Жил такой парень. Анатомия зла в фильме «Сжигатель трупов»

Редкий… да что там, уникальный случай, когда пишу о фильме 58-летней(!) давности. Чехословацком (уже давно и страны такой нет). Чёрно-белом (заявка на нео-нуар, извините за выражение). Совсем недавно о нём услышал, как кто-то специально когда-то его спрятал и забыл.

Впрочем, а почему не специально? «Сжигатель трупов» снимался в роковом для чехословацкого народа 68-ом. В тот год в столицу и другие крупные города страны социалистической ориентации вошли советские танки, чтобы погасить разгорающееся пламя «пражской весны». Это была их Перестройка, которую просто-напросто раздавили (что не получилось у нас в 91-ом). Представляете общественное напряжение на тот момент? И тут появляется в прокате фильм, где буквально препарируется подлость человеческой натуры в условиях наступающего тоталитаризма. И неважно, что речь о конце тридцатых, а впереди оккупация фашистской Германии. Аналогии и подтекст читались даже без лорнета.

А ещё в картине упоминается «еврейский вопрос» ( Холокост). «Ах, куда же без этого!», - всплеснёт руками патриотично настроенный зритель, вспоминая недавних лауреатов «Оскара». Но штука в том, что для Чехословакии это был первый прямой киноразговор о природе их национального антисемитизма (не такого лютого, как в соседней Польше, и всё-таки).

Тут полезно знать, что режиссер картины Юрай Герц провёл детство в… концлагере Заксенхаузен. Потом он рассказывал, что полицейский, дежуривший у кинотеатра в их маленьком словацком городке, пускал его, сопливого, на любые фильмы с любыми возрастными ограничениями – «Юрай в этой жизни уже ВСЁ видел и пережил».

«Сжигатель трупов» в чём-то можно назвать предвестником триумфатор 96-го «Оскара» «Зоны внимания». Но в новом исчадием ада предстаёт комендант концлагеря, для которого кошмар стал неотъемлемой и повседневной частью обычной жизнь. В старом – это обычный обыватель, но с «оригинальной» профессией.

Вы когда-нибудь задумывались, кто идёт работать в палачи (отставим «Зелёную милю», это сказка)? Или в могильщики, сколько бы там не платили. Не хочу обидеть патологоанатомов… но тоже не понимаю.

В предвоенной Чехословакии живёт пан Копфкингл, занимающий должность директора городского крематория. По его же словам, он работает в этом социально ориентированном бизнесе уже 25 лет. Совсем нестарый, то есть пришёл в «утилизацию плоти», что называется, с младых ногтей на рядовую должность и упорно шёл вверх, выбрав главным делом своей жизни. Обеспеченный буржуа, уважаемый гражданин, счастливый семьянин… мечта миллионов и миллионов.

Интересный нюанс – главную роль исполняет тот же актёр, что играл бравого солдата Швейка (Рудольф Грушинский). Кто помнит бессмертное произведение, тот легко представит меру того обаяния.

Есть популярное мнение – счастлив тот, кто ходит на работу как на праздник. Тут есть несколько составляющих – одно, непременное, это верить в её полезность, быть художником в своей профессии. Карл Копфкингл как раз тот случай – «мы работаем, чтобы облегчить страдания… люблю красоту… я – романтик» рассказывает он каждому встречному и поперечному. Но таким тоном, что изнутри так и лезет гнильца.

Карлуша аккуратен до патологии… даже любовницу из борделя он посещает одну и ту же хотя есть и моложе, и красивее, в определённое время и с обязательной проверкой на сифилис. Прилизанная жидкая прическа с безукоснительным пробором в сочетании с круглым масляным лицом делают из него возмужавшую копию Мальчиша-Плохиша в известном советском фильме.

К работе своей относится творчески - то обед с музыкой в зале прощания устроит, то прогулки по колумбарию. И детишек своих приучает к этому миру, создаёт, так сказать, трудовую династию. Прекрасный актёр… в его исполнении знаменитая швейковская хитринка трансформировалась в самодовольную тупость.

Вроде бы успешный во всех смыслах человек всё равно ждёт своего звёздного часа. И он приходит вместе с нацистской идеологией и немецкой оккупацией. Наш герой уже мечтает об идеальной утилизации «слабых звеньев», в чём видит спасение всего человечества и собственную «высшую миссию». И вот уже перед нами готовый фюрер местного розлива.

И всё бы хорошо… если не расовая теория, встающая на пути к личному успеху. Карл даже сдаёт кровь, чтобы определить у себя количество немецкой. Увы, это не по силам никаким медикам.

Зато товарищи по новой партии предупреждают, что камнем преткновения может стать жена-еврейка, ранее не создававшая никаких сложностей и только в ужасе наблюдавшая за превращением заботливого недалёкого мужа в законченного монстра. И дети, они же, о ужас, полукровки. Их конец предопределён… как и было наяву в разных странах при тоталитарных режимах.

Психоделический хоррор с элементами чёрной комедии? Скорее, пророчество на долгие времена – бойтесь таких «маленьких людей», из них легче всего растить палачей.

P.S. Юрай Герц действительно ничего не боялся. Он согласился убрать из первоначального варианта картины только последнюю сцену – в Праге с советскими войсками посетители кафе рассуждают, куда делся «Карл из крематория».

Потом «Сжигатель трупов» всё равно лёг «на полку», а режиссёру пришлось покинуть страну на время. Но это, как любят говорить, совсем другая история. 

Леонид Черток