По следам нашумевшего блок-бастера. Еще раз о голливудской «Хиросиме»

4 июля 1961 года, разгар «холодной войны». В ходе развернувшихся на просторах Северной Атлантики крупномасштабных учений Северного флота «Полярный круг» на борту первой советской атомной ракетной подводной лодки «К-19» происходит первая, но, увы, далеко не последняя ядерная авария нашего флота. Разрыв первого контура системы охлаждения реактора левого борта вызывает повышение температуры активной зоны до критического уровня. Возникает опасность разрушения тепловыделяющих элементов, что, по бытовавшему тогда мнению, неминуемо должно привести к ядeрному взрыву. Командир, капитан 2 ранга Николай ЗАТЕЕВ принимает решение о монтаже нештатной системы охлаждения. Уже через два часа устройство, собранное из подручного материала, готово. Предстоит самое сложное. В условиях, когда уровень радиации не оставляет никаких шансов на спасение, добровольцы формируют три смены. Первую возглавляет командир реакторного отсека лейтенант Борис КОРЧИЛОВ. Моряки сознательно идут на верную гибель, но делают все, что в их силах. Спустя четыре часа после начала аварии, четверть экипажа, а на борту 139 человек, получает мощные дозы облучения. Обстановка усугубляется невозможностью связаться с базой из-за повреждения основной антенны. Однако сигнал аварийного передатчика принимают дизельные подлодки «С-270» и «С-159», командиры которых на свой страх и риск оставляют позиции и, устремившись на помощь «К-19», берут на борт часть ее команды. К исходу четвертых суток к аварийному ракетоносцу подходят наши эсминцы, чтобы отбуксировать его в базу. Только тогда командир Николай Затеев с оставшейся частью экипажа покидают корабль. Восемь подводников, предотвративших вселенскую катастрофу, умирают практически сразу, а скорбный список потерь «К-19» продолжаeт пополняться... Флотский народ суеверен. Вспомнилось, что во время спуска «К-19» на воду не разбилась бутылка шампанского, а еще в ходе строительства погибло несколько человек. Однако злоключения «Хиросимы», как успели окрестить злосчастный корабль, только начинались. 15 ноября 1969 года в беломорском полигоне «К-19» столкнулась в подводном положении с американской атомной подлодкой «Гэтоу». Оба корабля получили повреждения, причем «Гэтоу» с пробоиной в прочном корпусе была вынуждена лечь на грунт и едва спаслась. 24 февраля 1972 года подводная лодка вновь оправдала свое прозвище. В результате объемного пожара на борту «Хиросимы» погибли 28 моряков, а отрезанные от мира на 23 дня двенадцать подводников из десятого отсека смогли выжить лишь благодаря собственному мужеству и знаниям. В условиях полной темноты они поддерживали жизнедеятельность остатками сжатого воздуха и более чем скромного аварийного запаса продуктов. Но главное в том, как они поддерживали друг друга... Американский почин Все эти истории были хорошо известны на флоте, но от широкой публики тщательно скрывались. Когда завеса секретности была, наконец, приоткрыта, появилось несколько публикаций, посвященных судьбе «К-19». В России, а затем и за рубежом, были созданы документальные фильмы. И вот, голливудская студия «Парамаунт пикчерз» принимает решение снять исторический триллер «по мотивам реальных событий». Обстановка этому явно благоприятствовала, интерес потенциальных зрителей подогревался недавней катастрофой российского а подводного крейсера «Курск» в августе 2000 года. Вообще-то подобный фильм должен был появиться на российской студии, тем более что, если американский кинематограф преследует явно коммерческие цели. В нашем случае гибель подводных лодок в мирное время превратилась в национальную проблему, масштабы которой, отнюдь не ограничиваются «Курском» и «Комсомольцем». Другое дело, что в стране и других проблем тьма, а денег на их решение как не было, так и нет. В Америке с деньгами традиционно лучше, и за дело взялась энергичная и волевая, как и подобает кинорежиссеру, американка Кэтрин БИГЕЛОУ, слывущая специалистом по фильмам категории «экшн», т.