Ботаник. Из наследия Анатолия Беднова

- Гляди, ребя, «Ботаник» идет! С папочкой под мышкой, а там, наверно, гербалайф, - воскликнул Виталик Пузырев, имевший прозвище «Пузо» – видимо, по контрасту с его худобой. Причем безнаказанно называть его так могли только самые близкие друзья – остальным за «Пузо» крепко доставалось.

 - Не «гербалайф» там, а гербарий! – поправил Глеб Шилков по прозвищу «Хлебороб», которое он терпел тоже только из дружеских уст. Всем прочим могло влететь. Какой он «Хлебороб», его папа – начальник в важном городском учреждении!

 - Один хрен, как ни назови! – Темка Тулупченко по прозвищу "Дубленка", на которое никогда не обижался (Дубленка все же, не рубище какое-то!) сплюнул на асфальт. – Не пацан, а чмо. Таким, когда вырастут, девки не дают и на хорошую работу не берут. Только в малые научные сотрудники – травку щипать и под микроскопом разглядывать.

 - Все чмошники в очках, а этот без них, не по понятиям, - «Хлебороб» надвинул кепку почти до переносицы, как хулиганы в фильмах, по-хулигански же засунул руки в карманы.

 - Мне вот очки врач прописал, так я тоже чмо? – вскинулся Темка «Дубленка». – Ты запомни: не очки портят человека, а… в общем, наоборот.

 «Ботаник» приближался к дворовой компании: нескладный, неуклюжий, папка под мышкой.

 Виталик демонстративно поморщился. Все в облике «Ботаника» Юры Мальцева внушало брезгливо-пренебрежительное отношение: и угловатая фигура, и веснушки на носу и на лбу, и толстые губы, незнакомые с пивом и сигаретой, и эта дурацкая папка, и вечно озабоченная физиономия. Он спокойно воспринимал юного скрипача, пианиста, шахматиста, но ботаника… Это было нечто за пределами его понимания, каста отверженных, над которыми смеются, которых не считают за нормальных пацанов. Травка, цветочки, лепестки, тычинки – удел девчонок. Это не мужское занятие: сушить в альбоме какие-нибудь васильки да пастушьи сумки.

 - Эй, «Ботаник», подойди к нам! – крикнул «Пузо». – Разговор есть.

 Юрка подошел, как ни в чем не бывало, будто не чуял подвоха. «Да он совсем того, - подумал Виталик и синхронно ему подумали его дружки. – Думает, мы с ним побазарим и просто так отпустим. Другой бы живо в подъезд юркнул, а этот идет себе спокойно…»

 - Что вам, ребята? – недоуменно воззрился «Ботаник» на гоп-компанию и этим еще больше раззадорил Виталика и его корешей.

 - Не по-пацански ты это… - заводила указал пальцем на папку. – Цветочки-лепесточки – фигня это все! Будь как нормальный парень, а то ботаникой занялся, как последний придурок. Не смеши пацанов! Выбрось ее, - он опять указал пальцем на папку, – займись полезным делом. Понимаешь, вот я вырасту – предпринимателем стану, кооператив открою, Глеб большим начальником будет в городе, как его папа, Темка – офицером. А ты-то кем?

 - А, между прочим, Григорий Потанин тоже был ботаником, - с вызовом бросил Юрка, и этим еще усугубил свое положение.

 - Кто-кто? – переспросил Темка.

 - Ученый, путешественник такой был, знать бы должен, сибиряк ведь, - с легкой укоризной ответил «Ботаник», добавив несколько новых капель в чашу терпения дворовой пацанвы.

 - Умный… - процедил сквозь зубы Глеб. – Кстати, есть такой Ботанический залив, видел на карте? Там таких, как ты, топят, - и засмеялся недобрым смехом.

 - Ботнический залив, - опять ткнул в уши пацанов своей начитанностью «Ботаник». – Это в Австралии есть Ботани-бей. Ботаническая бухта…

 - Верно – бей ботаников! – крикнул Темка. В следующий миг он налетел на «чмошника» спереди, как сокол на цыпленка, Глеб зашел сбоку, а заводила, поднырнув сзади, выхватил папку из подмышки и бросил на землю.

 - Он с ботаникой под ручку ходит, как с подружкой, - рассмеялся Виталик и наступил ногой на папку. – Невеста, между листов засушенная…

 Он не договорил. Вырвавшись из лап двух других обидчиков, Юрка бросился на главаря дворовой компании.

