Вверх
Информационно-аналитический портал
Работаем с 2003 года.

Язва. Эпидемиологическая фантазия

Никто не знал, каким путем страшная хворь проникла в царство. Вначале полагали, что занесли язву торговцы из Элама. Однако в Эламе ничего подобного давно не было. Потом стали подозревать северных горцев, торговавших на рынках Терки. Дескать, от них и передалась зараза жителям царства. Но те, кто бывали в горных селениях, в один голос утверждали: никаких следов язвы в тех краях нет. В конце концов, решили, что очаг страшной болезни лежит значительно дальше на севере, на берегах большого моря, откуда иногда привозят в Терки соленые осетровые туши и восхитительную икру, что служит лакомством царю, его семье и приближенным. Некоторые заявляли, что видели на руках рыботорговцев пурпурные пятна. Так или иначе, власти решили запретить торговцам въезд в пределы царства, но было уже слишком поздно. Каждый день плачи и вопли звучали над улицами и площадями Терки и других городов – подводы, ведомые угрюмыми рабами, увозили прочь штабеля безжизненных тел, покрытых пурпурными пятнами и язвами. Там, за городской чертой. Мертвые тела предавали огню. Никто не знал, кого завтра поразит страшная язва. Крестьянин, городской житель, раб, вельможа, жрец, царский родич – все отныне были равны перед жестоким недугом, губителем людей.

Зарастали сорняками поля – некому было убирать урожай, ибо язва унесла пахарей в подземное царство. Волки бесстрашно заходили в города и пожирали мертвецов, которые лежали на улицах – люди боялись подойти к ним – и ослабевших. На волков язва не действовала. В пустых домах поселились дикие звери. Жировали вороны и орлы-падальщики.

Болезнь проникала в тело незаметно. Легкое недомогание, слабость, кашель. Затем – пурпурные пятна, которые скоро превращались в ужасные язвы, разъедающие плоть. И через несколько дней после заражения человек становился неподвижным, отказывался от еды, прося лишь пить. Но домашние боялись подойти к нему – и больной умирал: кто медленно, как свечной огарок, другой – резко и внезапно, как падающая звезда в темном небе, а семья и друзья лишь боязливо топтались у двери или украдкой заглядывали в затянутое пузырем оконце, наблюдая последние мгновения жизни дорогого человека. Только самые смелые или же самые преданные рисковали зайти в опочивальню, где стонал умирающий, и молча склониться над ним. Потом, когда душа покидала бездыханную плоть, чтобы отправиться во владения Эрешкигаль, в дом являлись молчаливые рабы. Они крючьями вытаскивали тело, затем окуривали едким дымом дом, грузили мертвеца в арбу и тайком хоронили где-то далеко за городом. Никто не рисковал провожать усопшего в последний путь. Перестали совершаться похоронные ритуалы, ибо жрецы боялись заразы больше, чем их паства. После вывоза тела прокуренное жилище проветривали, мыли полы, сжигали одежду и постель покойного. Однако и эти разумные меры не всегда спасали друзей и домочадцев от жуткой напасти. Проходил день, и муж, жена, брат, сестра, дети, родители или соседи умершего с ужасом обнаруживали у себя признаки страшной болезни, от которой нет исцеления.

Язва разъедала не только тела заразившихся ею, но и само государство. Умирали князья, начальники областей, градоправители, деревенские старосты, писцы и стражи закона – и оставшиеся без власти земли, города и села становились жертвами разбойничьих шаек, которые во множестве расплодились в год великого мора. Люди боялись выходить за околицу селения или городскую стену, чтобы не угодить в жадные и кровавые лапы лиходеев. Гонцы, которых царь посылал в отдаленные уголки страны, бесследно исчезали.

Наконец, правители отдаленных областей, воспользовавшись бедствием, решили и вовсе порвать связи со столицей. Зерно из подвластных провинций перестало поступать в царские хранилища, наместники и князья-данники принялись разрушать мосты и воздвигать стены, чтобы перегородить межгорные теснины. Свои действия они объясняли страхом перед язвой-убийцей, неумолимо расползающейся по стране. Не стало управы на нарушителей закона: теперь и крестьяне, и знать захватывали земли умерших, перемещая межевые камни кудурру, чего прежде не осмеливались делать. Власть закона сменилась господством сильных и наглых – и некому было защитить слабых и робких.

Когда моровое поветрие дохнуло на безмятежную страну, перепуганные люди бросились в храмы, ища защиты у богов. И скоро святилища стали местом, где язва передавалась от одних молящихся другим – не помогали ни курение благовонных трав, ни заклинания жрецов. И тогда царь Буреш повелел закрыть ворота всех храмов, не обращая внимания на протесты жрецов и ропот набожных подданных. «Неужели боги бессильны против язвы? Или это кара, которую они наслали на жителей царства за грехи?» – думали многие.