е. активного действия. Оставим на ее совести высказывания о выстраданном желании воспеть подвиг советских подводников с «К-19». Но убедить руководителей компании «Интермедиа филмз» в том, что затея стоит свеч, ей удалось. Бюджет будущего фильма составил приличную даже для Голливуда сумму - 110 млн. долларов. Независимо от результатов проекта К. Бигелоу попадала в книгу рекордов Гиннесса как режиссер самого дорогого фильма когда-либо созданного женщиной. Появился шанс в чем-то превзойти даже бывшего супруга - Джеймса Камерона с его «Титаником», и процесс созидания пошел... В Россию с любовью? Как признается мадам Бигелоу на страницах книги Питера Хухтхаузена «К-19. Оставляющая вдов», увидевшей свет в 2002 году - чуть раньше одноименного фильма, ее желанием было максимально приблизить повествование к реальности. Предстояло постичь тайны менталитета героев-подводников. ВМС США от сотрудничества наотрез отказалось. Тем логичнее стало обращение взора в сторону России. Осенью 2000 года «голливудский десант» высадился сначала в Москве, а затем часть съемочной группы смогла побывать даже на самой «К-19», смиренно ожидавшей своей очереди на утилизации на СРЗ-10 в Полярном (Мурманская область). Для тех, кто не в курсе, поясняю, что это славное место является первым российским военным портом на Кольском полуострове и даже старше Мурманска, близ которого и расположен. Советские военные, по свидетельству все той же Бигелоу, оказались гораздо приветливей своих американских коллег и охотно шли на контакт, рассказывая и показывая гораздо больше, чем от них ожидалось. Причем без видимого ущерба для бюджета фильма. Вероятно, сказывался свойственный нам идеализм и прекраснодушие. Ведь американцы собирались воспевать подвиги советских моряков. По крайней мере, постоянно об этом заявляли. Следующим этапом стали встречи с ветеранами событий 1961 года в Москве и Санкт-Петербурге. Режиссер фильма вместе с исполнителями главных ролей - звездами Голливуда первой величины Харрисоном Фордом («Индиана Джонс» и Хан Соло из «звездных войн»), и Лиэмом Нисоном («Список Шиндлера») попытались заверить присутствовавших в благородстве своих помыслов и желании поскорее поведать миру о героических русских подводниках. Доверчивые столичные ветераны, растрогавшись знаками внимания, которыми их так упорно обделяли на Родине, преподнесли X. Форду пособиe по плотницкому делу, прознав про его бывшую профессию, и даже стали обращаться к нему «товарищ командир». Питерская «фракция» ветеранов «К-19» во главе с ее бывшим командиром - капитаном 1 ранга В.А. ВАГАНОВЫМ отнеслась к голливудской затее с одобрением, однако резонно попросила ознакомить со сценарием фильма. Американцы, раздавая белозубые улыбки, посетовали на его отсутствие, но пообещали выслать с первой же оказией. Пообщавшись в ходе этих встреч, как с режиссером, так и с актерами я, честно признаюсь, так же поддался их профессиональному обаянию и поверил в добрые намерения. И вечный бой... Поэтому, когда под Новый 2001 год мне позвонил исполнительный продюсер фильма Стивен ДЖАФФИ, я искренне обрадовался. Предложение поработать консультантом несколько ошарашило, и поэтому я попросил пару дней на раздумье. С одной стороны я был абсолютно свободен, получив неделей раньше документ, свидетельствующий, что моя 32-летняя беспорочная служба в рядах ВМФ завершилась. Омрачало сей факт лишь одно обстоятельство, я был уволен в запас, так и не получив квартиры. Невзирая ни на что, я был готов сражаться за доброе имя наших моряков и днем, и ночью. С другой стороны, консультировать фильм, на который устремлено столь пристальное внимание, означало взвалить на себя немалую ответственность. Несколько ветеранов, чьим мнением я искренне дорожу, сразу одобрили идею, заявив, что лучше уж там будет командир-подводник, говорящий с киношниками на одном языке, чем даже один из участников событий с переводчиком, который, не владея темой, станет непреодолимым фильтром на пути к истине. Дав согласие, уже 16 января 2001 года я приземлился в канадском Торонто, где находилась основная студия специально образованной компании «К-19.Тhe Widowmaker рroductions ltd», а утром следующего дня перелетел в порт Галифакс и немедленно окунулся в творческую атмосферу сколачивания актерского «экипажа». «Курс молодого бойца» на главной базе Канадских королевских ВМС воспринимался молодыми актерами достаточно серьезно, что было расценено мной как искреннее желание творить правдивые образы соотечественников. Занятия, в том числе на борту старых английских «дизелюх» типа «Оберон», одной из которых предстояло изображать «С-270», проводили «подводные волки» из числа отставных канадских унтеров. Среди них особенно выделялся «Бастер» Браун, сопровождавший свои лекции солеными шутками, байками и даже виртуозно исполняемыми подводными «шантиз». Он категорически запретил актерам называть подводную лодку сокращенным термином «SUB», так как помимо общепринятого значения, так именовались местные «гамбургеры», реклама которых маячила на каждом углу. «Услышу, убью», - грозно предупредил «Бастер». После представления я выступил с коротким спичем, в ходе которого режиссер воскликнула: - Хочу, чтобы все говорили с таким русским акцентом. Я не возражал, но студия уже пригласила специального тренера по диалекту, который не знал русского, но успешно имитировал «местечковый» акцент обитателей Брайтон Бич, который в Америке считается эталонным русским. Получилось примерно так же, как у нас при имитации кавказской речи в анекдотах. Кстати, идея коверкать язык для пущей «достоверности» подверглась резкой критике в англоязычной прессе. И в особенности то, как это удавалось Харрисону Форду. Вечером на «товарищеской посиделке» с главными творцами фильма мне были очерчены рамки деятельности, включавшие: опеку актеров с целью воссоздания истинно подводной атмосферы, отработку элементарных навыков, участие в корректуре сценария. работу с дизайнерами, костюмерами, и вообще любым человеком из съемочной группы, кто будет нуждаться в моей помощи. Для начала потребовал сценарий и в тот же вечер его получил. Заснуть в эту ночь было не суждено. Он сразил меня настолько, что я был вынужден прочитать все 133 страницы, надеясь узреть хоть что-то, способное вернуть душевноe равновесие. Но главное, стало ясно, что предстоит борьба, исход которой представлялся довольно туманно. Утром следующею дня, стараясь сохранять спокойствие, я высказал руководству все, что думаю о сценарии. - Да ладно вам так переживать, мы же не делаем документальное кино, - заявила Кэтрин, - изложите свою критику письменно. С этого дня критика очередного варианта сценария, а их, в конце концов, насчитывалось около тринадцати, сталa моим основным занятием. Сейчас, когда на эту тему писано-переписано, нет смысла повторяться, но уверяю вас, раздражали не столько технические детали, вроде «турбины, проверенной в доке», борьбы с радиацией методом «герметизации» переборки аварийного отсека ватниками и одеялами и всплытие полными ходами в паковых льдах, сколько нагнетание сценарием атмосферы хаоса и бестолковщины. У зрителя волей-неволей должно утвердиться мнение, что эти русские сами во всем виноваты, хотя порой и среди них попадаются хорошие парни. Одним из таких парней, несомненно, становится бывший командир Поленин (Лиэм Нисон) - демократ и любимец команды, снятый с должности за склонность к нелицеприятной критике в адрес «твердолобых адмиралов» с их извечным лозунгом «Давай-давай!». Буквально за считанные дни до спуска корабля его заменяют бездушным карьеристом Востриковым, роль которого отменно сыграл Харрисон Форд. Казалось, что его трагическая физиономия сама способна генерировать неприятности. Этим я хочу еще раз подчеркнуть, что никаких претензий к актерам нет, и не может быть. Они строго следовали сценарной линии и волe режиссера, которая в искреннем стремлении создать шедевр киномаринистики слегка злоупотребила штампами и заимствованиями в широком диапазоне от лент «Русские идут!» и «Мятежа на «Баунти» до незабвенной «Das Boot». Главный киноштамп времен «холодной войны» это - «русский» - агрессивный, малокультурный и невежественный фанатик, вооруженный к тому же ядерным оружием. Все варианты сценария, а исходный - в особенности, - доказывали это. Злобные офицеры стегают матросов стеком по рукам при попытке украсть апельсины. Пьяные моряки, забравшись на крышу, старательно выводят краской «FUCK USA». Старпом, ответственный, кстати, за наличие на корабле защитных средств, трясет за шиворот ни в чем не повинного механика, пытаясь выяснить, почему вместо антирадиационных костюмов загружены химкомплекты, которые в состоянии защитить разве что от дождя. Доктор, назначенный вместо задавленного шальным грузовиком коллеги, кричит в лицо командиру в разгар аварии: «Да не проходили мы ничего про радиацию, а на борту лишь йод с аспирином да геморроидальные свечи». Да и сам командир хорош. Когда ему докладывают о разрыве реакторного контура, он первым делом рычит: «Кто ответствен за утечку?» Да ты сам в первую очередь, если ты командир. Согласен, что на флоте было и есть немало дубиноголовых офицеров и командиров в том числе. Но подобной тотальной некомпетентности я лично за тридцать лет службы не наблюдал. К категории чисто американских штампов относится и перманентный конфликт командира со старпомом. Если первый - очевидный самодур, не отмеченный высоким профессионализмом, то второй считает возможным оставить в сердцах свой боевой пост, да к тому же весь фильм продолжает носить на груди бирку «Командир», опровергая тем самым личное желание продолжать службу, т.