Айсберг. Мистерия города Градова

Неудивительно, что бюст на родине героя давно уже сделался частью ландшафта. К нему относились как к Пушкину: знакомый портрет (бакенбарды); слова на бумаге (по белому черные); облетевший сугроб на подножии памятника; одноименная улица, наконец.

Во всем этом была биография, но не было жизни. Настоящая русская жизнь - это страсть, высшим мерилом которой являются два слова по три буквы каждое*.

Одиссея знатного земляка - альпиниста, этнографа, воздухоплавателя и основателя ордена «Домино», получившего степень магистра в Свободном Университете Берлина и звание Царь Горы у аборигенов Ириан-Джая, мало кого занимала.

На краю главной площади города монотонный пейзаж половинило яркое здание. Дом-музей Бурова, известный в народе как «Айсберг», весь выложенный черными и белыми плитами, сияя у входа латунной доскою и замыкаясь вверху карандашно отточенной башней, являл собой нечто среднее между притоном и очагом культуры. Антиподы вполне уживались друг с другом, равновесие не было зыбким.

В подвале здания располагалось кафе «Мир», где ежевечерне собирались политики и коммерсанты, именуемые в городе «пиджаками». Свободный вход мог ввести в заблуждение лишь посторонних. Собирались всегда все свои, и крупных разборок поэтому не было. Распорядитель дома-музея, которого никто никогда не видал, еще при открытии «Мира» ввел жесткое правило: здесь постоянно звучала маршевая музыка, не утихавшая ни на минуту. Вероятно, для кого-то «юбер аллес»** был именно этот подвал.

Надводную часть «Айсберга», точней, его первый этаж, занимал кинозал, названный «Шарой» за то, что туда мог бесплатно попасть любой желающий. Визиты «на «Шару» не стали, однако, традицией для горожан, причем не столько из-за соседства с «пиджаками», сколько из-за репертуара, составляемого Распорядителем: классика мирового кино, разбавленная показом арктических льдов. Вкусы же градовчан соответствовали в основном тому, что предлагала Машина - гонконговский ящик, имевшийся в каждой квартире. Популярность Машины достигла такого масштаба, что даже годовалые дети откликались на звуки рекламы живее, чем на зов матери. Черно-белая любительская съемка из Арктики конкуренции не выдерживала, смотрелась бледно. Вернее, никак не смотрелась.  

Экспозиция, находившаяся на втором этаже, пользовалась успехом у посетителей благодаря нескончаемым праздникам. К таковым в Градове относили и приезд очередного московского гостя, и выставку-продажу кормов для животных, и презентацию СП, и выступление местного хора мальчиков, не говоря уже о календарных датах. Почти всегда в гулких залах выпивали, закусывали, обзаводились знакомствами. Иллюзия жизни, бьющей ключом, была бы полной, если б не экспонаты, сумбурно расставленные вдоль стен (чего только стоил один лишь подарок Бурову от охотников за головами, красовавшийся аккурат у центрального входа).

Что было на верхних, закрытых этажах, никто толком не знал, но говорили разное. Любопытство возрастало по мере удаления объекта разговора от земли. Таким образом, чердак можно было считать воплощением слухов и тайн.

Сооружение-копье, словно парящее в воздухе и одновременно с этим вросшее в землю, собирало странные флюиды. Но что это - дым, туман или просто пар изо рта, разбирать было некому - подсчет ворон остался уделом чудаков типа Бурова. Его вспоминали не иначе как городского сумасшедшего с вечно задранной к небу башкой.

Приезд маэстро в Градов в 2008 году лишь усилил это впечатление. Высокий нескладный старик встретился с мэром, проигнорировал СМИ, после чего одарил детский дом телескопами и отбыл куда-то в Сидней. Подобного реализма публика не прощает. В сердцах земляков Буров был низвергнут до уровня математика Лобачевского, которого если и знают, то только по формуле для идиотов: «Математику уже затем учить следует, что она ум в порядок приводит».

«Айсберг» снесли год спустя. На его месте возвели торговый центр, названный «Бурофф». Строительством руководил Распорядитель, не ставший от этого более заметным, чем в предыдущие годы.

КУДА-ТО

Сам факт того, что последним отстроенным зданием Градова стал именно торговый центр, впоследствии сделался черною меткой эпохи. Вскоре после завершения строительства начался обвал прошлой жизни, заставивший каждого упереться лбом в  стену и  травить на асфальт часть нутра. Сгустки желчи, кропившие город, подбирали бродячие псы, кружившие стаями вдоль вымирающих улиц.

Градов, обрывавшийся бежевой рябью болот на северо-западе, дожил свой век размеренного быта, уютных традиций и розовощеких семей. Машина времени рванула с места на предельной скорости, веером раскинула слепящие огни, пошла кроить осколки вывесок и переулков.   

Открытие нового вида энергии стало бомбой, взорвавшей планету. Россия в одночасье потеряла доходы от нефти и газа. В Градове спад производства развился в полный его паралич. Скоропостижно закрылись заводы и фабрики. Электрического огня, которым раньше собирались бурить землю, не хватало для обогрева жилищ и приготовления пищи. Впрочем, самой этой пищи, распределяемой по спецпайкам, тоже не хватало. Разбитые окна больниц зияли пустыми бойницами, а в пустых коридорах школ, институтов и банков ветер стелил занавески под самые потолки, качая потухшие лампочки. В черном небе всплывал безмятежный серебряный месяц.