 - Отдай, верни, не трогай! – и замолотил хилыми кулачками по крепкому плечу «Пуза».

 - Вот гад! Вы свидетели – он первым бить начал! – Виталик резким разворотом плеча отшвырнул дерзкого «Ботаника» в сторону, тот не удержал равновесия и плюхнулся в лужу.

 - Я тебе покажу, как надо драться! – Темка с размаху залепил пощечину незадачливому «Ботанику», Глеб отвесил подзатыльник, а подскочивший заводила врезал папкой по правой и по левой щеке. Затем, злобно ухмыляясь, развязал тесемки и вытряхнул содержимое в лужу: измятые листы, превратившиеся в бесформенное крошево цветки, листья, стебли и чего еще там есть у этих растений.

 Темка опять замахнулся, но «Пузо» перехватил его руку.

 - Хорош махаться после драки! А ты, – обратился он к сидевшему посреди лужи «Ботанику», который тупо перебирал мятые листы с изувеченными растениями, - подумай о своем будущем, собиратель цветочков. Перестраиваться надо, как говорит товарищ Горбачев. Вот и ты перестройся, стань нормальным пацаном, а не чмом. Так-то, Ботаник… А не то не видать тебе в будущем ни работы приличной, ни денег, ни девчонок. Девкам «бабки» нужны, а не букеты, тем более сушеные. Подумай над моими словами. Я тебя жизни учу.

 Гоп-компания ушла, оставив Юрку вздыхать и ронять слезы над бывшим гербарием…

 «Неужели это тот самый? - Виталий Пузырев уставился на вывеску депутатской приемной, как баран на новые ворота. – Вроде бы, когда два года назад этих болтунов выбирали, я его фамилии не видел. Или по списку какому пролез? Я ж тогда за Бутылкина… нет, кажется, за Булкина голосовал? Или Буланова, черт их разберет. И весь наш дом, и соседние дома за него же. Щедрый был, продуктовые наборы раздавал. А этот… как он только проскочил? Я в эти агитки особенно не заглядывал, только мусорят, ящики засоряют. Но ведь прошел же, черт!»

 Он робко ступил на крыльцо. «А примет ли? Он же теперь большая шишка. Кто бы знал… А вдруг пошлет с порога, скажет – занят. Да нет, сегодня день приемный, не должен, не может отказать. Да и помнит ли его, сколько лет прошло? А если вспомнит – какой конфуз получится! Нет, надо было жену отправить. Только она уперлась: «Ты мужик или где, иди к депутату, расскажи ему о проклятой «управляшке», да чтоб ей сгореть! Депутатов на то и выбирают, чтобы они для нас наши проблемы решали».

 Виталий дернул дверь, шагнул в коридор, стянул кепку, затем постучался в приемную:

 - Заходите! – В «предбаннике», вопреки обыкновению, сидела не миловидная секретарша, а мужичок лет на десять старше Виталия. Тот назвал свою фамилию.

 - Подождите здесь, у Юрия Андреевича сейчас посетитель, - он указал на черный кожаный диванчик в углу и с головой погрузился в компьютер. Виталий повесил куртку и кепку на вешалку, сел, огляделся по сторонам. Все, как обычно: какие-то агитплакаты по стенам, флаг России, знамя партии, про которую Виталий знал только то, что она «за честь Родины и достоинство нации», как-то так. Было время, он бывал в офисе другой партии – подрабатывал распространителем листовок и газеток, да те партийцы, черти, с деньгами кинули. Потому и не голосовал на выборах ни за один партсписок, кидая в ящик пустой бюллетень: кому надо все равно чиркнут потом галочку в нужном квадратике, а он лично плевал на эту политику.

 Пролетело минут десять, скрипнула дверь, вышла пожилая женщина, незнакомая, явно не из нашего квартала. Поди разберись с этими округами: половина девятиэтажки приписана к одному округу, половина  к другому, левая сторона их улицы – десятый округ, правая – одиннадцатый или девятый, хрен поймешь!

 - Заходите, - мужичок любезно показал на растворенную дверь. Мысленно перекрестившись, Виталий шагнул.

 - Здравствуйте… - он застыл в двух шагах от порога. «Точно он! Только немного вширь раздался – небось, на депутатских харчах откормился».

 - Здравствуйте! Виталий, неужели? – дежурную улыбку на лице сменила маска удивления.

