"Не бояться сказать". Правила журналистов от Виталия Лейбина

Удивляться добру. Удивление - главный инструмент нашей работы. Если ты перестал удивляться, то надо менять либо тему, либо работу. Автор текстов, который уже все знает, и хочет донести свое знание до аудитории - не журналист. Он - скорее агитатор или гуру-зануда. Мой друг пять раз делал репортаж с аварии на шахте, но понял, что, что шестой раз ему уже не надо, он уже ничего не увидит, он уже «все видел». Хорошо, удивляться. Но как, чему? Вообще-то человек и мир прискорбно предсказуемы. Люди делают глупости и гадости, а мир всегда катится в тартарары. Это их естественное занятие. Обыденное сознание всегда удивляется злу: вот из жадности сэкономили на безопасности на шахте или в авиакомпании, вот пламенный революционер становится вором или садистом, вот человек отпиливает на металлолом трубу отопления собственного дома. Философ, напротив, удивляется тому, что на свете есть нравственный закон, совесть, любовь, самоотверженность. Журналист в этом похож на философа, он ищет новые, редкие темы, а значит - добро. Зло банально, добро уникально. И даже если вы делаете репортаж о какой-то трагедии, то в не обязательно найти героя, того, кто несмотря на то, что вокруг взрыв, война, коррупция, глупость, спасает других людей, делает добро. Это не моральное требование. Это вообще не требование. Это - песня опыта. Точно известно, что иначе получится плохо: либо банальная тема, либо плоская заметка.

Стремиться к правде. Вот говорят, что надо быть объективным. Кто ж против, можно попытаться. Но обычные правила и приемы (опросить все стороны конфликта, скажем) не гарантируют правды. Обычно, в настоящем конфликте врут все стороны, и поэтому сложение их мнений - тоже вранье. И ваша задача - не просто формально исполнить требования журналисткой объективности, а всерьез попытаться найти правду, разобраться в теме то есть. Это почти никогда не удается. Но в науке то же самое - парадигмы меняются, теории устаревают, окончательная истина ускользает, но именно в поиске ее и есть смысл работы. Как-то мой друг Шура Буртин делал репортаж о том, как большие фирмы уничтожают фермеров на Кубани. Да, там высказались обе стороны конфликта. Но про фермеров он пишет: «А тут я вижу таких же деревенских мужиков, но они двадцать лет проработали на своей земле хозяевами - и никакой мути. Умные свободные люди». Вообще не объективно, но - правда. Ее видно по отсутствию мути в глазах.

Не бояться сказать. Когда-то давно я писал по паре-тройке колонок в неделю. На утро после выхода текста я себя почти ненавидел: здесь неточно, здесь не совсем правда. Да и сейчас после каждого текста понимаешь, что можно было сказать точнее, сделать работу лучше, быть ближе к истине. Но при этом ненавидеть себя не нужно. Журналист похож на ученого установкой на поиск истины, но в отличие от ученого не может собирать доказательства годами. Наша работа быстрая, мы можем и должны высказываться резче и отвязнее, чем ученые или политики. И это здорово. Понятно, что при этом журналисты часто ошибаются. Но это ничего - обычный профессиональный риск. Не нужно бояться быть неточным, в случае чего можно продолжить тему и разобраться глубже. Если вы хотите найти правду, то это искупает издержки легкомысленной позиции «журналюги».

Держаться корней. Молодых журналистов обычно уносит первым же ветром. Чуть где любой маломальский майдан или антимайдан, они сливаются с толпой и уже куда-то бегут, чего-то орут. А вот у зрелого журналиста есть корни, их так просто не сдуешь, они держат позицию со стороны, понимающую, увлеченную, любопытную, но со стороны. Для этого нужны какие-то корни в душе или в уме. У аналитиков - это знание, метод, мировоззрение, позволяющее слушать экспертов и героев, но не увлекаться. У опытных репортеров - жизненный опыт и опять же некое мировоззрение, различение добра и зла, фоторепортеров инстинкт момента, чувство композиции, художественной правды. У кого-то - вера, у кого-то любовь. Но что-то сильное, что не позволяет любому ветру выворачивать вас наизнанку.

Контролировать чувство собственной важности. Наша профессия звездоопасная, повышенные риски «звездняка». Журналист хочет прославиться, и это - прекрасно, это хороший мотив для работы. Но чувство важности надо уметь контролировать, поэтому-то во многих редакциях статьи называют заметками, поэтому Бродский говорил «стишки», а не стихи, Довлатов шутил, что каждый журналист мечтает написать книгу. А как контролировать? Есть множество остроумных методов. Иногда, например, помогает понимание масштаба мира и человека, бедного журналиста во Вселенной. Вот ты сделал потрясающую заметку об экологии и уже поверил, что почти остановил глобальное потепление. Но стоит взглянуть на графики изменений климата в истории Земли, и увидеть, что это такие вещи, которые выше нас, не только выше заметки, но и выше человеческой воли вообще - великие похолодания и потепления случались когда и человека в божественном (эволюционном) замысле не было, не то, что испарений промышленности. Есть и другие способы. Хороший метод - корпоративная солидарность, следить за удачами коллег, оппонентов конкурентов, радоваться каждый раз их достижениям как своей удаче, и тогда гордость за профессию будет больше, чем тщеславная гордыня. И вообще, журналистская удача - это не продукт вашего таланта, чувства языка, смелости, а того, что вам посчастливилось приоткрыть немного новой информации, правды. А на ваше мнение (и на талант) всем справедливо наплевать, и это правильно. Собственно, хороший редактор первым делом и вычеркивает следы «красивостей» и тщеславия. Журналистика - это сфера медиа, то есть посредничества, мы даем проявиться голосам мира, а не вещаем как муэдзин на минарете.

Не считать аудиторию глупее тебя. И умнее. Благородный муж не инструмент, как заявил хороший редактор Конфуций. Если вы считаете, что аудитория глупее вас, то в вас просыпается злобный манипулятор, ты начинаешь относиться к людям как к «овощам», а они вас будут презирать, собственно в этом существенная часть объяснений, почему нас не любят. А если вы считаете себя глупее, то опять же это вранье, манипулятивное лебезение. Только равное отношение порождает доверие. Но это уже разговор не только о журналистике, а о жизни вообще, о братстве и равенстве.