Николай Рубцов. Вспоминая родину

Все движется к темному устью.

Когда я очнусь на краю,

Наверное, с резкою грустью

Я родину вспомню свою…

 Н. Рубцов

 Именно эта строфу вспоминаю, когда думаю о последних годах жизни Николая Рубцова. Слова проникают в душу. Этой способностью отличается рубцовская поэзия.  

 Понятие родины для поэта Рубцова многогранно. Это планета Земля, Россия, Русский Север, Никольское, Тотьма, Няндома, Архангельск, Североморск, Вологда, Ленинград, Алтай, другие российские грады и веси. И, конечно, Емецк – точка на карте, куда стремилась его душа. Там начиналась река его жизни, когда рядом были мать и отец, три сестры и брат. Была Семья. Там за пеленой времён находился утерянный рай, который он всю жизнь мечтал обрести и пытался в последние годы жизни «с резкой грустью» вспомнить. 

 Не вёл дневники Николай Рубцов. И потому обстоятельства недолгой жизни поэта предстают перед нами в его стихах, сохранившихся в незначительном количестве письмах и воспоминаниях встреченных на земном пути людей. К последнему жанру относятся два опубликованных в журнале «Наш современник» очерка (эссе). Их автор – поэт, прозаик, сценарист Валерий Аушев работал с 1970 года редактором архангельской областной газеты «Северный комсомолец». 

С 11 по 16 октября 1970 года в Архангельске проходило выездное заседание секретариата правления Союза писателей РСФСР во главе с С.В. Михалковым.  В составе делегации вологодских писателей на заседание приехал и Николай Рубцов. О знакомстве с ним, официальных мероприятиях, сути инцидента в гостинице «Двина», в ходе которого Рубцов ответил якобы грубо на замечание дамы-инструктора центрального комитета партии и потом вынужден был перед ней извиняться, Валерий Аушев пишет в очерке «И архангельский дождик на нас моросил», опубликованном в восьмом номере журнала «Наш современник» за 2007 год. При этом картину «инцидента» автор описывает словами секретаря Вологодской писательской организации Александра Романова, процитированными Николаем Коняевым в книге «Николай Рубцов». Вот как по словам Романова «бледный и больной» Николай Рубцов отреагировал на предъявленное ему обвинение:  

 «- Да я ведь, — растерянно и наивно развёл руками Коля, - не знал, что она из ЦК. Я к ней и не подходил, это она меня задержала. Начала стыдить, укорять... Эх! - схватился он за голову. - Ну, выпил... С радости выпил. Я ведь Архангельск люблю. Давно в нём не был...»

 В очерке 2007 года Валерий Аушев приводит воспоминания о поездке некоторых участников выездного заседания на родину Ломоносова и доверительных разговорах с Николаем Рубцовым во время неё.  В эссе «Звёздная дорога: От Ломоносова до Рубцова», опубликованном в первом номере журнала «Наш современник» за 2013 год, Аушев дополнил предыдущие мемуары интересными деталями, в значительной мере раскрывающими отношение Рубцова к малой родине. 

 Вспоминая первое знакомство с Рубцовым (11 октября 1970 г.), автор эссе пишет:

«А пришёл он (Рубцов) в редакцию областной молодежной газеты «Северный комсомолец», выложил на мой редакторский стол кипу отпечатанных на машинке и написанных от руки стихов и, немного погодя, отогревшись, разговорился. Заметив на лацкане моего пиджака юбилейную ленинскую медаль, выпущенную к юбилею вождя революции, он ухмыльнулся: «Ни дать ни взять - прямо-таки, пряник архангельский, наших писак почти всех тоже медальной глазурью покрыли, а я мастью не вышел, не теми идеями башка забита… Я, честно сказать, и ехать-то не хотел, да узнал, что писателей на родину Ломоносова повезут… Вот, думаю, Бог послал возможность с родной стороной свидеться, в Емецке побывать… От Холмогор до Емецка всего ничего, раз плюнуть, а мне - свидание, когда ещё такая возможность выпадет… Мне хотя бы ржавый гвоздь из домашней стены выдернуть, на котором родительский портрет висел… На горькую мою, безутешную память…»

Эта мысль повторяется Аушевым и в разделе эссе под названием «ПЕРЕД ЕМЕЦКОМ Я В ДОЛГУ…». Выдержка из него:

«Рубцов ехал в Холмогоры с явной мыслью проследовать дальше, в село своей младенческой колыбели – Емецк. Но этому желанию, по ряду причин, не удалось осуществиться. Всякий раз приезжая в Архангельск, Николай оживлялся, когда речь заходила о Емецке. Доводилось ли ему бывать на родине или нет в прежние годы, когда, например, он в 1951-1955 гг. связал свою судьбу с Архангельским траловым флотом, мне так у него и не удалось прояснить. Он лишь отшучивался и отвечал уклончиво, что, мол, до сих пор помнит «дивное разнотравье, непередаваемую пестроту и пьянящие запахи трав на неохватном емецком лугу». 