е. для пользы дела, в качестве старпома после снятия с должности. Когда я насчитал режиссеру минимум семь американских фильмов с подобным методом нагнетания страстей, мне было замечено, что тем более незачем ломать традиции, на которых, как я сам утверждал, зиждется флотская служба. Фраза замполита о праве, данном ему партией смещать собственного командира, в другой ситуации могла бы вызвать смех, но здесь она является ключевой. Стоит вспомнить замполитов из «Охоты за «Красным Октябрем» и «Враждебных вод», чтобы понять незыблемость идеологических установок Голливуда. В ходе съемок на глаза попался занятный документ - рекомендации бывшего американского командира лодки со ссылкой на его советского коллегу, переехавшего на ПМЖ в Соединенные Штаты. Он советовал, следуя сложившейся традиции, совместить образы замполита и чекиста, подчеркнув таким образом, что КГБ это карающий меч партии, а заодно и сэкономить на одном актере. Самой нелепой сценой фильма можно смело считать бунт на корабле с приковыванием командира к трапу наручниками, которых в то время, как известно, не было даже у милиционеров. Многого не было в советское время, и, в частности, клеток в залах суда. Интересно, что многие сцены были навеяны реальными событиями, правда, значительно утрированными. И бунт не исключение. В дневнике Николая Владимировича Затеева, приобретенном американцами у его вдовы, имеется упоминание о том, что замполит и примкнувший к нему офицер штаба действительно предлагали вариант с высадкой экипажа на норвежский остров Ян-Майен. «Я послал их куда подальше», - пишет командир. И все! А где же драматизм по-американски? Ничего, группа заговорщиков с кольтами у командирского носа это восполнит. Ну чем не пародия на ГКЧП? Весьма важный, на мой взгляд, момент. Если вы берете историческое название события, корабля, время действия, то неужели, изображая трусом главного героя, пусть с измененным именем и раскаявшимся впоследствии, вы не бросаете тень на того, кто совершил свой подвиг без тени колебания? А заявление о том, что фильм не документальный, а игровой, правдой которого является эмоциональное воздействие - лишь характерная уловка для ухода от ответственности за искажение исторической правды. - Чего вы еще хотите? - спросила как-то Кэтрин Бигелоу, - ведь мы уже изменили имена героев. - Замените название, и я буду счастлив бесконечно. Увы, требование было отклонено ввиду крупных затрат на предварительную рекламу. Кстати, для американского проката название «К-19» было также признано одной из причин кассового провала. Там невольно возникала ассоциация с известной комедией «К-9» про умную овчарку с Джеймсом Белуши. Калгари Самой плодотворной для себя считаю работу в Калгари, где строилась полномасштабная береговая копия «К-19». Ее качественно исполнили всего за 9 дней, истратив 4 миллиона долларов, не считая перевозки распиленных надвое отсеков на основную студию в Торонто. Путь был неблизкий - 4000 км, и для меня по сей день остается загадкой - существовали ли иные мотивы для этого, кроме реализации выделенных средств? Тем временем съемки продолжались в Москве, где в кабинетах бронетанковой академии был обустроен «Главный штаб ВМФ». К чести главнокомандующего ВМФ, тот запретил какие-либо съемки на объектах своего ведомства после многочисленных протестов ветеранов, возмущенных сценарием, который им наконец-то удалось заполучить. Работа в Калгари была блестяще организована и в значительной мере способствовала восстановлению душевного равновесия, которое было вскоре нарушено инспекционным визитом режиссера. Всеобщая гордость - реакторная выгородка была раскритикована в дым. - Это же советская подлодка, а не космическая станция! - воскликнула режиссер. После чего последовало указание огрубить все, от обводов помещения до сварных швов. А часть нержавейки... закрасить шаровой (серой - С.