Чтобы помнили. Правда и кинодопуски в сериале «Уходящая натура»

<!-- [if gte mso 9]> Normal 0 false false false MicrosoftInternetExplorer4

Чем «Оттепель» вызвала неприятие у определённой части зрителей? В первую очередь и как обычно - очернением прекрасной советской действительности, где все были равны в своей бедности, где творческие работники по значимости своей и возможностям были равны сегодняшним нефтяным олигархам, где работники спецслужб боролись исключительно с западными наймитами исключительно правовыми методами, где лиц нетрадиционной сексуальной ориентации не то, что на экран не пускали (иллюзия, кстати), но им и в парк было небезопасно вечером выйти. И прочая, и прочая. Это писалось и говорилось о времени, когда в СССР повеял хоть какой-то свежий ветерок, лёгкое дуновение которого очень точно передано на экране.

Но главный гнев трудящихся масс обрушился на показанный в сериале образ жизни творческих работников. Пьют, много курят и при малейшей возможности вступают с друг другом во внебрачные половые связи. Автор фильма потом не уставал удивляться, откуда столько пуритан, абстинентов и аскетов в одночасье взялось в нашей светской стране, чьей государственной религией в течение десятков лет был научный атеизм. Особое неприятие толпы вызвал главный герой картины кинооператор Хрусталёв, с диктаторскими замашками и на собственном автомобиле, которого вдобавок все бабы любят, с ним дело доходило уже до классовой ненависти. Некоторые ярые участники тех жарких дискуссий договаривались до того, что «мастера культуры по гроб жизни обязаны своему народу». Во как!

Я тогда робко поинтересовался - разве не вы так долго хотели увидеть ЭТО - пьянки и разврат в кругу известных людей? Разве самой раскупаемой прессой сегодня не являются жёлтые таблоиды, где пишут в точности о том же самом, только в разы менее талантливо? Ответом мне была надменная тишина...

Однако жизнь киношников, показанную в «Оттепели», и я, и Валера Тодоровский знаем больше по рассказам своих родителей, разве что помним квартиры в клубах сигаретного дыма и постоянные посиделки на кухнях нашего детства под водку и гитару. Правда, когда мы сами пришли работать в кино, стиль жизни этого круга мало, чем изменился, что, надо признать, нас нисколько не опечалило. Зато изменилась творческая атмосфера внутри киностудий, где веселёнький ветерок перемен сменился болотным смрадом того самого пресловутого застоя. Конечно, талантливый, но самодуристый Иван Пырьев (именно его играет Гостюхин в «Оттепели», хотя по времени это должен быть Владимир Сурин) на посту гендиректора «Мосфильма» был далеко не подарком. Зато можете себе представить, как в этой должности смотрелся Николай Сизов, пришедший в кино из милиции и написавший пару книг про героически будни советских стражей порядка, чего оказалось достаточно для «броска на культуру». Хотя именно при нём на студии началось хоть какое-то жилищное строительство для сотрудников... короче, всё очень непросто и неоднозначно.

Для начала хочу предоставить вашему вниманию крик души, появившийся в интернете в первый же день показа «Уходящей натуры». Публикуется в первозданном виде, чтобы читатель в полной мере смог прочувствовать сей «глас народный» (извините за длинный текст, но оно того стоит):

В СССР народ рвал жилы на гигантских стройках и прокладывая БАМ по тайге , а наша интеллигенция по полгода выбирала натуру для очередного "шедевра" , одних только киностудий в СССР было около 20, на которых в период с 1960-по 1991 было снято порядка 10 тыс фильмов!!!, а в золотой фонд советского кино вошло не больше 300, т.е. 95% это "шедевры", который практически сразу смывались с пленки , потому что их просто невозможно было смотреть а люди за это получали госпремии, ездили на волгах, надували щеки и вообще считались небожителями, а по сути, в массе своей, были бездарными конформистами, паразитировшими на стране, не отдавая взамен ничего, а больших художников, фильмы которых можно смотреть и пересматривать спустя десятилетия, можно пересчитать по пальцам, скажите, в какой отрасли в СССР можно было получать зарплату за "простой" годами не работая? Что такого неимоверно тяжелого было в труде режиссера (замечу не шахтера, и не сталевара), что им платили такие астрономические постановочные?, например, тот же Басов, за свой "шедевр" "Щит и меч" получил 40тыс рублей за 1,5 года работы, при средней зарплате в СССР в 120руб, несколько волг мог купить сразу, это что справедливый эквивалент за его труд?, да и кстати, кто-нибудь сей "шедевр" хоть раз пересматривал, или вообще осилил?.....понятно, что коммунисты заигрывали с интеллигенцией и обильно ее прикармливали не считаясь с расходами пока страна выживала, но если в случае с научной интеллигенцией которая реально создавала ракетно-ядерный щит это выглядело оправданным, то в отношении " деятелей искусства" наблюдался очевидный перекос, потому что в союзе кинематографистов достаточно было оставить 50 талантливых режиссеров (путем отбора через сборы от проката, есть сборы снимай дальше, никто не пришел, смени профессию) а всю остальную братию нужно было отправить на лесосеку, или в солнечный Магадан, или на строительство заводов и дорог, и не смогли бы они всю жизнь просиживать штаны в доме актера в бесконечных попойках и душевных метаниях, и главное потом выпустили мемуары, как им не давали снимать в СССР, так они и без СССР ничего не сняли, и уехав на запад тоже, потому что талант у большинства просто отсутствовал ....