Следующий эпизод, описанный Валерием Аушевым, имел место 13 октября 1970 года:

«…каким-то чутьём, ведомым лишь ему, он (Рубцов) перед вечерним выступлением в Холмогорах признал емчан в двух скромно стоявших мужчине и женщине у входа Дома культуры. Подозвал меня: «Вот мои корни и сюда протянулись. Знай наших…Знакомься… Фамилию Рубцовых помнят…» Возможно, при любом другом случае я непременно бы записал имена и фамилии представившихся земляков Николая, но все мои мысли были уже на сцене, где предстояло выступать в таком именитом соседстве, как Егор Исаев, Виктор Боков, Григорий Коновалов».

Жаль. Ничуть не умаляя значения перечисленных поэтов, хотелось бы знать имена и двух емчан. Может, кто-то из них или их потомков вдруг да отзовётся?

За достоверность содержания следующего фрагмента пусть отвечает автор эссе и его информанты:    

«История развела во времени пребывание в Емецке двух дорогих для нас соотечественников. Местные старики утверждают, что неподалеку от того самого места, где Ломоносов поджидал обоз с мороженой и вяленой треской, был поставлен дом, в котором родится будущий знаменитый поэт России Николай Рубцов.

До сих пор стоит выходящий фасадом на улицу Горончаровского этот двухэтажный деревянный дом. Раньше его называли Орсовским коммунальным (ОРС – отдел рабочего снабжения). В 1935 году начальником ОРС Емецкого леспромхоза назначили Михаила Андриановича Рубцова из Вологды, поселившегося в этом доме вместе с семьёй на втором этаже – в трёхкомнатной квартире, окнами выходившей на реку. 

Заключительный, небольшой по объёму раздел эссе автор назвал: «НИКОГДА СЕБЕ НЕ ПРОЩУ…»  Приводится полностью:

«Во время краткого пребывания на Курострове Рубцова взволновал рассказ Геннадия Ивановича Седакова, местного учителя и сына известного мастера холмогорской резьбы по кости, о том, что к строительству Ломоносовского училища были причастны и емчане. Холмогорскому мировому посреднику удалось уговорить градоначальника Емецка пожертвовать деревянный дом – одно из емецких училищных зданий для Ломоносовского училища. Летом того же года оно было разобрано и на карбасах перевезено по реке на Куростров, в Денисовку, где 8 сентября 1871 года вновь построенный училищный дом принял своих питомцев.

Седаков привёл ещё одну любопытную подробность. К 200-летнему юбилею М. Ломоносова, отмечавшегося в 1911 году, Российская Академия наук в память о первом российском академике стала почётным попечителем Куростровского учебного заведения. Подобное почётное попечительство до этого исполняло только Емецкое училище в лице купца Вальнева.

**

После радушного приема в Холмогорах мы возвращались в Архангельск в возбужденно-порывистом состоянии. Николай начал читать стихи:

Русь моя, люблю твои берёзы!

С первых лет я с ними жил и рос,

Потому и набегают слёзы

На глаза, отвыкшие от слёз…

Но, резко прервав чтение, стал сокрушаться: «Никогда себе не прощу… Ведь была возможность в Емецк с земляками проехать да стадный инстинкт в обратную сторону повернул… Не хотел Вологодскую делегацию подводить… Эх, чудь я, чудь заволоцкая!.. Не видать мне, видно, Емецка как своих ушей!..»

***

Увы, и это сбылось. Бывают всё-таки пророки и в своём Отечестве. Через три месяца после поездки в Архангельск и Холмогоры, 19 января 1971 года, «в крещенские морозы» ушёл Поэт в Вечность. Память о нём живёт в стихах и песнях, названных его именем улицах, библиотеках и школах, воплощена в гранитных памятниках, бюстах и памятных досках. В Холмогорах на стене здания бывшего Дома культуры, в котором выступал Рубцов, установить бы памятный знак. Да и место в селе Ломоносово у памятника великому земляку, где Рубцову хоть и не довелось выступать, но он там присутствовал, тоже не мешало бы   как-то особо обозначить. Как, впрочем, и дом семьи Седаковых в деревне Даниловской, у которых поэт побывал в гостях. 

Памяти много не бывает. Русский народный поэт Николай Рубцов у почитателей его творчества живёт в мыслях, сердцах и молитвах. Да будет так во веки веков.   

Александр Чашев 

(на фото автора текста: Емецкий луг, вдали – село Емецк)