Голова шла кругом у каждого, кто не успел бежать. Дороги на юг были перекрыты, да и там, видимо, дела катились еще страшнее. Это подтверждал поток беженцев, иные из которых селились прямо под крышами рынка - без стен. В домах стало слишком опасно из-за визитов незваных гостей, чьи жертвы кричали, как кошки. Любой горожанин вооружался чем мог, и всякий - со смутными целями. Люди искали друг друга, чтобы пить водку, курить анашу, коллективно ширяться и трахаться. Над площадью реяла сиплая музыка, усиленная динамиками - Распорядитель играл свои текущие сочинения, которые никто не слушал.

Отчаянье жизни родило апатию, апатия стала тоской, тоска неподвижно нависла над городом. Заряд общего недовольства грозил разорваться в тот самый момент, когда фронтон «буровского» центра украсил плакат об отходе на Север.

Было объявлено, что через месяц с одного из островов Северного Ледовитого океана под флагом Красного Креста должна уйти в дальневосточном направлении («туда, где сыто и спокойно») последняя цепь судов. Тысяч десять оставшихся градовчан достаточно быстро смогут добраться до них через тундру, сейчас уже никем не охраняемую. Здесь же, на площади, прошел показ фильма об Арктике (той самой, «айсберговской», поры).

Бросить все - и идти. Колебание было недолгим. На июньском рассвете влажная даль поглотила хлынувшую в нее человеческую лаву. Запеклось восходящее солнце.

Собаки в Градове в этот день выли, как никогда.

ВСЕГДА

Арктическая ночь. Хотя круглые сутки топится печь, стены становища промерзли насквозь. За ними - никак не земля, а вечно хохочущий холод, подбрасывающий на синих ладонях холодную картофелину луны. Слушаем радиоголос и открываем новую партию виски - того, что осталось от судна, погибшего в этих краях. Когда горячая волна дурмана накрывает тебя с головой, кажется, будто луна шарахнет-таки на землю, рассыпавшись сотней блестящих кусков. Тогда-то все и закончится, тогда-то все и начнется.

Снов почти нет. Лед громоздится у берегов. Космический черный простор. Космическое одиночество.

Иногда с ледяного неба падает снег. Снег такой же, как в городе. На одной из градовских улиц стояли два тяжелых шара - должно быть, еще со времен сталинской эры в архитектуре. Они были прекрасны, как любое окно жилого дома, в котором ночью не гаснет свет. Возле них назначались свидания, и, вероятно, читались стихи.

Прощай, любимый город,

Уходим завтра в море.

И снег летит за ворот,

И наконец-то волен.

Север смотрит на тебя непрерывно, как портрет Бурова когда-то в «Айсберге». Надо повернуть портрет к стене, так, чтоб не подглядывал, надо поглубже зарыться в одеяла и спать. За туманами, метелями, дождями - холод, мрак и ледяная гладь. Это судно навсегда отрезано от мира, это цепь, с которой не сбежать.

Когда градовчане закончили свой переход, дойдя до последнего острова, они нашли лишь разбитое судно. Часть экипажа осталась на «Беринге», ибо поломка казалась легкоустранимой. Однако все вышло иначе, и мертвое судно затерто во льдах. Помощь прибудет не раньше, чем в следующую навигацию. Запасы, явно не рассчитанные на появление лишних ртов, стремительно тают. Вертолеты с продуктами, которые давно должны были прилететь из Скандинавии, скорее всего, сбиты нашими ВВС на границе.

Часть горожан средь жестокой зимовки повернула назад и пропала во льдах. Среди тех, кто остался, многие вспоминают Распорядителя, который подвигнул толпу на поход, но сам так и не появился.

«Беринг» никуда уже не может бросить о себе вести. Полгода ночи, северных сияний и таких метелей, что отшибают даже память, оставляя только ужас и восторг.

Арктическая ночь. По ледяным просторам и скалам ступает Буров: от звезды к звезде, ставит и проверяет ловушки - делает то, что делает здесь каждый день. Иногда он поднимает заиндевелые ресницы на северное сияние и смеется, и небо отвечает ему тем же. Потом он приходит домой, кормит собак, греется у огня, пьет крепкий чай, ест свежую оленину - и лезет в мешок спать, в мешок с головой. А когда он однажды проснется, веселый, находчивый и молодой, то обязательно вспомнит про «Беринг», и всех нас спасет, и мы сможем вернуться в свой город, в котором все будет иначе, и отстроим в честь Бурова дом. Говорят, что уже нарисован проект - дом на том самом месте, где сейчас этот гребаный центр.

Новости Яндекс. 25 декабря 2027 года. Президент России Александр Большаков посетил с официальным визитом самый северный город планеты - столицу Ледяной Гряды город Градов. В ходе визита состоялось открытие 200-метрового ледяного памятника Распорядителю города Градова, кавалеру ордена Полярной звезды, академику Ивану Бурову. Также президент России посетил крупнейший в стране комплекс по производству питьевой воды из айсбергов. Как отметил Александр Большаков, «марку питьевой воды «Бур-Бур» знают во всем мире. Мы гордимся тем, что наш проект является одним из наиболее эффективных и прибыльных, и позволяет отечественной экономике с надеждой смотреть в завтрашний день». Напомним, весь процесс - от разрезания айсбергов до фасовки по бутылкам - выполняют совершенные японские автоматы без привлечения людей. Визит президента России в Градов завершился посещением местного Дома культуры имени Великих Ушедших.  Президент России подчеркнул, что Минрегионразвития подготовил программу строительства городов-спутников Градова. Реализация программы начнется в 2028 году.

Олег Григораш

* «Бог» и «х.й»

** «Превыше всего» (нем.)