Вот опоздал человек родиться, не жил во времена Большого террора... какая потеря для той единственной партии. Осторожней при встрече с такими, они могут кусаться.

Но к сериалу. Я пришёл работать на «Мосфильм» после демобилизации из рядов СА как раз в конце 79-го года, это время и упоминается в «Уходящей натуре» (о первых впечатлениях от киностудии можете прочесть в материале «Мой дедушка «Мосфильм» по этому адресу -   http://www.rusnord.ru/2014/2/33088). После 10 лет работы в должности супертехника могу с гордостью говорить об участии лишь в трёх картинах - «Вокзал для двоих», «Любовь и голуби», «Батальоны просят огня». Ну, не повезло поработать ни с Михалковым, ни с Данелия, ни с Соловьёвым. Однако отдача государству от нас была такая, что сегодня её можно сравнить, разве что, с цветной металлургией. И ничего я не преувеличиваю. На торжественном собрании, посвящённом встрече нового 1982 года, уже упомянутый мной Николай Сизов поздравил трудовой коллектив с тем, что кино по вложениям в государственный бюджет и ещё каким-то показателям (рентабельности, что ли) обогнало табак, впереди оставалась только вино-водочная промышленность (кстати, нефть-газ в те странные годы плелись в конце первого десятка).

Так что ещё большой вопрос, кто кого кормил, это в пику тому люмпену-«рецензенту». Хотя и признаю, рекорды советский кинопрокат ставил потому, что не было у людей альтернативы этому отдыху. Любой, самый отстойный фильм окупался, если его пускали по сельским клубам и санаториям. А уж «Щит и меч» был просто в лидерах проката. Так что, тот выплеск смело отнесём к чёрной зависти воинствующей серости, которую «жаба душит» при одном воспоминании о чужом успехе.

Мне пришлось поработать на двух «колхозных» картинах. Упоминание о первой - «Право любить» (речь о родном колхозе) - сложно найти даже в интернете. Унылое г... с претензией на морализаторство, мол, личное счастье можно найти и рядом с коровником. Приведу в пример лишь одну сцену - воспоминания главного героя о первой любви (флешбэк по-современному). В лучах восходящего солнца на камеру выходит обнажённая нимфа и выдаёт текст, от которого попадала вся съёмочная группа (в сценарии этого не было):

- Выдают меня замуж за Моисея Львовича, нашего бухгалтера, а я пришла к тебе, Фёдор...

Самая живая сцена в фильме, жаль, вырезали...

Режиссёром этого полотна был Владимир Назаров, хороший, порядочный человек и, увы, полный ноль в творческом плане. Когда-то подвернулась ему удача скакнуть из вторых в постановщики, доделать почти снятую картину за Владимиром Чеботарёвым, которого тогда обвинили в пособничестве немцам во время войны. Тарифицировался, иллюзий по поводу своего таланта не питал, смиренно ждал, когда начальство подкинет тот сценарий, от которого отказались все другие. Конечно, он не подходит под прообраз режиссёра Звонарёва из «Уходящей натуры». 

Скорее, к нему больше подходит Аркадий Сиренко, режиссёр «Пашкиного хлеба» («Обида»), на котором я работал в 86-м. О, это была почти перестроечная история - работники гиблого колхоза где-то на Русском Севере (снимали недалеко от Бологого) всем скопом собрались рвануть на тучные поля Кубаньщины, и остановила их только ответственность за судьбу малой родины. Там ещё чуть было не отдали под суд продавщицу сельмага, что отпускала односельчанам продукты под долговые расписки. Почему так? Потому что в те годы во время посевных-уборочных колхозникам деньги на руки не выдавали, чтобы не спились, и это считалось в порядке вещей. Боже, в каком же коллективном бреду мы жили!..