Были закрыты все рынки, отменены ярмарки. Наступила пора праздников, но шум всеобщего веселья, музыка и смех не тревожили кладбищенское спокойствие улиц и площадей.

- Похоже, что великий Шумалия оставил нас, – вслух сам с собой разговаривал Буреш, прохаживаясь по коридорам полупустого дворца. Несмотря на то, что во всех комнатах и залах воскуряли ароматные травы, а перед изваяниями богов горело неугасающее пламя, которое поддерживали младшие жрецы, уже четверо придворных расстались с жизнью. Язва проникла во дворец, но щадила царскую семью, его братьев, жен и единственного наследника Агума, в котором государь души не чаял. Его мать умерла, когда мальчику исполнилось три года. Теперь ему было четырнадцать. В будущем ему предстояло унаследовать отцовский трон. Если только коварная язва не погубит его в отрочестве.

Буреш громко чихал и кашлял: дым душистых трав раздражал ноздри, першило в горле. Но ничего не поделаешь: других средств от моровой язвы нет. Хотя… если бы он не казнил прежнего царского лекаря, которого заподозрил в измене и в злоумышлении отравить монарха… Впрочем, едва ли его «лейб-медик» сумел бы в короткий срок изобрести чудодейственное средство против страшной болезни.

Навстречу царю шагал начальник стражи. Приблизившись к государю и совершив все требуемые придворным церемониалом жесты, бывалый воин со шрамами на грубом, обветренном лице пророкотал голосом, напоминающим камнепад в горах:

- Великий владыка, с тобой хочет встретиться какой-то странник. Он утверждает, что знает секрет, как победить проклятую язву. Оружие, ядов и колдовских амулетов при нем не обнаружено. Следов язвы на теле не имеется. Дозволит ли владыка…

- Веди его сюда! – воскликнул царь. Подобно тонущему пловцу, он решил схватиться за первую подвернувшуюся соломинку.

- Будет исполнено! – начальник стражи поклонился и удалился.

Царь воссел в тронном зале. Вот распахнулись резные двери – и двое дюжих молодцов ввели под руки в зал куцебородого старика. Он был закутан в дорожный плащ из овечьей шерсти, из-под которого торчали только голые ноги в стоптанных сандалиях. Обличьем он напоминал заурядного бродягу, которые во множестве слоняются по дорогам царства. Если бы не проницательный взгляд темных глаз, свойственный мудрецам, пророкам и провидцам.

Старик встал на колени, прополз несколько шагов в направлении  трона и распростерся перед лицом повелителя.

- Что ты хотел от меня? – глухо произнес царь. – Каким ветром занесло тебя во дворец?

- Приветствую тебя, государь! – произнес бродяга, не поднимая головы. – Меня принесло к тебе моровым поветрием…

- Что такое? Почему ты говоришь загадками? Разве так отвечают на вопрос повелителя?! – воскликнул царь и стукнул скипетром о ступени трона. – Говори, зачем ты здесь?

Старик поднял голову, тряхнул копной седых волос, прокашлялся:

- Великий государь, я дерзнул нарушить твой покой, ибо ведаю, как избавить царство от страшной язвы, грозящей погибелью всем его жителям!

«Он, наверное, сумасшедший, - подумал царь. – Сейчас этот проходимец начнет бредить, призывать духов, нести околесицу». И все-таки Буреш кивнул ему: продолжай речь. «Кто знает, быть может, этот жалкий бедняк подаст мудрый совет, нашептанный ему кем-то из горных богов. Послушаем». Присутствовавшие в зале вельможи обратились в слух.

Привстав на колени, старик возгласил:

- О, царь, дабы избавить свой народ от бедствия, ты должен пожертвовать тем, что для тебя дороже всего. Подумай, вспомни: что для тебя самое ценное? И откажись от него!

И царь решил отказаться от всех накопленных им сокровищ. Золотые чаши и кубки, серебряные ножи, оружие, инкрустированное самоцветными камнями, позлащенные доспехи и посеребренные мечи с золотыми рукоятями, самые дорогие одежды, резная мебель из ценных пород дерева, кольца, перстни, ручные и ножные браслеты и многое другое – все это Буреш велел собрать и утопить в глубоком озере, скрытом среди гор. Проводников, знавших тайные тропы, ведущие к озеру, тоже утопили, чтобы никто не узнал, где покоятся царские сокровища, рабам урезали языки, дабы не проболтались.

- Пусть горные демоны и духи озера любуются на мои сокровища, - вздохнул царь. – Я смогу нажить втрое больше: вот только завоюю соседние страны и вывезу оттуда не один караван драгоценных трофеев!

Но шли дни, недели, а язва продолжала косить жителей страны. Разгневанный царь велел разыскать старика и привести во дворец.