 - Да, Виталий Пузырев я, избиратель. Я к вам, Юрий Андреевич…

 - А давай-ка на «ты» и по именам, без формальностей, не возражаешь? – маску изумления вновь сменила улыбка, вполне искренняя. – Мы же в параллельных классах учились?

 - Да, я в «б», а вы… ты – в «г». Было такое… - растерялся Виталий.

 Депутат протянул руку, избиратель как-то неуверенно пожал ее. «А рука крепкая, - подумал он. – У того «Ботаника» из школьной жизни ладошки были мягкие и пухлые. Заматерел!».

 - Присаживайся, - депутат сам подставил стул. Пузырев аккуратно сел. «С чего начать-то? – думал он. – С крыши, с труб или с подъезда? Дом-то – как кафтан, латанный-перелатанный, одно слово – «деревяшка» еще послевоенной постройки, на ладан дышит».

 - Управляющая компания наша, «Родимый дом», совсем работать не хочет, а деньги за содержание и ремонт берет, - горестно вздыхал Виталий. – Не берет – дерет! Хотя толку от нее, как от козла молока. Никаких результатов работы! Крыша течет, соседей на днях залило, горячей воды пятый день нет. А еще старый тополь готов свалиться прямо на наши окна. И никому дела нет! Пишем, звоним – ни ответа, ни привета! Тут еще штормовой ветер был, столб повалило – два дня без электричества сидели. Сериал не посмотришь, продукты из холодильника в погреб эвакуировали, чтоб не испортились.

 Депутат кивал головой, иногда задавал уточняющие вопросы, время от времени делал пометки в блокноте.

 - Помоги, разберись с моим домом, - завершил пафосную, местами сбивчивую речь Виталий Пузырев. – Век помнить буду! Только реши вопрос. А то Бултыхин… то есть Булыгин тогда тоже обещал помочь…

 - Бутурлин, - поправил депутат. - Теперь он сидит за коррупцию. Помочь я, конечно. помогу, хотя «решает вопрос» власть исполнительная, чиновники, а мы, депутаты, содействуем в решении, подталкиваем их, заставляем шевелиться. Про дом ваш наслышан. Действительно, там проблема на проблеме.

 Виталий оглядел офис. Все как обычно: флаг, герб, партийная эмблема, портрет президента, а на столе почему-то – фото «Мисс город».

 - Жена моя, - заметив, куда направлен взгляд избирателя, спокойно, не кичась, произнес Юрий Андреевич «Ботаник». – Пять лет назад на конкурсе победила, я тогда конкурс этот спонсировал, а девушки мою продукцию рекламировали. Кстати, как там твои друзья? – неожиданно спросил он.
 ,
 - Да как… Глеб по зонам пошел, и папа не помог. Тем более, как КПСС не стало, так папа своей должности лишился. А «Хлебушек» с друзьями начал кооператоров трясти. Сначала «условку» схлопотал, потом с реальными бандитами связался, сел. Тогда папа его умер, так что никто его выручить не мог. Темка офицером стал, как и мечтал, в Чечне потом на мине…

 - Ну а ты сам-то как?

 - Ну а что я, - тяжело вздохнул Виталий. – Сначала, после школы пробовал бизнесом заняться, торговлишкой. Тут братва местная наехала, ларьки отобрали, еле сам в живых остался – Глеб выручил, замолвил за меня словечко братве. Но бизнеса я лишился. Потом пробовал подняться, бандиты эти к тому времени  кто сидел, кто в разборках погиб. Так другая зараза – чиновники наехали. Когда тебя через день трясут то налоговая, то пожарные, то милиция, то всякие другие надзоры-дозоры, штрафы выписывают, грозятся лицензию отобрать – и все так между прочим намекают, что если подмажешь… А тут еще кредитов набрал на развитие дела. Дело-то прогорело, денег нет, а банки свое требуют, грозят по миру пустить. Пришлось квартиру продать, переехал с семьей в «деревяшку», там уже лет десять мыкаюсь. Ну а ты как? Вижу, не бедствуешь…

 - А я как? – депутат выдержал паузу. – Я после школы вуз окончил. Думал – наукой займусь, фитологией, ботаникой. – Он многозначительно посмотрел на бывшего обидчика. – А реформы уже в самом разгаре, НИИ накрылся медным тазом, не нужна новым хозяевам наука. Решил я тогда  предпринимательством заняться, полезные растения выращивать.

 Начал с иван-чая, все-таки наш родной исконный напиток. Моя фирма из кипрея чаек делала, продавала в фирменном магазине, потом в торговые сети поставлять стали, потом наладили поставки за пределы региона.