Режиссёр Сиренко тоже звёзд с неба не хватал. Был почти рафинированно интеллигентен - во время наивысшего творческого подъёма матерился в полголоса и краснея. Признавался, что со ВГИКа мечтал снимать городские истории про любовь и взаимоотношения полов. Ему обещали, но говорили - «а пока сними ЭТО». Однажды он возмутился и... получил сценарий «Дважды рождённого», историю одинокого красноармейца во льдах, за которым охотится лучший асс Геринга. После этого Аркадий Васильевич был рад любой деревенской истории, ловя свой кайф от съёмок сцен на сеновале.

Так что точного прототипа Звонарёва, того, кого с классики бросили на колхозное крестьянство, я назвать затрудняюсь. Скорее всего, это собирательный образ. Тем более что Николай Трофимович Сизов в жизни не упускал возможности «наклонить» режиссёров, много о себе думающих. Проверял, так сказать, комиссарскую хватку (до руководителя «Мосфильма» он трудился комиссаром милиции г. Москвы).

Касаемо жёны Звонарёва Вероники. То, что режиссёры в этом плане пользуют своё служебное положение в хвост и в гриву - аксиома для всего кинематографического мира без исключения. Наипервейший советский сериальщик Сергей Колосов вообще представлялся директорам магазинов и метрдотелям ресторанов как «муж Касаткиной», её знали все, его - никто. Впрочем, Людмилу Ивановну никто особо и не снимал, коме мужа, так что ещё вопрос, кто кому должен.

Но истерики, закатываемые актрисой на съёмочной площадке пусть трижды мужу-режиссёру, это из области невозможного. Дома, в номере гостиницы - сколько угодно, но на людях ни-ни. Такая была бы отлучена от профессии по молчаливому сговору коллег. Всё-таки кино - это пока мужская территория, слава богу. Правда образа героини Шукшиной в том, что именно жёны режиссёров, снимающиеся у своих мужей, как правило, наиболее бездарные (Инна Чурикова - приятное исключение).

«Натура» - тот редкий фильм, где меня не раздражал Игорь Скляр (всё от того, что знаю его лично). Роль непризнанного спивающегося гения Кузьменко и интересна, и проста одновременно. Таких Кузьменок на самом деле по студии бродило немного, помыкавшись пару лет без работы, они просто уходили из профессии (пример - создатель гениального «Комиссара» Аскольдов). Но с одним похожим на сериальный персонаж когда-то дружила моя матушка. Я этого непросыхающего дядю запомнил под прозвищем «Стальная птица», по другому его никто и не звал. Слова из популярной когда-то песни: «Там, где пехота не пройдёт, И бронепоезд не промчится, Тяжёлый танк не проползёт - Там пролетит стальная птица!».

Когда-то, в самый разгар хрушёвской оттепели, он снял фильм, который сразу же «положили на полку» по политическим мотивом. Никто его толком не видел, поэтому не мог оценить, название тоже кануло в лето. Тем не менее, «Птица» успел попасть в непризнанные гении, и был вхож в лучшие богемные дома Москвы. Что-то пописывал, что-то редактировал, но в основном жил тем, что ходил на банкеты с объёмным пакетом и собирал со столов. В отличие от героя Скляра, его жена вела точно такой же образ жизни. Я его запомнил спящим поперёк нашей кухни.

Конечно, полнейшая выдумка с воровством пистолета и нападением на гендиректора «Мосфильма». Дело в том, что профессия пиротехник была опасна ещё и тем, что её представителей без слов сажали за кражу у них оружия. Представляете, какая в их цехе была бдительность? И боеприпасов там не могло быть по определению, только холостые, эффект от попадания пули создавался при помощи максимально безопасного пиропатрона. Да и нападать на Сизова, пусть даже с гранатой, дураков не было, все побаивались его милицейского прошлого.

Насчёт попытки уехать на Запад ничего не скажу - все об этом мечтали, многие говорили вслух, и почти никто не пытался. Но могу допустить. Ещё откровенной лажей выглядит текст, что не снимающий режиссёр в течение 20 лет получает деньги за творческий простой. Советская власть была не настолько доброй. Например, на «Мосфильме» за простой платили месяца три полный оклад (без учёта премий и постановочных), потом ещё три 60 % от него, и... гуляй, Вася!

Очень удачной получилась роль жены Кузьменко. Я таких героинь-декабристок знал. Увы, почти все они были невеликого ума и таланта, зато самоотверженные, как Лизы Чайкины.

