Поколение победителей: Юрий Абрамов и Билл Джертис (Бессмертный экипаж))

"We remember! We are proud! We believe! - Помним! Гордимся! Верим!"

Юрий Прокопьевич Абрамов

- Моя судьба была непростой, как и у всех сверстников – мальчишек предвоенного поколения. Родом я из Лешуконья. Рано остался без матери. Отец-моряк был вынужден списаться на берег, чтобы поднимать двух детей. Но вскоре вновь вернулся на флот.

Когда началась война, мне было всего 15 лет. Конечно, сразу же просился добровольцем на фронт. В военкомате отказали, мол, мал еще, подожди, придет и твое время. Я поступил в Архангельский морской техникум. Страшное было время – карточки, очереди, холод, жуткий голод, занимались в классе не раздеваясь, от мороза чернила замерзали. Из-за голода еле-еле передвигал ноги. Мне поставили неутешительный диагноз – цинга, истощение.

Осенью 1942 года поехал домой в отпуск с «белым билетом» - тогда это считалось позором. Дядя забрал меня к себе в деревню, где я быстро пошел на поправку, а потом вернулся в Архангельск на учебу. На втором курсе проходил практику на ледоколе «Ленин», который обеспечивал ледовую проводку конвоев в Архангельск. 30 июня 1944 года успешно окончил мореходку. Вот тогда-то и пришло время идти служить, защищать Родину. Получил повестку, прошел комиссию и был направлен на Беломорскую военную флотилию в качестве телеграфиста, затем шифровальщика. Участвовал в боях за освобождение Советского Заполярья. Победу встретил на вахте на узле связи БВФ. Я был дежурным по части. Прошла информация – Победа! Поднял по тревоге личный состав – и началось празднование!

Билл Джертис

Я пошел добровольцем на флот в 16 лет. Но меня не приняли из-за возраста. Пришлось ждать, когда исполнится 17-ть. Мы с товарищем вдвоем отправились из Болтана на призывной пункт. Нас спросили: «Кем хотите служить?» Мой друг – Чарли Эспиналл сказал – кочегаром. Он погиб в 19 лет на крейсере ПВО «Charybdis», который был торпедирован немецким миноносцем в Ла-Манше вместе с 400 человек команды. Я сказал, что хочу быть наверху, палубным матросом, я думал, что это будет интересно.

В августе 1943 года меня направили на фрегат «Кук», построенный США и переданный по ленд-лизу английскому флоту. На борту была даже машина для приготовления мороженного, но нам оно было не нужно, поскольку пришлось служить на севере. Я был наблюдателем, сидел на мачте в «вороньем гнезде». Когда мы сопровождали корабли в Атлантике, караван растягивался так далеко, что мы не могли видеть конца.

Позднее наш фрегат был назначен в Арктический конвой в Мурманск и Архангельск. Мы отплыли из Лох-Эве в Шотландии. Был смертельный холод, я никогда раньше не видел айсбергов, и нам приходилось постоянно маневрировать, чтобы с ними не столкнуться. Еще одной большой проблемой было северное сияние, потому что это означало, что командиры подводных лодок могли видеть нас через перископ и атаковать. Тогда вы просто услышите «бум» и увидите вспышку – и все...

Все суда конвоя шли в колоннах, между ними шел спасательный буксир, который подбирал выживших с потопленных транспортов. Но вы не могли бы долго продержаться в воде, потому что было очень холодно. Опасен был не только путь в Россию, но и возвращение оттуда. Вы должны были выбраться из Мурманской бухты, где нас поджидали немецкие пикировщики и подводные лодки. За нами шел еще один эскортный корабль, и его торпедировали. Подводные лодки следовали за нами и нападали на нас даже в Ирландском море у самых берегов Англии. Недаром сэр Уинстон Черчилль назвал эти походы самыми ужасны