 - Бандиты, наверно, досаждали?

 - Да какие там бандиты. Они ж как увидели, только рассмеялись: вот дурачок, травку-муравку выращивает да расфасовывает, гиблое дело, неприбыльное, разорится. Вот если б другую траву выращивал, за которую срок дают… Не тронули меня разбойники. Потом я, как крепко на ноги встал, первую во всем федеральном округе ягодную плантацию открыл: клюква, морошка, голубика и прочее не с болота, а с грядки. Налетай-покупай! Да что там говорить: все наши леса и болота – одна большая аптека, огород и продмаг, только знать надо русскую природу. Стали мы выпускать на рынок напитки из хвощей, зверобоев… А в последние годы наладили производство ложечной травы. Ну, знаешь, которую полярники на станциях ели, чтобы от цинги не умереть. Мне это студентка университета Надя подсказала, - он показал на фотокарточку «мисс». – Я ей тогда вместо букета цветов фирменный пакет с нашей продукцией вручил. Оказалось, она тоже на биолога учится, ну и… С тех пор с университетом сотрудничаю, набираю молодых и перспективных сотрудников с факультета.

 - А как ты депутатом стал…- не скрывая удивления, произнес Пузырев: «Вот ведь надо же, как поднялся за эти годы. Сколько там лет прошло с того дня, когда я с корешами его «жизни учил»? Лет тридцать? Впору роман писать «Тридцать лет спустя»: «Ботаник» стал всем, а я – никем и звать никак. Жизни он сам научился, и моих детей научить может, меня-то поздно».

 - Как? По списку прошел. Партийцы эти меня приметили, пригласили. Говорят: вы, значит. Юрий Андреевич – патриотический предприниматель, производите нужную продукцию, можете стать лицом партии в нашем городе. Я их финансово поддержал на выборах, они мне, так сказать, морально-политически помогли. Теперь я – лидер фракции и зампред комитета по природным ресурсам. Вот они, ресурсы наши, – он открыл дверцу стола и извлек оттуда пачку какого-то травяного чая. Дарю! – и протянул бывшему обидчику.

 «Напроситься что ли ему в помощники – заначка появится, а то ведь последние годы, можно сказать, за счет жены живу, стыдно даже? – думал Виталий, но тут же гнал прочь мысль. – Унизиться перед тем, кого в школьные годы шпынял и чморил? Совесть замучает. Да и встретят бывшие одноклассники, что скажут? Гонял парня, а теперь на поклон пошел, в лакеи подался? Нет! Лучше женины упреки слушать, чем бывшему «Ботанику» прислуживать!»

 - Спасибо, что выслушал. Надеюсь на твою помощь. Ну, пойду я? – он встал. – За чай тоже спасибо. Дома Аня заварит. Мы вообще-то все индийский предпочитаем. Теперь вот буду в твой магазин захаживать, покупать… Подскажи, где ближайший.

 Мальцев назвал улицу и дом.

 - Да это ж почти рядом! Там раньше гастроном был, номер двадцать, тетя в нем работала, в мясном отделе, нашей семье от нее дефицит перепадал. Теперь, выходит, чаи?

 - Чаи, другие напитки, разные приправы, ООО «Русская природа». А с домом вашим я разберусь непременно. И УК вашу до УК Российской Федерации доведу. У меня юристы работают, они это умеют.

 - Постой, - бывший «Пузо», уже взявшись, было, за ручку двери, повернулся. – Извини, конечно, деньжат не одолжишь? Так, пару тысяч. Верну через неделю, аванс как раз. Мне на кредитку положить нужно.

 - Возьми пять, - рука «Ботаника» нырнула в потайной карман пиджака, вынула толстый «лопатник», извлекала оранжевую купюру с видами Дальнего Востока. – Без отдачи.

 - Нет-нет, я верну, - Виталий суетливо взял купюру: «Не хватало еще мне от бывшего чмошника подаяние брать. Я ж не нищий, пособие по безработице получаю».

 - Не надо, - замахал руками «Ботаник». – Еще подумают: пришел депутату взятку давать. С этим сейчас ой как строго. Вот и Бутурлин на этом погорел…

 - Если так, не буду тебя подставлять, - он аккуратно закрыл за собой дверь офиса. Выйдя на улицу, выдохнул: «Вот как оно в жизни-то бывает…».

Анатолий Беднов  

(картинка с https://www.youhot.com)