовая база.

Разговорившись вечером с водолазами, разжились на группу GPS-кой. Тут только так. Что сам не добудешь, того у тебя не будет. Теперь сможем определять точки высадки, падения дохлых люриков, костей медведя, нападения моржей на лодки и прочих прелестей арктической островной жизни.

А мыс Флора такое историческое место, что удержаться от исторической справки просто нет сил:

 Остров Нортбрук был открыт первой экспедицией Бенджамина Ли Смита в 1880 году, во время второй его экспедиции корабль «Эйра» был раздавлен льдами как раз у мыса Флора, и путешественникам пришлось здесь зимовать. С 1894 по 1897 гг. на Флоре работала экспедиция английского путешественника Фредерика Джексона. В 1896 году состоялась историческая встреча Джексона с норвежцами Ф. Нансеном и Я. Иохансеном, которые возвращались после попытки покорить Северный полюс. 1901 году на мысе в память о погибших участниках экспедиции к Северному полюсу герцога Абруццкого был установлен гранитный памятник-обелиск. 9 августа 1901 года русская экспедиция на ледоколе «Ермак» под начальством адмирала С. Макарова установила на Флоре российский флаг. 20 июля 1914 года судно «Святой Фока» экспедиции погибшего Г. Седова подобрало на мысе Флора штурмана В. Альбанова и матроса А. Конрада пропавше экспедиции Г.Брусилова. 16 августа 1914 года капитан первого ранга И. Ислямов, командующий экспедицией по поискам экспедиций Г. Брусилова и В. Русанова, поднял на острове российский флаг и объявил архипелаг Земля Франца-Иосифа территорией России