В комитете по конституционному законодательству считают, что «привлечение излишнего внимания к указанным событиям не будет способствовать нормализации обстановки. В этой связи возбуждение процедуры парламентского расследования в настоящее время представляется нецелесообразным». В комитете по безопасности были еще откровеннее, предложив отложить вопрос до окончания судебного разбирательства по уже возбужденным уголовным делам. «В результате расследования этих дел будет получена дополнительная информация, которая позволит более аргументированно определиться в необходимости парламентского расследования и его предмета», - говорится в заключении комитета по безопасности. Вопрос поставлен на повестку дня пленарного заседания 18 октября, однако решение палаты выглядит предопределенным.
Заключения двух профильных комитетов подтверждают прогнозы пессимистов того, что институт парламентского расследования - одна из самых последних кремлевских затей - является декоративным и в нынешней политической ситуации работать не будет. Ждать того, что представительная власть, включенная по факту во властную вертикаль, будет разбираться в такой запутанной истории, как события в Кондопоге, было по меньшей мере наивно.
Беда не в том, что эта фактически однопартийная Дума живет и работает в режиме отдела утверждения законодательных инициатив при администрации президента. Просто институты и инструменты государственной политики, которые в другое время могли бы принести немалую пользу, оказываются заведомо дискредитированными. И если по итогам внутриполитических противоречий следующая Дума окажется не однопартийной, то восстанавливать ее значение будет очень и очень непросто.
Трудно теперь представить, какого рода проблема в принципе могла бы стать предметом парламентского расследования.
Мелочами заниматься вроде не с руки, а серьезные дела могут «привлечь излишнее внимание» или оказаться несвоевременными. Хотя, по большому счету, более насущного повода для парламентского расследования, чем события в Кондопоге, кажется, нет. Отказ от расследования - это удар по репутации Думы как по сколько-нибудь пригодному к жизни институту власти и по «Единой России», представители которой и сделали отрицательные заключения.
Конечно, у Думы был (да пока и остается) и другой вариант поведения. Можно было дать согласие на начало парламентского расследования. Долго и нудно выбирать, кто бы этим из списочного состава мог заняться. Начать работу. Выводы представить нескоро да, желательно, еще и в такой момент, когда всем заинтересованным лицам будет не до того. Опыт подобного ведения дел, в общем-то, перед глазами.
Однако соображения большой политики требуют в принципе забыть про Кондопогу. Власти, активно перехватывающей лозунги националистов, совсем не нужны лишние упоминания о том, что к повороту ее подтолкнули совсем не запрограммированные ею события.
Не может же Кремль признаться, что государственная политика выросла из горящего ресторана в карельском городке.
Это так же неуместно, как воспоминания о том, что у истоков проектов «Путин» и «Единство» в 1999 году стоял Борис Березовский. Выбирая между остатками репутации парламента и своей политической игрой, Кремль делает вполне понятную ставку. С этим Государственная дума и встречает свое 900-е заседание.