- Как посмел ты обмануть меня, ничтожный! – возопил он. – Я велю казнить тебя!

- Не торопись с расправой, - без страха отвечал старик-странник. – Златою серебро и каменья были не самым дорогим для тебя. Подумай, что для тебя дороже царской сокровищницы?

И тогда повелел царь собрать весь свой гарем и сбросить женщин на дно глубокого ущелья.

Ни слезы, ни мольбы красавиц не могли смягчить сердце властителя. Видя, как одна за другой его жены и наложницы с отчаянными криками падают в пропасть, он изрек:

- Я – хозяин этой земли, и ничто не мешает мне взять в свой гарем любую из женщин царства. А сколько прекрасных пленниц пригонят мои воины из соседних земель! Скоро я соберу новый гарем, больше и краше прежнего, сотня красавиц станет ублажать меня.

Однако язва продолжала уносить жителей горного царства, народ начал роптать на царя.

Избитого и связанного старика стражи приволокли во дворец и бросили к ступеням трона.

- Ты лжец! – воскликнул царь. – Ты дважды обманул меня! Сегодня же ты будешь казнен!

- О, великий государь, не торопись выносить свой приговор, - сквозь разбитые губы прохрипел старик. – Подумай, что тебе дороже сокровищ и женщин.

И царь, подумав, решил пожертвовать единственным сыном-наследником. Отрока вымыли в розовой воде, умастили благовониями, облачили в самые роскошные одежды и стали готовиться к закланию. На следующий день жрец должен был пронзить ритуальным ножом его сердце на алтаре храма Нергала.

Ни слезинки не проронил царский сын, когда узнал о том, что предстоит ему наутро.

- Если так надо во благо царства. Что ж, пусть будет так – я покину земной мир юным.

«Я еще не стар, - думал царь. – У меня будет другой сын от прекраснейшей из женщин царства. И он унаследует мой трон».

Утром впервые за много дней площадь была запружена народом. Воины грубо распихали толпу, чтобы проложить дорогу процессии – царю, его сыну, жрецам и придворным. Впервые за много дней распахнулись врата святилища. Слуги подвели юношу к алтарному камню. Он был немного бледен, в его взоре читалась покорность судьбе и решимость отдать себя на заклание во имя избавления царства от страшного недуга.

Главный жрец прочел молитву, извлек из ножен ритуальное оружие, разорвал рубаху на груди царского отпрыска. «Ложись на камень!» - властно произнес он – и юноша распростерся на базальтовой плите.

- Стойте! – раздалось у входа в храм, когда жрец уже занес оружие над Агумом, а присутствующие в храме, затаив дыхание, наблюдали за жуткой церемонией.

- Это опять ты? – вскричал царь. – Что еще потребуешь ты от меня?

- Твой сын, о великий царь, погибнет, но следом за ним уйдут в чертоги Эрешкигаль те, кто окружает тебя, и ты сам. Все умрут в муках, ибо ты, царь, не смел пожертвовать самым дорогим, что у тебя есть в земной жизни…

- Что же это? Что для меня дороже жизни любимого сына? – нетерпеливо перебил Буреш.

- Это твоя царская власть! – произнес бродяга, выдержав паузу. – Отрекись от трона, передай своему сыну регалии царства, а сам уйди на покой. И ты проживешь долгую и счастливую жизнь, а твои подданные будет избавлены от моровой язвы.

И царь тут же, в храме, передал диадему, жезл, священные одежды своему сыну. Сам же, попрощавшись с вельможами и народом, навсегда оставил город, поселившись в загородном дворце. В тот же день язва покинула пределы царства, а все больные выздоровели. Агум воссел на трон, а старика назначил своим первым советником.

 

Анатолий Беднов, 2019 г.

 


За кулисами политики


все материалы

ПроКино


все обзоры

Жизнь


все материалы

Кулинарные путешествия


все статьи

Литературная гостиная

все материалы

Архивы

Март 2024 (194)
Февраль 2024 (317)
Январь 2024 (319)
Декабрь 2023 (318)
Ноябрь 2023 (335)
Октябрь 2023 (324)







Деньги


все материалы
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Спонсор рубрики
"Северодвинский торговый центр"

Верую


все статьи

Общество


все материалы

Разное

все материалы

Реклама



Дополнительные материалы
Полезное

Сетевое издание "Информационное агентство "Руснорд"
Свидетельство СМИ: Эл № ФС77-81713 от 10.11.2021. Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.
Адрес: 163000, Архангельская обл., г. Архангельск, ул. Володарского, д. 14, кв. 114
Учредитель: Черток Л.Л. Главный редактор: Черток Л.Л. E-mail: tchertochok@yandex.ru. Тел. (964) 298-42-20