Кому достанется Штокман? Сегодня, как и 13 лет назад, этот вопрос остается открытым

Есть, правда, одно "но". Российское законодательство в сфере недропользования, как признал сам Юрий Трутнев, регулирует главным образом ситуацию на континентальной части России, а в том, что касается шельфа, еще много путаницы и тумана.

Впрочем, это не помешало господину Трутневу сообщить своему норвежскому визави, что первые аукционы по участкам недр континентального шельфа России пройдут спустя три месяца после вступления в силу нового закона "О недрах". При этом Трутнев польстил соседям в том смысле, что они "обладают большим опытом и высокими технологиями для работы в условиях шельфа северных морей". Не полез за словом в карман и его норвежский коллега: "Мы, - заявил Эноксен, - были бы рады вхождению российских компаний в проекты по освоению континентального шельфа Норвегии". И даже пообещал, что заявки российских компаний на участие в планируемых аукционах будут рассматриваться на равных условиях с остальными участниками.

Насколько искренне он распростер объятия, мы вряд ли сможем оценить даже в отдаленном будущем. Потому что нет и пока не просматривается таких российских компаний, которые могли бы составить на шельфе северных морей реальную конкуренцию "белокурым шейхам" из Ставангера - нефтяной столицы Норвегии. А не просматривается по той простой причине, что мы потеряли, ничего не создав, по меньшей мере, десятилетие в бесплодных спорах, корпоративных войнах и подковерной борьбе за ресурсы континентального шельфа. Об этом пишет сегодня «Деловой вторник» (приложение к газете «Труд»).

Яркий пример тому - история с компанией "Росшельф", которой указом президента России и были выданы лицензии на Штокмановское и Приразломное месторождения. Создавали ее с двоякой целью. Проложить для нашей страны дорогу на арктический шельф. И, что не менее важно, дать достойную альтернативу предприятиям и организациям ВПК, в частности, оборонным верфям Северодвинска, которые простаивали из-за резкого снижения военного заказа. Именно поэтому среди учредителей компании "Росшельф" изначально оказались ПО "Севмашпредприятие", ЦКБ "Рубин", ЦНИИ им. Акад. А.Н.Крылова, ЦНИИ "Прометей", РНЦ "Курчатовский институт", а также АО "Северсталь", "Ижорские заводы", "Кировский завод".

Но радость "красных директоров" была недолгой. А эйфория от планов широкой экспансии "оборонки" в нефтегазовую сферу за два-три года сошла на нет, столкнувшись с глухим сопротивлением "незнакомого материала". Те, кто всю жизнь работал на интересы государства и заботился о его обороне, даже не могли взять в толк, что они попросту ЧУЖИЕ на этом празднике жизни.

Сегодня ЗАО "Росшельф" - всего лишь дочерняя компания ОАО "Газпром" под номером 30 в списке из пятидесяти предприятий и организаций, в которых газовый монополист имеет "менее 50 процентов акций".

А где же лицензии на Штокман и Приразломное? И как обстоит дело с самим проектом их освоения?

Для этой ответственной миссии учреждается еще одно ЗАО - "Севморнефтегаз", в которое "делегирован" "Росшельф" вместе с дочкой компании "Роснефть" - "Пурнефтегазом". А в июне 2002 года на общее собрание акционеров "Росшельфа" выносится вопрос о передаче лицензий "Севморнефтегазу". Представители Севмаша, Курчатовского института, "Архангельскгеологодобычи" пытаются протестовать и заблокируют решение.

За это строптивцев решают примерно наказать - среди акционеров проводят заочное голосование и по его итогам место регистрации "Росшельфа" из Северодвинска переносят в Санкт-Петербург. А 28 ноября 2002 года, в один и тот же день, Минприроды выдает ЗАО "Севморнефтегаз" вожделенные лицензии, а премьер Михаил Касьянов подписывает распоряжение правительства, в котором говорится: "Принять предложения Минэкономразвития о проведении переговоров и заключении с ЗАО "Севморнефтегаз" соглашения о разделе продукции по Приразломному нефтяному месторождению..."

Люди, стоявшие у истоков создания "Росшельфа", сегодня терзают себя и других риторическими вопросами. Зачем "Севморнефтегазу" их лицензия? Разве нельзя обойтись доверительным управлением на период освоения месторождения? А интересы Севмаша и других учредителей первой российской компании каким-то образом учтены?

И чем дальше, тем таких вопросов и непонимания становится все больше. Тем временем, проигнорировав прежние декларации размещать заказы на создание ледостойких буровых платформ и другого нефтегазодобывающего оборудования на отечественных предприятиях, руководство "Севморнефтегаза" закупило верхнюю надстройку отслужившей платформы "Хаттон". Закупило "у опытных норвежцев" - якобы для ускорения, поскольку у нас это еще на стадии проектирования.

Закупило, заметим, за 67 миллионов долларов у фирмы-посредника "Monitor TLP Ltd.", которая приобрела ее, по сведениям агентства "Природные ресурсы", вовсе не у норвежцев, а у американской фирмы "Kerr-McGee" всего за 27 миллионов. Привыкшие рассчитывать только на свои кровные, нелегким трудом заработанные рубли, корабелы недоумевают: почему не заинтересуются соответствующие органы авторами этой "операции", нагревшими руки (и российский бюджет!) на 38 000 000 долларов?!

А северодвинцам от этого лишь головная боль - это им теперь предстоит убирать грязь, драить ржавчину и приводить в чувство этот "подарок" от президента "Севморнефтегаза" г-на Чернова.

На упоминавшейся встрече российского министра Юрия Трутнева с его норвежским коллегой о таких "мелочах" речь, конечно же, не заходила. Они говорили о делах глобальных...

Источник: /"Деловой Вторник (приложение к газете Труд)", 31.1.2006, Александр Смоленцев. Северодвинск - Москва, "Кому достанется Штокман"/