Вверх
Информационно-аналитический портал
Работаем с 2003 года.

Человек с двумя Новыми годами. Воспоминания о Диме Несанелисе

Два года назад ушёл из жизни Дима Несанелис. Человек, присутствие которого являлось фирменным знаком качества для любого сообщества - здесь собрались умные и интересные люди. Воспоминания о дружбе с ним до сих пор гуляют на просторах интернета. Вот одно из них…

Дмитрий Несанелис любил похвастать, что всегда отмечал два Новых года. Один — в сентябре, по-иудейски. Другой — в ночь на 1 января, по-русски. Кроме того, он был большой знаток коми праздников и традиций. А также застольных обычаев и различных напитков.

Сейчас в некрологах пишут, что Несанелис являлся известным ученым, автором 150 научных работ, общественным деятелем, инициатором каких-то загадочных форумов, комитетов и фондов. Все это, конечно, так. Но мне лично до лампочки, что он там написал или сделал. Для меня он был старым добрым приятелем…

От Мейерхольда к «Агдаму»

Теперь-то почти все умерли или уехали.

А тогда, в 80-е годы, в Сыктывкаре еще встречались красивые, умные люди. Табунами ходили! Особенно — по коридорам истфака СГУ.

В 1981 году меня, «хвостатого» первокурсника, притащили на заседание кафедры. Там я впервые и увидел Владимира Ивановича Коротаева. Молодого тогда еще, щупленького. Поначалу принял его за студента. Коротаев считался полуопальным преподом, сидел на краешке стула, держался неуверенно. Рядом с ним вальяжно восседал тоже молодой, но очень значительный «герр профессор». А на поверку — третьекурсник Дима.

Помню, Несанелис в тот день сделал доклад, тема которого показалась мне неожиданной: «Экспериментальный театр Мейерхольда».

Коротаев светился от радости, гордясь своим лучшим учеником. Остальные преподаватели иронично переглядывались. А меня мучило тяжкое похмелье. Я еще не знал, что вскоре и сам попаду в редкие ряды «коротаевцев». Владимира Ивановича насильно записали в мои научные руководители. Очевидно, в отместку за его легкое диссидентство…

Тот день закончился по нисходящей: от Мейерхольда к портвейну. Впрочем, подозреваю, что для Несанелиса любая выпивка была лишь поводом для какого-нибудь нелепого разговора. Например, о глобальной семиотике. Держался он хорошо. Даже после второй бутылки «Агдама». Я раньше думал — евреи так не умеют.

Моделист-натуралист

Дима обладал красивым бархатным баритоном. Он говорил складно и обстоятельно даже в тех случаях, когда этого совсем не требовалось. Когда нормальные люди дико кричат и однообразно матерятся. В его речах всегда ощущалась некоторая избыточность, свойственная матерым интеллигентам.

Помню, получив повестку из военкомата, Несанелис важно изрек:

— Да, интересно… Мне поступило приглашение сходить в армию. И я его, пожалуй, приму…

Отслужив, он снова появился в универе. Причем — без всяких признаков моральной и умственной деградации. На вопрос, каково быть евреем в стройбате, сержант Несанелис, поправив на носу очки, ответил все тем же академическим голосом:

— Несмотря на определенные негативные моменты, в целом я получил полезный опыт. Армия — классическая модель саморегулируемого социума…

Похоже, что и сама жизнь была для него лишь некой «моделью жизни». Любой, самый дикий и бессмысленный факт действительности Дмитрий воспринимал с энтузиазмом натуралиста-исследователя: «Надо же, как тут интересно у вас устроено!»

Он накрывал собеседников цитатами. Ссылался на давно забытых мыслителей и неведомые монографии. Другому дали бы за это в лоб, но Дима в своих витийствах был настолько органичен, что не раздражал собутыльников. Наоборот, будил самые добрые чувства. После каждого разговора с ним я, например, испытывал некоторое смущение: «Да, глохнешь тут за работой… А ведь есть на свете люди, которых интересует что-то, кроме баб и «бабла»!»

Большинство псевдогуманитариев, как я подозреваю, обычные шарлатаны или начетчики. Дима не был ни тем, ни другим. Несанелис не притворялся гуманитарием. Он им, скорее всего, родился. Особый, редкий вид — Homo scientia, человек научный…

Стыки и рубежи

 Есть исследователи, которые на протяжении всей своей научной карьеры долбят одну тему. Изучают, допустим, средневековые свистульки, жизнь на это кладут. Роют глубокую шахту, где их потом и схоронят: «Научный мир в трауре — умер выдающийся специалист по свистулькам»…

Несанелис в принципе не мог быть «долбежником». Этого человека распирало природное любопытство. Экспансивность натуры и его изрядный авантюризм бросали Диму из стороны в сторону.

Он начинал как «ординарный историк». Потом переключился на этнографию, социологию, семиотику. И даже культурной антропологией дело не кончилось. И вообще — ничем. Никакими конкретными, строго обозначенными рамками. Ибо его интересовали не сами эти науки, а их пограничные области, рубежи и стыки.

Он исследовал границы лишь для того, чтобы показать — никаких границ вовсе не существует. Ни в науке, ни в культуре. Нигде.