Правдив и колоритен получился оператор-постановщик, точно передано нервическое состояние зашитого алкаша. Я видал ещё худшие варианты. Один оператор, с кем мне довелось работать как раз на «Праве любить», начинал вздыхать и нудить, как только учуял лёгкое амбре перегара от членов операторской группы (а куда от этого амбре денешься в условиях киноэкспедиции?). Мне рассказали, как с десяток лет назад этот же человек мог выгнать ассистента только за то, что тот долго ходил в магазин за водкой. Потом ему самому вшили в одно место «вот такенную торпеду»... и получили полный перекос сознания и личности в ещё более худшую сторону.

Но и здесь путаница с фактами. В сериале звучит фраза, что оператор-постановщик из-за перманентных запоев исключён из рядов Союза кинематографистов. Во-первых, я не слышал о подобных прецедентах, в любом творческом союзе непьющий член проходил за белую ворону. Во-вторых, подобное исключение автоматически означало снятие тарификации... в лучшем случае мог бы работать вторым оператором.

За образ директора картины Каминского твёрдая пятёрка. Даже придраться не к чему... начиная с национальности персонажа.

Кого решительно не принял, так это молодую актрису Аллу в исполнении Чиповской. Та девушка, что нам показали, никак не из 70-х, скорее из 90-х. Конечно, и тогда были авантюристки, но не такие продуманные. Здесь же гремучая смесь идеализма с цинизмом, по-моему, даже Ирина Хакамада отдыхает. И вообще, если говорить о правде жизни, то в звонках членам политбюро по служебному телефону, и поездках к ним на персональную дачу в закрытый номенклатурный посёлок, нет её и в помине. Вполне допускаю, что среди этих старперцев были и педофилы, и сатиры, и фавны... но степень конспирации была такая, что Штирлиц - пионер.

Очень точно передана внутренняя жизнь группы, по сердцу резанула фраза: «Суточные будут только после выходных» (2.60 в день, выдавались сразу за декаду). Драки с местными на танцплощадке? Лично не раз в таких участвовал. А ещё вспомнил, сколько сам лично оставил по уголкам провинциального Союза прекрасных пейзанок, смущенных иным отношением к ним - не как к «кошёлке» или «овце», а как к ЖЕНЩИНЕ. Эх...

Кстати, слышал о случаях, когда актёров возили на съёмочную площадку из камеры предварительного заключения, а вечером водворяли обратно. Один нюанс - 15 суток мог дать только суд, но не начальник районного отделения милиции, будь он хоть трижды правильным майором.

В целом же, «Уходящая натура» разделилась у меня на две части - отличное начало и очень среднее продолжение с невнятной концовкой. Большое сомнение вызвал образ дяди Кати, поляка-русофоба, который одновременно является членом Политбюро. Не сомневаюсь, что такие настроения могли быть, но высказывать их боялись даже близким родственникам, не то, что в присутствии незнакомого, случайно забрёдшего режиссёра. Да и как бывший дворянин с репрессированной сестрой мог затесаться в саму совесть партии? Нонсенс, таких КГБ вычислял на раз и не пускал выше завскладом.

 В самом названии сериала скрыт код для киношников. Пример уходящей натуры из жизни. В 1985 году Павел Чухрай запустился с картиной «Зина-Зинуля». По сценарию действие фильма происходит в промышленном Зауралье в конце лета. Пока утверждали смету... там выпал ранний снег. Быстренько переиграли на Люберецкие карьеры, отсняли пару сцен... а тут и вся листва облетела. В итоге снимали под Сочи в карьере по добыче щебня, ту южную природу в ноябре-декабре от Зауралья было не отличить. Вот это и есть настоящая погоня за уходящей натурой...

А какая уходящая натура имелась в виду в сериале? Скорее всего, то время лжи, фальши и подмены вечных ценностей. Когда приходилось снимать не то, к чему лежит душа, а то, что требует партия без оглядки на запросы зрителя. Когда за любовь можно было лишиться партбилета. Когда отъезд за границу ровнялся измене Родине. Когда внутреннюю свободу можно было получить единственным способом - напившись в хлам. Когда... и так далее.

Вот об этом должны помнить те, кто сегодня ностальгирует по временам «всеобщего равенства» и якобы бесплатной медицины (забыли о ежедневном рубле на больничной тумбочке, чтобы нянечка подходила?).  В этом смысле сериал «Уходящая натура» выполнил свою задачу. Другое дело, нет в нём того трогательного очарования прошлым, что было лично у меня после показа «Оттепели».

ОК, подождём второй сезон у Тодоровского...

 

Леонид Черток,с 1979 по 1989 гг. механик по обслуживанию съёмочной аппаратуры киностудии «Мосфильм»   

<!-- [if gte mso 9]> <!-- [if gte mso 10]> /* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:10.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-ansi-language:#0400; mso-fareast-language:#0400; mso-bidi-language:#0400;}