Поколение победителей: Виктор Савонин и Терренс Донован (Бессмертный экипаж)

"We remember! We are proud! We believe! - Помним! Гордимся! Верим!"

Виктор Михайлович Савонин

- Когда началась война, мне шел 15-й год. Жил я в это время в Мордовии, в Саранском районе. Сразу нас всех послали работать в колхоз, там я трудился трактористом. Давали нам по 200 граммов хлеба. Его, конечно не хватало, голодно было. Многие не выдерживали, бежали, куда глаза глядят. Правда, далеко уйти не удавалось, возвращали обратно. Много людей умирало от всего этого. Я остался жив.

В 1943 году, когда мне еще не исполнилось 17 лет, пришла повестка, и меня призвали в армию. Попал под Ульяновск в запасной полк. А уже оттуда меня направили в 4-й морской пограничный отряд в Архангельск. Мы выходили в море, сопровождали конвои из Архангельска до Золотицы: и наши, и иностранные. Встречали их и провожали. Несли караулы – все ж таки как ни как – суда зарубежные, следовательно, по трапу – государственная граница.

Непростая была служба, и шторма, и холод, и немцы не дремали: даже в конце войны их самолеты над дельтой Северной Двины летали, а подводные лодки в Белом море нападали на суда. Мы были разных национальностей, но очень все дружили, помогали друг другу, это и помогло выжить. Отслужил в итоге 8 лет, и слава Богу - вернулся домой живым.

Терренс Донован

- Я поступил на службу в Королевский военно-морской флот в марте 1940 года в возрасте 19 лет в качестве кочегара 2-го класса. К марту 1941 года меня повысили до кочегара 1-го класса, а затем к октябрю 1942 года я стал унтер-офицером, а в июне 1943 года – старшиной машинной команды.

С февраля 1941 года я служил на тяжелом крейсере «London», на котором мне выпало совершить несколько походов в Россию – в Архангельск и Мурманск, сопровождая Арктические конвои и выполняя специальные миссии. Я помню, как наш крейсер доставил в Архангельск главу английской миссии в России лорда Бивербрука и меня на 7 дней лишили порции рома за то, что осмелился выйти на верхнюю палубу, в то время как делегация переходила на советское судно в порту Экономия.

В июне 1942 года наш крейсер был в составе отряда контр-адмирала Гамильтона, который сопровождал конвой PQ-17. Как и все ребята, служившие в машинах и кочегарках, я вспоминаю, как мы вздрагивали от каждого сильного удара волны, поскольку только пара дюймов стали отделяло нас от ледяной воды Арктики. Мы все понимали, что, если торпеда ударит в борт – из кочегарки вряд ли кто выйдет живым. Конечно мы очень переживали, когда эскорт по приказу Адмиралтейства поджав хвост покинул конвой, оставив транспорты на милость немцев, хотя у нас была мощная поддержка. Это событие опозорило Королевский флот и стало причиной многих конфликтов между моряками военного и торгового флота, которые разгорались, когда мы уже встретились на берегу. Помню, когда король Георг VI поднялся к нам на борт и провел смотр команды: меня чуть удар не хватил, когда он заговорил со мной и спросил – защищает ли наша форма от холода во время походов в Арктике.

P.S. Дочь Терренса – Ванесса Донован написала: «Мой отец получил советскую памятную медаль в июне 1987 года. Поскольку папа скончался, и не мог лично получить «Арктическую Звезду» от правительства Великобритании, я подала заявку на нее от его имени и для его семьи, чтобы сохранить память о его подвиге. Я горжусь своим отцом и всеми, кто пережил это «самое ужасное путешествие на земле», как назвал Русские конвои сэр Уинстон Черчилль. 26 мая 2014 года мы получили его заслуженную награду. Мы никогда не должны забывать о жертвах тех, кто не вернулся домой».