Границы существуют только в головах самих «пограничников» — людей скучных, унылых, а поэтому злобных и агрессивных. Они выдают себя за ученых, общественников, политиков. Некоторые — даже за религиозных деятелей.

Звучит анекдотически, но Несанелиса всерьез упрекали в том, что он посещает синагогу. Будучи при этом крещеным по православному обряду.

В то же время «пограничников» из другого лагеря настораживало, что Несанелис зачем-то ходит в православную церковь.

Более того, Несанелис был противоречиво награжден и медалью еврейского «Натива», и медалью преподобного Сергия Радонежского. В первом случае — за фестиваль еврейской культуры. Во втором — за восстановление сельской православной церквушки.

В этом видели какую-то особую иудейскую хитрость. Дескать, на всякий случай решил угодить и попам, и раввинам.

Диму эта реакция искренне изумляла. По-моему, до конца своих дней он не верил, будто люди столь ограничены — готовы делить Божий мир на своих и чужих, «наших» и «не наших».

Несанелиса можно назвать экуменистом. Но не в конфессиональном смысле. Он был экуменистом по жизни. И пытался всех примирить.

— Ну и чего они «закусились»? — хохотал Дима, комментируя какой-нибудь очередной конфликт, схватку бульдогов под ковром. — Какие же они враги? Они ведь похожи, как булочки из соседних анекдотов!

Культурный шок

В последние годы Дмитрий подвизался на ниве «политических технологий» — это примерно то же самое, что быть «евреем в стройбате». И даже некоторые его успехи на этом поприще можно объяснить самым парадоксальным образом.

«Герр профессор» вызывал у брутальных нефтяников и кислых чиновников состояние культурного шока. Для них — это как встреча с иной цивилизацией. Поэтому «генералы» безропотно, не вникая в смысл, выслушивали советы удивительного политтехнолога. Их гипнотизировал добрый близорукий взгляд Несанелиса и его странные слова о том, что «техническую нефтянку необходимо скрестить с культурной антропологией».

Попав в советники к одному из олигархов, Дима часами убеждал его в необходимости «решительно поддержать демократические реформы». С таким же успехом он мог посоветовать мяснику вступить в вегетарианское общество. От изумления и неожиданности олигарх все это долго выслушивал. Но потом дал команду узнать — кто и с какой целью послал к нему «провокатора».

Диму, разумеется, уволили, как увольняли и раньше. Но зла он ни на кого не держал. Наоборот, защищал своих бывших «партнеров». Особенно — опальных. И тут он проявлял явную политическую близорукость. Другими словами, гражданское мужество.

Впрочем, не в мужестве дело. Просто Несанелис полагал, что ну никак не может быть преступником человек, с которым он, Дима, несколько раз пил кофе и о чем-то беседовал. Разве стал бы он пить кофе с каким-нибудь негодяем?! Этот аргумент казался ему убойным…

— Порядочных людей — подавляющее большинство! — с апостольской убежденностью заявлял этот чудаковатый очкарик. — Они есть везде, даже в «Единой России». Могу сходу назвать несколько фамилий…

И начинал перечислять имена, от которых давно уже всех тошнит.

Кстати, любил он и прихвастнуть своими противоречивыми знакомствами — от американского посла до «умнейшего Вагита Юсуфовича». Но это говорилось так по-детски наивно, что не вызывало отвращения.

Наверное, это и было главное заблуждение его жизни. Несанелис считал, что мир населен преимущественно честными, благородными существами. Только вот некоторые из них искренне ошибаются. Но достаточно внятно, хорошо объяснить, в чем, собственно, состоят их ошибки — и эти люди сразу изменятся!

В этом заблуждении он и остался. В отличие от нас, грешных, знающих, что кругом одни сволочи и стяжатели. И что на земле торжествуют ложь, насилие и предательство.

Но Дима ничего этого не знал. Вернее, не хотел знать. И поэтому, как мне кажется, был вполне счастлив.

У него была замечательная, обезоруживающая улыбка — своеобразный привет из какого-то другого, тонкого, светлого мира. Мира, где нет границ, ненависти и злобы. Того самого, откуда он ненадолго пришел и куда совсем недавно вернулся.

Владимир Сумароков


За кулисами политики


все материалы

ПроКино


все обзоры

Жизнь


все материалы

Кулинарные путешествия


все статьи

Литературная гостиная

все материалы

Архивы

Март 2024 (194)
Февраль 2024 (317)
Январь 2024 (319)
Декабрь 2023 (318)
Ноябрь 2023 (335)
Октябрь 2023 (324)







Деньги


все материалы
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Спонсор рубрики
"Северодвинский торговый центр"

Верую


все статьи

Общество


все материалы

Разное

все материалы

Реклама



Дополнительные материалы
Полезное

Сетевое издание "Информационное агентство "Руснорд"
Свидетельство СМИ: Эл № ФС77-81713 от 10.11.2021. Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.
Адрес: 163000, Архангельская обл., г. Архангельск, ул. Володарского, д. 14, кв. 114
Учредитель: Черток Л.Л. Главный редактор: Черток Л.Л. E-mail: tchertochok@yandex.ru. Тел. (964) 298-42-20