А.) краской. Галифакс На съемках в Галифаксе, изображавшем по фильму Полярный, случилось нечто похожее. «Доску Почета», виртуозно выполненную из той же нержавейки, неторопливо покрывал пятнами «ржавчины» студийный маляр. Свои действия он объяснил указаниями руководства, считающего, что у русских это вполне возможно. Надо отметить, что военную верфь Галифакса настолько «советизировали», что местные жители стали проявлять беспокойство. Еще бы, поверх бетонной ограды нагородили дощатый забор, покрыв его зеленой краской и декорировав колючей проволокой. Повсюду висели лозунги «СЛАВА КПСС!» и «ВПЕРЕД К ПОБЕДЕ КОММУНИЗМА». Шеф-дизайнер Калли Джулиуссон постарался на славу, строго следуя пособию по оформлению наглядной агитации. Случались и перегибы. Огромный плакат на заводоуправлении, призывавший к завершению пятилетки в три года соседствовал с призывом «Без дела не слоняться!». На трансформаторных будках пестрело - «Без пропуска не входить!», а на туалетах - «Внимание! Взрывчатые вещества!» Таинственная надпись «Пескоструйка» украшала пожарные ящики с песком. Все это в совокупности с избытком кумача, бюстом Ленина из папье-маше, несколькими «эрликонами», странными тетками в нарядах беженок Первой мировой и статистами, смахивающими на французских партизан Второй мировой, должно было, по замыслу авторов, воссоздать истинно советскую атмосферу. На деле все больше напоминало балаган в масленицу, чем впоследствии и воспользовались местные власти. По завершении съемок жители города получили возможность за какие-то 50 долларов от души насладиться всем этим великолепием. В центре композиции находилась многократно проданная, бывшая советская дизельная подводная лодка «Б-77» (проекта 651 - С.А.), которая в фильме. после некоторых косметических преобразований изображала «К-19». Затем она отправилась в свой последний поход, чтобы занять место в качестве экспоната Морского музея американского города Провидено по соседству с авианосцем «Саратога», за которым когда-то охотилась. Торонто Все десять отсеков макета, наконец, были собраны в огромном ангаре, лишь центральный пост был временно вычленен и помещен на специальную платформу с гидроприводом, наклонявшуюся одновременно в нескольких плоскостях. Это требовалось для воплощения довольно странного представления создателей фильма о динамике погружения-всплытия. Харрисон, с которым поначалу сложились неплохие отношения, попросил для устранения возможных нелепиц сообщать о сомнительных сценах, чтобы его личный сценарист Билл Бройлс мог оперативно вмешиваться и производить корректуру. Буквально на следующий день меня пригласили к продюсеру и дали понять, что не потерпят никаких сепаратных сговоров. Я лишь заметил, что готов давать советы кому угодно, лишь бы к ним прислушивались. Но этого-то как раз и не происходило. Порой начинало казаться, что решения принимаются от противного. Тем не менее, что-то все же удалось отстоять. Слава богу, за консультантом, в случае его несогласия с общей концепцией произведения, всегда остается право потребовать убрать свое имя из титров. Что я и сделал, пообещав, в свою очередь, воздержаться от публикаций до выхода фильма на российский экран. Обещание я сдержал, чего не скажешь о компании «К-19. Тhe Widowmaker productions ltd». Резюме В целом фильм, особенно его русский вариант, сгладивший часть нелепостей, не так уж и плох, ибо мог быть и хуже. С другой стороны, основная масса зрителей, посмотрев его, говорят самим себе: - Бедные наши мальчики, как же вам не везет. Вечно вы оказываетесь в жутких условиях, плаваете на гробах, вас не учат, не кормят, вами помыкают тупые командиры. требующие подвигов во имя амбиций политиканов. А после героической гибели вас тут же забывают... В чем-то они недалеки от истины. Флот, как и вся страна, пребывает в глубочайшем кризисе. Жалкие остатки некогда могучей системы, с которой были вынуждены считаться те же американцы, ржавеют у причалов. Выросло поколение командиров, никогда в жизни самостоятельно не выходивших в море. И в этом нет ни капли их вины. Флот, как и многое другое, стоит на энтузиастах, которым приходится рассчитывать лишь на собственные силы. Впрочем, если безмолвствует отечественное кино и голливудское действо способно принести пользу. Фильм о «К-19» заставил в очередной раз задуматься о том, как же много в нашей стране героев, если о подвигах некоторых из них мы узнаем лишь из иностранных триллеров. Жена моего друга, также бывшего командира подводной лодки, прожившая с ним более двух десятков лет в северных гарнизонах, смахивая слезу после сеанса, произнесла: - Я и не знала, что ваша служба была так трудна! Так что лучше позже, чем никогда. Слава героям! Сергей АПРЕЛЕВ, капитан 1 ранга, член ассоциации флотской прессы, специально для ИА «Русский Север» На снимке: Сергей Апрелев с Харрисоном Фордом